Страх серого цвета, словно остывший холодный пепел, словно тяжелый полог неприветливых мраморных небес, словно давящая крыша каменной темницы.

========== II. Чёрное. Глава 5. ==========

Келебримбор вообще ничего не понимал. Странности на той сцене в кузне вовсе не закончились. Произрастали, как сорная ядовитая трава, отравляющая его до того такое счастливое существование. В тот день и несколько следующих возлюбленный будто сторонился его.

Тьелпэ уговаривал себя, что ему просто кажется, а на самом деле все как всегда. Благостно, надёжно и уверенно. Но когда майа не пришел на заранее условленную встречу, эльда совсем затревожился. Он честно прождал его три часа возле входа сад Лориен. Свечерело, но светлой и лёгкой фигурки так и не появилось из-за поворота аллеи падубов. Впервые за сотню лет.

Эльда походил ещё немного взад-назад возле кованой калитки волшебного сада. Остановился и решительно бросился к чертогам Аулэ.

Однако чем ближе он подбегал к дворцу айнур-мастеров, тем стремительнее угасал его пыл желания все срочно выяснить. Молодому эльфу становилось все страшнее. Все знали, как опасен в ярости Аулэ, все были в курсе его нестабильного, непредсказуемого, как само пламя, характера, его пугающей страсти к порядку. Он даже не будет разбираться, кто шарится ночами под его балконами — тут же испепелит на месте. А если он узнает, зачем и к кому эльф приходил… то не только ему, но и Майрону будут грозить мучительные кары. Сердце эльфа ушло в пятки, кровь застыла в жилах.

Но любовь так сладка и она сильнее жутких липких предчувствий. И он, поборов ужас, бесшумной тенью крадучись по кустам выбрал место из которого его вроде бы не видно, зато на окна хороший обзор. Келебримбор отчаянно и пытливо начал вглядываться в озарённые янтарным блеском окошки покоев возлюбленного, пытаясь определить один ли он. Наконец, возле окна возникла фигурка Майрона.

Майа долго стоял, вглядываясь в сине-чёрный мрак ночи. Облик его был светел и печален, губы сжаты, а их уголки опущены. За все это время любимый не произнес ни слова — значит один. Келебримбор уже хотел выползти из своего укрытия и залезть на балкон по скульптурным украшениям огненного дворца, но тут майа быстро развернулся и погасил весть огонь в своих покоях.

Тьелпэ остался на месте и принялся раздумывать. Отправится ли ему сейчас домой и не тревожить любимого, оставив разговоры на завтра, или всё-таки разрешить все вопросы и тревоги крайне дерзким штурмом его балкона. И пока он думал на вымощенной дорожке среди огромных кадок и кустиков лаванды показалась фигурка в плаще. Фонари, установленные вдоль дорожки осветили путника, и Келебримбор ошеломлённо увидел, что это ни кто иной, как его майа. И вышел он не на вечернюю прогулку по саду.

Майрон лёгкой и мягкой поступью спешил в направлении парадных ворот. При том он все время воровато оглядывался, иногда затаившись на месте и надвигая глубже широкий капюшон из-под которого то и дело выпадали золотые прядки.

Когда майа приблизился, Келебримбор отважно вышел на дорожку и встал прямо перед ним.

— Майрон, что происходит? Объяснись! — Келебримбор развернул его к себе и вдруг всем существом почувствовал, что они теперь чужие друг другу.

— Тихо! Тут окна Аулэ! — Из-под темно-коричневого капюшона блеснули безысходные горящие очи.

— Мы же любим друг друга! — последним аргументом упала фраза эльфа и будто разбилась о камни мощеной каменной кладки. Тёплые очи заслезились и похолодели до глубокого почти чёрного оттенка.

— Замолчи! Умоляю! Мастер услышит! — пугливо оборачиваясь и плотнее кутаясь в плащ Майрон прижал палец к губам. — Я все равно уйду и я очень спешу!

— Ты уходишь… Куда? В такую темень… Ты собрался сбежать! Но не ко мне! Ты сбегаешь к нему! — Келебримбор боялся опустить руки, зная, что когда он распахнёт объятия его любовь в них уже не вернётся. Теперь уже на фоне его собственной катастрофы угроза того, что их кто-то увидит казалась такой малостью.

