– О, да, да, разумеется, хватит судари, хватит. Ступайте наверх, последняя комната справа. Ужин подадим.
– Спасибо, – учтиво кивнул Гарип.
Гости уже почти ушли, как любопытный трактирщик решил спросить у них:
– Вы ведь солдаты?
– Да, мы солдаты, – ответил Хельмут.
– Простите за любопытство, откуда вы, судари?
– Из Вирмы.
– О, столица, – с уважением протянул трактирщик, – но что привело вас сюда, в нашу глушь?
– Мы едем на свадьбу, в Слану.
– Что ж, не смею больше отвлекать. Прошу, – бросил им в след трактирщик и рукой указал направление к лестнице.
Посетители ушли. Трактирщик весьма обрадовался полученной информации, ведь ценен каждый новый гость, рассказавший хоть и скудную историю, в его уме додуманную и в устах приобретающую форму байки, которую можно рассказать новым постояльцам или повторять тем, то спьяну все забывает. «Однако с этих можно было еще и полушку сверху попросить» – алчно подумал трактирщик, когда солдаты пропали с поля зрения.
– Куда бы мы не пришли, ты всегда как на духу отвечаешь на все любопытства, – в шутку заметил Гарип.
– Зато никаких подозрений. Мы открыты людям, – равнодушно заметил Хельмут, просто говорившей о своей работе.
– К тому же мы не солдаты.
– Мы солдаты, Гарип, просто умеем чуть больше и наша задача чуть скучнее, чем хотелось бы.
Они вошли в комнату. Она оказалась чище, чем можно было ожидать, при этом внутреннее убранство оставалось предельно простым, но главное, что там стояли две кровати, и это радовало больше всего. Шум снизу доносился больше, чем хотелось бы, особенно громко какой-то гудец заиграл на дудке, но все это сносно.
– Поужинаем и отдыхать, – сказал Хельмут и спутник кивнул в ответ.
В скором времени в комнату к ним постучалась молодая девушка и извинившись спросила, не станут ли они возражать, если ужин подадут прямо в комнату, потому что внизу набилось столько народа, что свободных столов нет.
– Так даже лучше, – ответил Гарип.
– Сегодня точно без драк, – согласился Хельмут.
Через пол часа в комнату принесли два больших подноса, на каждом из которых лежали по бараньей ноге, запечённой с травами и картофелем, рядом насыпана добрая горсть маринованного зеленого горошка и треть хлеба. К блюдам подали по огромному стакану пива. Мужчины поблагодарили девушек и сели есть.
– Пива-то выпьем? – улыбаясь спросил Гарип.
– Ладно, давай, от такой порции разум не одурманится, – поддержал Хельмут, и она стукнулись кружками и набросились на еду.
Перед рассветом они собрали свои вещи, получили по узелку с едой, взяли лошадей и отправились в путь. Когда Багрец начал освещать Земницу лучами, заставляя снег искриться, а льдины переливаться оранжевым оттенком, Гарип и Хельмут неспешно двигались по дороге, иногда обгоняя пеших путников, да проезжая деревни по пути и разговаривали.
– Как голова? – спросил Хельмут.
– Полный порядок. Что будет с кружки пива? – ответил спутник.
– Давно что-то выпивал?
– Пару месяцев назад, кажется.
– А я, кажется, уже несколько лет не притрагивался к выпивке.
– Ну и как, есть разница? Помогает в ворожбе?
– Хочется думать, что так. Иначе для чего столько лет отказываться себе в радости опрокинуть кружку? – посмеиваясь отвечал Хельмут.
– Зато голова не болит по утрам!
– Болит от другого.
– Ладно, посмотрим, как мы справимся сегодня. Может вчерашнее пиво сделает нас могущественнее, как те зелья для мозгов, а?
– Скоро посмотрим. Ладно, вперед, – серьезно закончил шуточную беседу Хельмут.
Лошади ускорили шаг и пошли бодрее на встречу к своей цели.
