Гил-Галад, осмотрев завернутого в дорогие белоснежные шелка, с ног до головы блестючего, аки звёздочка, и улыбающегося во весь оскал гостя, сказал:

— Уж послали, так послали… Что скажешь, Элронд?

Элронд майарские формы, сверкания и активные припадочные подмигивания тоже не оценил:

— А зачем нам кузнец? Не, нам кузнец не нужен. Что я, лошадь, чтоль?{?}[Из к/ф «Формула любви».]

— И то верно.

Галадриэль, напротив, няшей заинтересовалась:

— Смотри, Келеборн, какая симпатяжка! Хочу себе такую! Нам ковать нафиг не надо, но в качестве украшения гостиной подойдёт.

За что сходу получила по щам от мужа. Келеборн сразу прикинул, что симпатяжка быстренько может превратиться из украшения гостиной в декор спаленки. Пришлось Саурону быстро-быстро оттуда драпать.

Но пыл закалённого на суровом Валармаше Саурона никаким обломом не погасить. Майа упорно несло к своей давней мечте — навести свои порядки, завоевать мир и основать ювелирно-производственный комплекс. И занесло-таки в местечко Эрегион, или как назвал Саурон проще — «Падубьё, где одно дубьё».{?}[синд. Eregion — «Край падубов»]

Знал бы он, каких проблем там нароет! Лучше всего проиллюстрирует сие безобразие старинная валинорская поговорка:

«Воплотился майа мира не зная, а как воплотился, лучше б камнем обратился.»

====== Часть 3 ======

Рано на заре Саурон приперся в столицу Падубья. На пригорке среди избушечек, уютненько курящихся прозрачным дымком, показался высокий деревянный терем.

«Экологичненько», — отметил про себя Саурон и пошлепал, матерясь и приподнимая полы своих светлых шмоток, по весенней грязюке и редким досочкам, кое-где перекинутым через лужи, к хоромам правителя.

И только хотел постучаться в деревянные ворота, как створки распахнулись. Из них под ноги майа выбежали с кудахтаньем сердитые пёстрые куры. Саурон прошёл от порога да в сени, из сеней и в горницу, из горницы в светлицу. Там, возле печки, расписанной птичками, звёздочками и деяниями всяких великих нолдор, сидел на лавке сам правитель и под винцо открывал килечную консерву.

«Аутентичненько», — отметил про себя майа.

Наружность у короля Падубья была презентабельная. Будка суровая да строгая, а на ней глаза ясные и голубые да брови гордые, волосы длинные и тёмные, телосложение атлетическое. Не дать не взять Феанор в молодости! А кроме всего этого, по слухам, эльф имел премерзкий характер. Короч, Саурону сразу понравился.

— Привет. Ты кто такой и по какому делу? Тетя письмо прислала голубиной почтой, про то, что по округе шарится какой-то тип и толкает мутную литературу. То ли падший майа, то ли Саурон, то ли бывший любовник Моргота. То ли это все одно и тоже… Сказала дверь никому не отпирать, а насовать из бойницы десяток стрел под зад. Ты, случайно, не он?

— Нет! Вы что! Я посол из Валинора. Ученик самого Аулэ, основателя гномов, — положив руку на сердце, учтиво поклонился Саурон.

— Жаль. Про огурцы у меня есть, а про геморрой я бы прикупил. А гномов? Гномов — это интересно! У меня как раз есть один гном…

На суровом лице правителя заплясала ласковая улыбочка. Майа мысленно уже коварненько потирал ладошки — «сработаемся!», но и не забывал и ещё одну старинную валинорскую поговорку: «С нолдо дружбы ищи, но из виду не теряй клещи́».

— Мое имя Келебримбор или Тьельперинквар. Как ваше, гость заморский?

Саурон подрастерялся.

«Ну вот… у всех друганы как друганы. А у меня будет — Клбрмбр Тлпрнквр!» — недовольно подумал майа и решил, что его собственное родное «Мирон» здесь точно не прокатит.

— Меня зовут Аннатар. — спизднул Саурон первое, что пришло в голову, и вытащил изо рта подкравшейся с тылу коровы подол своего шёлкового плаща.

— Аннатар, значит? Владыка подарков? И какие дары ты принёс?

— Вот такие!

Саурон, такой весь из себя, в отчаянном порыве, потому что если и этот деревянный эльф его пошлёт, то вообще все пропало! — скинул мантию, оставшись в чём Эру воплотил.

