— Да ну, они Роя увидят и разбегутся все!

— Сомневаюсь, — Огненный потуже затянул перчатки. — Хотя, к приюту они вряд ли сунутся. Далековато от их безопасной территории.

Эрлай согласно закивал. Вроде ничего плохого он не делал, но Эдвард не мог отделаться от ощущения, что он задумал какую-то гадость. Это же Эрлай, он без мелких подлянок не мог.

На перекрёстке Эрлай вдруг встал, как вкопанный, и поднял руку, безмолвно призывая их обождать. Вокруг было пустынно и тихо, но Эрлай вертел головой, как потревоженная сова. Эдвард, как ни вслушивался, ничего подозрительного не уловил.

— Ах, показалось, — тихо выдохнул Эрлай и опустил руку. — Я уж подумал, к нам кто-то крадёт…

Резкий грохот перебил его голос. Эдвард подпрыгнул синхронно с Эрлаем, развернулся к источнику шума. Он был в доме слева. Этот опрятный, почти кукольный дом содрогался и ходил ходуном, и Эдвард сперва подумал на алхимическую реакцию.

Эрлай метнулся к дому стрелой. С разгона выбив дверь, он ворвался внутрь.

Внутри раздался нестерпимо громкий вой.

Эдвард вцепился Огненному в рукав. Он комкал грубую ткань непослушными, словно проволокой перетянутыми пальцами, едва ли ощущая, что творит. В голове звенело, но даже это не могло заглушить вой противника Эрлая, который вскоре перешёл в жалобный скулёж.

Дом разразился аккордом разбивающихся стёкол. После этого всё стихло. Эдвард уставился в проём. С каждой секундой безмолвного ожидания ему всё сложнее было оставаться здесь. Пусть Эрлай был не самым приятным человеком в его жизни, смерти ему Эдвард никогда не желал. Может он лежит там сейчас раненый, может ему нужна помощь!

Мёртвое безмолвие оживил тихий звук.

Дверь со скрипом проехалась на петлях, и на пороге появился Эрлай. Взъерошенный и помятый до чёртиков, но вроде целый. Он сошёл с крыльца, с брезгливым видом отряхивая руки.

— Пёс бродячий, представляете? Наверное, из трущоб сюда пожаловал, шелудивое создание, — разговаривая, Эрлай приводил в порядок волосы, как будто сейчас это волновало его больше всего. — Я теперь сам на трущобного выходца похож, чёртов пёс…

— Тебя больше ничего не беспокоит? — процедил Эдвард, смерив его внимательным взглядом. Серьёзных ран у Эрлая вроде не было, стоял он ровно и бледным не выглядел.

Эрлай прекратил выбирать соринки из волос и взглянул на него, приподняв бровь.

— Пёс сбежал, опозоренный, но живой.

— Да причём тут пёс?!

— Прости, я не понимаю, — если Эрлай играл удивление, то делал это даже слишком хорошо.

Эдвард хотел высказаться, что Эрлай или дурак или позёр, но его опередил Рой.

— Вы подрались с дикой собакой. К тому же, несколько раз куда-то врезались, это даже здесь слышно было.

— А? А-а-а, — Эрлай рассмеялся, накрывая рукой лоб. — Не беспокойтесь, я разве что чуть поцарапался, правда.

— Эрлай, я уважаю вашу способность терпеть сильную боль, но это не стоит вашего здоровья.

Лицо Эрлая исказилось в судорожной гримасе. Он уставился на Роя с таким видом, будто увидел перед собой клубок ядовитых змей, над которыми вдобавок повесили гнездо диких пчёл.

— Да к черту вас все… — осекшись, он вздохнул и на миг прикрыл глаза. — Благодарю покорно, но я правда не пострадал. Я терпеть не могу беспомощность, так что наловчился не получать серьёзных увечий в схватках… В общем, эта псина больше не осмелится нас тревожить. Хм, а мы ведь почти пришли!

Эдвард проследил за рукой Эрлая и увидел вдалеке цветастую вывеску, на которой даже с такого расстояния угадывался силуэт животного.

— Вы не против, если я сопровожу вас туда? — со смиренным видом спросил Эрлай. — Не хочется снова вслепую выход искать.

— Да уж. Никому бы не пожелал потеряться здесь, — Рой выделил последнее слово, чем вызвал у собеседника лёгкую усмешку.

Теперь услуги проводника больше не требовались, и Эрлай пристроился сбоку от Альфонса. Спрятав руки в карманы, Эрлай располагающе улыбнулся.

— Кого вы собрались осчастливить, если не секрет?

— Котёнка, — сразу же выдал Альфонс. — Правда, я ещё не решил, какого.

— М-м-м, а почему не пса? Разве не логичней выбрать существо, которое может охранять дом?