Вчера вечером в разговоре с трактирщиков гости немного солгали, рассказывая о себе. В определенном смысле они действительно были солдатами, но не обычными. Гарип и Хельмут – боевые ворожеи, состоящие на военной службе и носящие звания Перита и Мастрота, относящиеся только в иерархии ворожеев, исходя из их способностей к управлению силой. Мастрот – высшая по способностям в Третьем мире форма владения ворожбой, ниже него идет Перит, Эринт и Ван, то есть ученик. Все эти уровни люди почерпнули из книг об обучении ворожбе во Втором мире, сохранив даже оригинальные названия, но переработав под себя и теперь любой, кто умеет читать, может с ней ознакомится в библиотеках Кругов. От себя они добавили лишь два неофициальных «титула», использующихся только в устном обращении. Первый «титул» – блазень, так они называли учеников, освоивших самые основы ворожбы и сбежавшие с учебы или из армии, в дальнейшем промышлявшие развлечем людей, соблазнением противоположного пола или мелким разбоем. Это оскорбительная форма, но она вполне соответствовала поведению тех, кто распоряжался своими навыками как попало. Существовал еще один «титул» – покляп, это разновидность блазеня, но с той оговоркой, что покляп толком не умеет управлять силой ворожбы, а потому не просто злоупотребляет своим даром, но еще и вредит, например спалит что-то или затопит поля дождями и тому подобные случайные проделки. В последние годы по всей Вервине расплодилось много блазней и покляпов, зарабатывающих на жизнь своим искусством, как это стало прилично в народе называть, и все бы ничего, но их число создало проблемы, не позволяющие в должном количестве рождаться новым ворожеям или развивать свои навыки уже опытным. Юные блазни, едва освоив простые вещи бежали из Кругов в города и деревни, развлекая или дуря там народ, и вели распутный образ жизни и в целом пользы не приносили, тем не менее народ их любил и покрывал. Определенная часть общества считала, что будущее ворожбы именно в подобном воплощении, но никак не в превращении силы Большого мира в оружие.
Когда проблема стала критичной, Великий Круг принял решение, поддержанное главой армии Волваром о необходимости формирования боевой группы по отлову и истребления блазней и покляпов, дабы открыть путь новым ученикам и дать шанс укрепить знания опытным. Около двух лет назад они собрали шестнадцать сильных ворожеев, спустя время разделив на группы по два человека, которым давались наводки по местоположению блазней. Охотников на блазней стали называть Мороками. Почти сразу же Мороки обрели дурную славу в народе, их боялись, ненавидели, презирали, одного Морока смогли даже убить, а чуть позже еще один Морок погиб в сражении с чуром: лесным чудищем, мощным, покрытым шерстью, с острыми когтями, обитающим в основном в холодных частях. (Чур примерно в два с половиной раза больше человека, намного сильнее и заметно быстрее. Это чудище искусственно создано, и осталось из Второго мира). Именно тогда Мороки стали путешествовать по двое, хоть это и стало огромным расточительством, посылать двух боевых ворожеев за одним-двумя блазнями, но риски требовалась учитывать. Про Мороков ходил слухи, будто они сами едва ли не чудища, ездят только на вороных лошадях, закованных в черную броню, носят длинные плащи с капюшонами, на руках стальные наручи и перчатки с когтями, и будто глаза их горят огнем, а ворожба страшнее любой, виданной ранее. Этот фольклорный образ нравился Великому Кругу, и он с радостью усиливал эти слухи и культивировал образ все более страшных посланников смерти, благодаря чему настоящие Мороки ездили по землям под видом солдат и внимания не привлекали. Помимо того, самых трусливых блазней встреча с потенциальным чудищем, рыщущим строго по его душу, отпугивала и они бросали свое дело, чем сохраняли себе жизнь, постепенно растрачивая силы без практики.
Каждый год Вьялица считалась идеальным днем для охоты на блазней. Многие люди, порой даже из самых низов, все равно старались пригласить на торжество ворожея, чтобы он показал чудеса и развлекал гостей, это придавало вес торжеству, а где и вовсе считывалось залогом успешного брака, скреплённого силой ворожбы. Иные считали, что после такой свадьбы у молодых непременно родиться ворожей, но на самом деле с этим не существовало никакой связи и даже у самих ворожеев крайне редко дети получали такую же способность.
