— Так ты там одна сидела! — словно недалекой поясняет Ната. — А теперь со мной будешь.

— Если честно, весьма сомнительное утешение, — скептически буркаю.

— Бурова, не будь скучной! — отмахивается Ната. — Спровадим твоего Стасика в цепкие Валерины лапки, а сами рванем в клуб! — играет бровями, укрепляя мои страхи. — Отрываться по полной будем!!!

— Не думаю, что мне этого захочется.

— Бурова — ты зануда!!! — гремит Наталья. — Гульнем! Развеемся! Может, подцепим кого.

Шальная. Однозначно. Моя подруга самая шальная бабенка на свете! Я ей про душевную боль и травму, а она мне про загул плоти.

Вот что за человек?

— Не хочу я никого цеплять! — огрызаюсь, припав к бокалу с алкоголем.

— Ничего не знаю! — она упрямо покачает головой. — Придется!

Безумная…

Безумная и заразная!

И еще гипнозом владеет!

Или магией?..

И тем, и другим, а еще хрен знает чем, влияющим на мой бедный мозг. Иначе как объяснить тот факт, что я опять лезу в сумочку за телефоном?

— Что писать-то? — бросаю взгляд на подругу. — Просить его забрать?

— Зачем просить? — дивится Ната. — Требуй! Ты жена! Она всего лишь любовница. Дерзай!

И я дерзаю!.. Не понимая, какого черта снова творю.

"День добрый (ни черта подобного) завтра пятница! Забери Стаса к себе (не смей, дрянь белобрысая!!!)"

Отправляю сообщение, а внутри меня болото ревности начинает булькать, клокотать. От злости, бешенства, яда ненавистного чувства собственничества.

Но сдерживаю порыв послать Натаху лесом и отказаться от затеи. Мне нечего терять! Идеальная семья, которая у меня была на этой неделе — всего лишь иллюзия, которую я сама для себя поддерживала. Надо сделать что-то, что встряхнет меня, мой мир — приведет в чувство и заставит идти дальше.

Если мне суждено в семейной жизни захлебнуться болью и разочарованием, пусть так и будет. Но быстрее! Не хочу растягивать агонию на долгие месяцы. Пусть Лера его забирает! Пусть он к ней идет. Может, любовь переродится в презрение, ненависть? Во что угодно, и тогда мне не будет так плохо!

Как там учат? Если тебя затащило в водоворот, ныряй как можно глубже, до самого дна, чтобы оттолкнуться от твердой земли и выплыть.

Так и сделаю!

Ответ от Валеры приходит минут через пять.

— Она? — Натаха чуть ли не подпрыгивает на месте от возбуждения.

— Она! — сердце в груди сжимается и бьется надрывно.

— Что пишет?

Дрожащими пальцами тыкаю в телефон и с третьей попытки открываю сообщение.

Одно слово:

"Опять!!!"

— Она нервничает! — Наталья кровожадно ладошки трет.

И как это она поняла?

По восклицательным знакам вместо вопросительных?

По-моему, единственная, кто тут по настоящему нервничает — это я!

"Да", — лаконично, чтобы не выдать, как мне орать хочется, а сердце уже бьется где-то в горле, отдаваясь раскатами по всему телу.

Что я творю? Что творю…

"Зачем?" — в этот раз ответ приходит моментально.

— Напиши, что погода плохая, лень самой кобеля выгуливать, — хохочет Натаха, но, перехватив мой грозный взгляд, быстро добавляет, — шучу!

"Планы на вечер", — писать что-то более развернутое ни сил, ни желания, ни фантазии. Меня потряхивает, в животе разрастается ледяной ком и зубы сводит на нервной почве.

Валера молчит пару минут, а потом присылает такое же скупое:

"Ок".

Ну, вот и все!

Я опять своими руками толкнула мужа в сторону другой женщины. Поздравляю, Лика, ты — дура. Дура в квадрате!

— Лика, ты — богиня! — Наташка, видимо видит меня по-другому. Восхищенно хлопает в ладоши. — Горжусь тобой!

— А то! — горько хмыкаю, задыхаясь от боли. — Богиня идиотизма!

— Нет! — упрямо мотает головой Натаха. — Ты лучшая. Завтра, как только твой упырь свалит, собираемся и идем кутить! Никаких ограничений, никаких запретов. Сплошное веселье.

Представляю…

***

— Не реви!

— Не реву, — всхлипываю, растирая слезы по физиономии.