— Эй, мы не для охраны, мы для Ала!

Эрлай одарил его таким прищуром, будто Эдвард был очень-очень маленьким и так просто его не разглядеть. Фыркнув, Эдвард отвернулся от него и остановил взгляд на вывески. Вблизи оказалось, что кроме кошки там была и собака. Она залегла перед кошкой, явно желая поиграть, а та, глупая, пыталась отбиться.

— Могу я спросить, почему не рептилии? Некоторые из них весьма неприхотливы. Я держал их, так что могу поделиться опытом, если понадобится.

— Ой, их же живым кормят, — Альфонс заметно побледнел, видно, представив одну из таких кормёжек.

— Справедливости ради, не всегда, — Эрлай повертел рукой, словно извлёк что-то из воздуха, и раскрыл ладонь. — Хоть это и предпочтительней, некоторые замораживают добычу. Наверное, рептилиям не очень вкусно такое глотать, зато такой корм лежит дольше… Хм, а кого предпочитаете держать вы, полковник?

— Никогда об этом не задумывался, — Рой остановился у двери приюта. — Ну, точно не попугая.

— Яимихла? — хихикнул Эдвард.

— Оно самое, — с усмешкой отозвался Огненный.

Эрлай вскинул руку, словно хотел что-то спросить, но в последний момент передумал и отвернулся. Зайдя за ними внутрь, Эрлай отошёл к плакату на стене. Он так старался показать, насколько ему наплевать на их дела, что даже нарисованный на плакате кот заподозрил бы подвох.

Брат потянул его к стойке, и Эрлай со своими обидами сразу вылетел из головы. Цепляясь пальцами за край стойки, Эдвард встал на цыпочки. Женщина за стойкой приветливо улыбнулась.

— У вас же есть котята? Да, да? — выпалил Альфонс.

Эрлай хмыкнул, наконец развернувшись к ним. Он быстро сократил расстояние и, облокотившись на стойку, вкрадчиво спросил:

— А рептилий вам случаем не приносили?

— Простите, но мы их не держим.

— Жа-аль, — сразу потеряв к ней интерес, Эрлай ретировался в угол, где стояло кресло, и взял со столика первую попавшуюся книгу. — Тогда я подожду вас здесь.

— Так вы вместе? — почему-то удивилась женщина.

— Не, он за нами увязался просто. Так что там с котятами? — Эдвард подпрыгнул и повис на стойке. — Где их посмотреть можно?

— Дальше по коридору. Подождите секунду, — женщина развернулась и крикнула в проход: — Эй, Мари! К нам посетители пришли!

Эдвард отвлёкся, услышав лёгкие шаги. Из-за угла выглянула невысокая и тоненькая фигура, чем-то похожая на фарфоровую куклу. Глаза у неё были большие и тёмные, а волосы серебрились на свету, как у Пинако, хотя выглядела она лет ещё моложе мамы.

Эдвард разглядывал её, думая совсем о другом человеке. Они с Алом тогда так поспешно сбежали, даже записки не оставили. Тогда Эдвард думал, что позвонит Пинако, как только приедет в Централ, и всё объяснит, но ещё в поезде это данное самому себе обещание выветрилось из головы.

— Ал, давай по-быстрому котёнка выберем и пойдём, — шепнул он брату на ухо. — Нам Пинако позвонить надо. Она же не знает, где мы и что с нами.

— Ты даже записки не оставил? — округлил глаза Альфонс.

— Чем, блин? Она все карандаши забрала, а материала у нас было и так в обрез!

— Эд, ты, ты… Почему ты раньше не сказал?

— Забыл, — буркнул Эдвард. Ему больше нечего было сказать в оправдание.

Помрачневший Альфонс последовал за Мари. Пока она объясняла, где кто у них находится, Эдвард с любопытством разглядывал стены приюта. Он впервые был в таком заведении. В Ризенбурге приютов не было. Да и откуда им взяться в этом городке, больше похожем на большую деревню?

–… Так что мы всего несколько месяцев как работаем, — долетел до Эдварда обрывок разговора. — Я слышала, кто-то из государственных алхимиков взял нас под крыло, и поэтому фюрер согласился. Правда, мы так и не знаем, кто именно…

Эдвард невольно прислушался к ней после слов «государственный алхимик», но ничего интересного Мари больше не сказала. Эдвард и без неё знал, что приюты в Аместрисе стали строить не так уж давно. Вроде как проект первого приюта обговаривали ещё до войны с Ишваром, но потом его поспешно свернули и отложили в долгий, самый дальний ящик. Тогда важнее был мятежный регион, чем бездомные животные. Но Ишвар подавили, а значит, можно было потратиться на что-то кроме него.