— Я — твой подарочек! — с трудом выдавил что-то похожее на улыбочку майа и застыл, как на плахе.

Келебримбор покрылся румянцем, встал, подошёл, поглядел, приподнял двумя пальцами кончик золотистой прядки и, завернув майа обратно в шелка, сказал:

— Я вообще-то больше ковкой интересуюсь. И выжиганием лупой по дереву.

— А? Ковкой? Серьезно? — не поверил своей удаче майа. — Так это мое! Так это я могу! Вот так счастье! Вот мы с тобой накуем! Ты ни в своей деревне, ни в соседних — нигде лучше кузнеца, чем я, не найдёшь! Да меня вообще все в Валиноре знают! Да все уважают! Да каждая баба мечтает со мной спать!

Келебримбор вернулся на скамейку, отхлебнул вина, почему-то в этот раз прям из горла и продолжил собеседование:

— А какое у тебя образование?

— Художественно-промышленный техникум имени Эру Иллуватара, — завлекалисто изо всех сил мерцал огненными глазюками Саурон, а потом еще и добавил чисто понтануться. — Красный диплом по специальности «ювелирное дело».

— Серьезно. Ну что же… Ты принят! С чего начнём?

Саурон, оборзев, подошёл прямо к Клбрмбру, обнял его за плечо и заговорчески изрёк:

— Целуй наковальню, эльда! Запилим в твоей деревне филиал Валармаша!

***Что-что, а уж наяривать обороты производства Саурон умел получше всякого. Ну да. Он только это и умел. Вскоре рядом с теремом вырос огроменный цех, а сам майа был там и ведущим инженером, и светочем и научным руководителем. Главным поклонником его технического таланта стал именно Клбрмбр. У них с первого же дня возникло удивительное понимание друг друга без слов и какая-то поистине мистическая связь.

— Блять, как этот металл назывался… — бубнил себе под нос эльф.

— Какой?

— Похоже на «долбоеб». Или «дебил».

— Что??? — майа даже перестал дубасить по наковальне.

— Нет, «муфлон»!

— Чтооооо???????

— А, вспомнил! Мифрил!

— Блять, больше никогда не разговаривай вслух пожалуйста!

«Не, а с «долбоебом» все же интересно вышло! Даже на настоящем Валармаше такого не встречал. Ни слова, ни эльфа…» — умиленно и истерически хихикая, вспоминал перед сном Саурон.

Все эти приколюшки-веселушки и общее увлечение лютым долбиловом{?}[в смысле ковкой😌] очень сблизили майа и эльду. Правда под ногами все время мешался мелкий пакостный гном по имени Нарви.

То позовёт Аннатар Клбрмбра на охоту, а он, видите ли какой засранец, уже обещался с гномом на рыбалку. То пообещает обсудить с майа новые производственные проекты, а сам вообще пропадает неделями где-то в гномских гостях под ближней горкой.

Но даже это не могло отвратить неизбежное: не прошло и десятка лет совместной работы, как Саурон и Клбрмбр из коллег превратились в лучших друганов и собутыльников.

А потом Саурон сам все испортил.

Начался пиздец с небольшого разочарования. Эльдарское дубье училось медленно. Прошло уже целое столетие, но в филиале действовал все тот же один единственный цех. Дубовые нолдоры не понимали даже основ программирования и не умели паять блок-схемы для роботов.

Единственный прогресс — город из деревянного превратился в белокаменный, а на месте резного терема Клбрмбра теперь возвышался замок с ажурными розетками и стройными башенками.

Но все же до создания нормальных волшебных колец было ещё как до Валинора в тазике, гребя половником. И майа в ожидании эльфийского промышленного левел-апа придумал, как скрасить себе досуг…

С самого с ранья у Аннатара было отличное настроение. Он порхал по цеху, потирая ладошки, и гадливенько хихикал. А все потому что он придумал веселенький прикол над друганом для развлечения в скучном Падубье. Ну это он сначала думал, что веселенький.

«Я, такой, подойду к эльфу, проникновенно загляну в глаза, положу голову на его плечо и скажу томно да с пристрастием: «Эй, Тьелпэ! Хочешь со мной подолбиться?» А он, такой, покраснеет весь, застесняется, но пропищит: «Да». А я ему, такой: «Хуй на!» и — тюх! Ювелирным молотком по еблету! Вот и подолбились!»