Страшный человек резко разворачивается на звук, но я тут же прячусь в тень и, развернувшись, бросаюсь прочь, не разбирая дороги, не видя и не слыша ничего, что происходит вокруг.

Прихожу в себя только тогда, когда захлопываю за собой дверь съёмной квартиры и, упав спиной на деревяшку, медленно сползаю по ней на пол.

Сердце стучит как ошалелое, гулкими ударами пробивая грудь и горло. Меня трясёт и колотит, и я обхватываю себя за плечи, пытаясь унять дрожь в теле. Всё это кажется каким-то сумасшествием, ужасным кошмарным сном, и, давясь отчаянными всхлипами, я изо всех сил щипаю себя за руку, молясь о том, чтобы проснуться. Однако боль в теле рушит последние надежды на нереальность произошёдших событий.

Где-то на краю расшатавшейся психики мелькает мысль о том, что нужно срочно бежать в полицию, но я даже в мыслях боюсь подумать о том, чтобы сейчас, под покровом ночи, снова выйти на улицу. Я вообще не могу заставить себя сдвинуться с места. Мышцы словно застыли, всё тело оцепенело, и я не могу пошевелиться.

Перед глазами в этот момент стоит лишь мрачный силуэт и грубый низкий голос, который, я, наверно, уже никогда не смогу стереть из своей памяти.

Глава 11

Вепрев

Шагаю по коридору РОВД, игнорируя приветствия сотрудников. Не до этого сейчас. Мысли заняты другим. Времени нет даже на то, чтобы побриться и пожрать по-человечески.

Всю неделю землю зубами рыл, чтобы найти хоть малейшую зацепку по всплывающим на Заречной глухарям. И ведь нашёл… Одному чёрту известно, сколько местных гопников и районных братков мне пришлось для этого прижать и допросить.

И что в итоге? Оказывается, на моём участке с недавнего времени орудует банда, толкающая местным оружие и наркоту.

На моей, млять, земле! Какого чёрта, я об этом ничего не знаю?! Ни одна местная крыса, через которую я обычно получаю информацию, не донесла мне о хрен пойми откуда взявшейся группировке, которая оказывается уже весь район держит. Только когда я их конкретно за жабры прижал, заговорили. И, млять, столько нового узнал, что просто, мать твою, охренел от этой инфы.

В общем, для расширения бизнеса уроды подминают под себя местных торчков и бандюков. Кто не соглашается, пулю в лоб и в речку на корм рыбам, чтобы других в страхе держать. А самое интересное, что главарь их всегда действует через третьих лиц, поэтому его личность до сих пор остаётся под знаком вопроса. В криминальных кругах известна только его кличка – Князь. Кто такой, и откуда взялся, мне ещё предстоит выяснить. Но, когда я его найду, а я найду, я от ублюдка мокрого места не оставлю…

Хитрожопый, продуманный, осторожный.

Следы за собой подчищает до блеска, хрен поймаешь.

Я ведь почти уже на него вышел. Выцепил местного барыгу, прижал его как следует. Выяснил, что у него есть личные контакты с Князем, и он точно знает его в лицо. Ещё немного и я бы додавил торчка, но…

С утра в дежурку поступила информация об очередном трупе на Заречной. И, когда я увидел, кто у нас там всплыл, у меня просто не хватило матерных слов, чтобы достаточно красочно выразить своё, млять, бешенство.

Ханыга был единственным человеком, из известных мне, кто знал Князя в лицо. Я практически дожал этого торчка, ещё немного и он бы выдал мне главного. А теперь его дохлая туша кормит рыб в заливе, и я снова оказался по шею в дерьме. Единственный человек, который мог выдать личину Князя, сдох. И я более чем уверен, что этот чёртов ублюдок приложил к этому руку. Теперь он заляжет на дно, и к нему вообще будет не подобраться.

Мозги вскипают, и башню рвёт от одних только мыслей, что придётся начинать все с начала, ища след Князя другими методами. Вся недельная работа коту под хвост… Ещё, сука, нач к себе вызвал, как нельзя кстати.

Подхожу к двери с табличкой “Генерал-майор Сидоров Ф.П.” и без стука вхожу в кабинет.

С порога меня встречает хмурый взгляд начальника. По его напряженному лицу понимаю, что тот чем-то недоволен.

Привычка считывать людей по эмоциям вырабатывалась годами. Профессиональный навык. Неотъемлемая часть меня.