— Прости, прости, Тьелпэ! Все в руках Эру! — Майрон последний раз сжал руки эльфа, потом обхватил его лицо руками в безнадёжном порыве и отчаянно поцеловал. А затем, ни разу не обернувшись неистово бросился к воротам. За кованной решеткой сверкнуло пламя, и прекрасная золотая огнептица понеслась в беспросветную тьму.

Тьелпэ сокрушенно проводил его взглядом. И тут его взор зажегся ярким огнём, все звёзды Варды закружились в бешеном хороводе. Эльф шумно выдохнул и храбро рванулся к огненному дворцу.

***Влюблённое сердце не обманешь. Майрон, разрезая небеса огненным крылом, летел прямиком в чертоги темного валы.

Мелькор поселился в валинорской резиденции на самом севере рядом с пределом скорби Ниенны. Злословили, что они любовники. Но на самом деле тут просто было холоднее: сказывались ледяные течения возле дворца слез и близкое морозное дыхание Хэлкараксэ.

Огромное помещение встретило пламенного майа гулкой тишиной. Майрона объял восторг и трепет. Высокие и прямые без украшений железные колонны терялись в недостижимой глубине сводчатого купола, в чёрном гладком ониксовом полу, казалось, застыли морозные узоры. Редко и хаотично попадались целые сугробы снега и

голубоватые мерцающие, как в их огненных чертогах, стрелы острых минералов. Он коснулся кристалла и ощутил влагу на ладони. Нет не такие. Сверкающий синий лёд. Златоокий почувствовал, что в его сердце совсем угас огонь. Он плотнее закутался в плащ и осторожно двинулся к чёрному заиндевелому трону.

Пространство было громадно, но оно не зияло пустотной. Чертоги Тьмы были наоборот слишком густо изобильны. Из каждой щели, из всех углов, с теряющегося в сумраке потолка, из мрака следили за майа сотни не мигающих глаз.

Вот Майрон подошёл к трону, и ему показалось, что он там кто-то восседает, прячась в тенях. Майа напряг зрение, чтобы разглядеть хозяина, его глаза разгорелись чуть ярче. Он уже мог выхватить из бездонной тьмы сильные плечи с гордым разворотом, царственную стать. И вроде бы глаза серебрянные, острые, звёздные.

— Господин… — начал майа, но остановился и замер.

«Это мираж!»

В подтверждение догадки каменный истукан на троне стал прозрачным, словно чистейший лёд, по его телу пошли трещины, и следом фигура рассыпалась на осколки. Майрон, обомлев, смотрел, как блестящие ледышки прозвенели по подножию трона и ударились о носки его сапог. Все заняло меньше мгновения. Как его кто-то бесцеремонно и нещадно ухватил за локоть.

— Здесь чужие не ходят. Ты пришел шпионить? У нас кто шпион — будет тотчас развоплощен. Я всех предупреждал.

Темный вала нагнулся к самому лицу перепуганного майа. Его зеркально-блестящие волосы коснулись разгоряченной майарской щеки, от них отлетел ворох крупных хрупких блистающих снежинок. Мелькор скинул капюшон с головы гостя.

— Аа-а, маленький майа Аулэ! — тон владыки хаоса, кажется переменился на почти радостный. Он отпустил захват. — И какой барлог тебя принёс совать свою симпатичную мордашку во тьму?

Майрон испуганно качнулся — его хроа само хотело защититься от холодной и зловещей ауры — но, пересилив себя, майа остался неколебим. А затем припал на одно колено, вскинул горящий страстью взгляд и смело продолжил.

— Владыка! Я пришел к вам, как велит мне мое сердце! Я прошу вас примите мою присягу, позвольте служить вам! Быть вашим щитом, мечом и оком! Я клянусь вам в верности! Я…

Вокруг запястий и ног Майрона закружились кольца темных потоков дыма в сосредоточении огромной силы, словно кандалы.

— Кажется, я знаю, что с тобой сделаю. — высокомерно и льдисто прищурился Мелькор.

***Быстро, словно подхваченный пламенем, Келебримбор взвился по мраморной лестнице, не чуя ног под собой пробежал по галерее, только струи темных волос вились за спиной, и без стука и остановки ввалился в покои огненного валы.

Мастер мастеров в этот момент стоял возле стола и рассматривал в ювелирную лупу какой-то фиолетовый минерал.

— Владыка! Аулэ! — положив руку на синюю ткань плотной туники тяжело дышал в дверях нолдо.