— А, я говорю, не реви, — пародирует Карлсона разлюбезная Натаха.

— Да не реву я! — вою во весь голос.

— Успокойся! — Она хватает стакан и выплескивает его содержимое мне в лицо.

Блин, а ничего, что там компот, а не вода?

Сладкая жижа отрезвляет. Даже реветь перестаю, замерев с открытым ртом. Наташка, удовлетворенно кивнув, ставит стакан в раковину:

— Все? Шоу закончилось?

— Не знаю, — остаточно шмыгнув носом, икаю — меня все еще колотит на нервной почве.

А всё потому, что позвонил Стас и сообщил, едет в командировку внеплановую, вернется только в субботу к обеду.

Лера, дрянь, решила отыграться, и не на вечер его забрала, а на всю ночь.

Зараза!

На этом основании истерика и случилась. А подруга, пришедшая ко мне, стала ее свидетелем.

— Бурова! Заканчивай выть из-за этого козла, а то я тебя уважать перестану! — грозит без намека на шутку.

— Не могу! Вот здесь больно, — прикладываю руку к груди. — Словно кусок мяса выдрали.

— Ничего у тебя не выдрали! — морщится подруга. — Все на месте! Все в целости и сохранности. Если не считать мозгов… там точно проблемы…

— Ты меня не понимаешь!!!

— И слава Богу! — отмахивается Ната.

— Мне кажется, я с ума схожу…

— Угу, ты идиотка, — соглашается кивком подруга, легкомысленно поправляя прическу, — Ты молодая! Красивая! Без спиногрызов! На работе повышение! И сидишь, льешь слезы по какому-то придурку!..

— Он не какой-то! — голос дрожит от волнения и возмущения. — Он мой! Родной! — глаза щиплет от очередной порции слез. — Мне плохо без него!

— Ты меня бесишь! — жестом категоричным “ладошки вверх” отрезает Ната. — И его думаю тоже, — выливает ушат ледяной, отрезвляющей воды. А вернее прыскает яда в мою душу. — Это же как себя надо не уважать, чтобы вот так убиваться из-за того, кто тебя не любит и не ценит?

— Ты… — я всхлипываю позорно, подыскивая оправдание. — Очень жестока!

— Зато честна и объективна! — парирует Ната едко. — А ты утомила своими страданиями. А ну заканчивай орать, как любишь его. Заруби себе на носу. Твоя любовь ему даже на хрен не сдалась! Для этого дела у него Валера! Стас — всего лишь очередной блудливый козел!

От возмущения рот открываю, но тотчас осекаюсь в немом изумлении. А ведь Наташка вновь меня ткнула лицом в жуткую истину. Я ему даже на хрен не нужна!!! Одно дело любить. Другое — уважать. Третье — хотеть! И ничего из этих пунктов отныне к нам со Стасом не подходило.

Чуть было по привычке не буркнула: “Пусть не он, так я его люблю!” — но… не могла заставить себя это сказать. Просто не могла. Слово застревает в горле, точно большой глоток воздуха: душит, разрывает изнутри, но не может вырваться наружу.

Слезы сами собой прекращаются, оставив горькую пустоту в душе.

— Самое страшное, — роняю убито, — ты права…

— Да, — Натаха воздевает глаза к потолку, типа «ура, свершилось», и опять на меня накидывается: — Все, иди! Приводи себя в порядок, и поехали в клуб! Нас ждет веселье.

Еще раз громко шмыгнув носом, отправляюсь в ванную, чтобы умыться ледяной водой. Освежить свою зареванную физиономию.

Пока пытаюсь смыть с себя следы истерики, Наташка залезает в мой гардероб и выискивает самое неподходящее платье на свете. Золотисто-бежевое, на завязках, с открытой спиной и юбкой вразлет. Веселое, легкомысленное, едва прикрывающее зад и игриво струящееся при каждом движении.

Моему настроению оно никак не соответствует.

Вообще.

Больше хочется траурных одежд. До пола… чтобы утонуть в них, как и в своих горестях. Однако подруга непреклонна.

Только это кукольное платье, и точка!

И чулки к нему непременно нужны!!!

Вот зачем? Никому их показывать не собираюсь! Сяду в углу и буду молча коктейли в себя вливать, тоскливо представляя, что вытворяет Стас с Валерой.

Жуть! Порнографическая жуть! И непременно снедающий изнутри ревностный червь! Да!!! Именно таким я вижу предстоящий вечер. Тоскливым, жалким, убогим.