– Звал? – бросаю небрежно, замечая, как у того нервно дёргается глаз.

Злится, но сдерживает себя. Ну посмотрим, на долго ли тебя хватит в этот раз.

Останавливаюсь на середине кабинета, нервно играя желваками. Я то как раз сдерживаться не мостак. Если по честноку, я вообще не понимаю какого чёрта теряю здесь время.

– Звал-звал, – кивает, копаясь в бумагах на столе и полностью игнорируя мой взвинченный настрой. – Присаживайся.

Кожей чувствую сочащееся из него недовольство. Предупреждающие нотки в голосе говорят о том, что Сидоров и сам вот-вот взорвётся, но на поводу не иду, продолжая оставаться на месте.

– Петрович, говори уже, чего хотел, – тороплю его, хмурясь. – Некогда мне.

Ловлю на себе тяжелый долгий взгляд исподлобья и чувствую волну раздражения. Мля, ну долго ещё будем в гляделки играть?

– Если у тебя ко мне какие-то претензии, выкладывай быстрее! Мне твои намёки вот вообще сейчас никуда не уперлись.

– Да, Вепрев! У меня к тебе охренеть какие претензии! – срываясь, повышает голос. – Ещё один жмур на Заречной? Серьезно, черт подери? – вскакивает с места и с красной, как помидор, рожей стучит кулаком по столу. – Дело заволокичено! Что ни день – у нас глухарь! Меня сверху уже во все отверстия… – рвано выдыхает и, держась за сердце, пытается успокоиться. – Короче, проверку к нам обещают прислать, если подвижек не будет. Головы полетят… Полетят головы, Влад. Наши! Всех снимут под чистую.

– А ты только и переживаешь, что за своё кресло, да, Федя? – не удерживаюсь, чтоб не подколоть.

– Ты мне тут не дерзи, – грозно сверкает глазами. – Лучше расскажи, как ты феерично просрал единственного свидетеля. В подробностях желательно, чтобы я понимал масштаб катастрофы. Как теперь на главаря выходить будем, а, Вепрев? Есть идеи?

Ненавижу отчитываться. Тем более, когда я ещё и сам не успел обдумать дальнейшие действия.

– Будут тебе и свидетели, и сам главарь, – цежу сквозь зубы, тоже начиная закипать. – Мне нужно время, чтобы отработать другие направления.

– Время? – спрашивает с издевательской усмешкой. – Нет у нас этого времени, ясно? Всё. Край. Ещё один труп, и можем всей грядкой снимать погоны. Время ему нужно, – презрительно фыркает, плюхаясь в кресло.

Сжимаю кулаки и играю желваками, из последних сил сдерживая бешенство, которое уже долбит мне крышу, настойчиво рвясь наружу.

– Федя, – тяжело выдохнув, цежу сквозь зубы, не скрывая предупреждения в голосе, – не надо со мной так разговаривать.

– А как с тобой ещё разговаривать, Влад? – негодующе разводит руками. – Ты же никого не слышишь, кроме себя! Я тебе ещё раз повторяю: главк по наши души едет! Главк, понимаешь?

– Я тебя услышал, – коротко бросаю, подавляя в себе чувство агрессии.

Понимаю, что если бы не чёртов жмурик-Ханыга, я бы, скорее всего, так не психовал, и срываться на наче, не стоит. Так-то он нормальный мужик, не оскотинившийся и не зажравшийся на своей должности. К тому же, не хило выручил меня в свое время…

– В общем, сегодня принесёшь мне дело по этим глухарям, – говорит уже более спокойно и устало трёт глаза. – Сам хочу посмотреть, что там, да как.

На языке вертится грубый ответ, но вместо этого молча разворачиваюсь и твёрдым шагом направляюсь к двери.

Глотку рвёт от желания послать всех нахрен, но держусь. Вовремя свалить, тоже надо уметь, пока я, млять, лишнего не наговорил. Ненавижу, когда кто-то пытается контролировать мою работу!

– Вепрев! Я с тобой ещё не закончил! – раздраженно рявкает мне вслед. – Черт тебя дери! Вепрев!

Игнорируя вопли Сидорова, открываю дверь и выхожу в коридор.

Раздражение и злость наполняют нутро, заставляя яростно стискивать кулаки до хруста.

Отродясь на моей земле не было такого дерьма, и вся эта ситуация сейчас дико вымораживает и бесит. Рождает во мне лютую ненавистью к уроду, которого я готов удавить голыми руками.