— А завтра? — вздрогнула Ленка.

— А завтра можно, — улыбнулся я.

За окном громко стрекотали кузнечики, и раздавались одиночные крики птиц. Лагерь почти полностью погрузился во тьму. Королева Марго, то есть наша пионер-лагерная докторша Маргарита Сергеевна, угощала меня чаем с вишневым вареньем.

— Как первый день? — поинтересовалась она.

— Замечательно, — откровенно признался я, — баскетбольных мячей не хватает, баскетбольная площадка без нормального покрытия и разметки. Сами же ребята, из которых я должен сделать чемпионов за четыре дня, пока что просто мазилы. А как дела у вас в королевстве?

— Несколько разбитых коленок и две занозы, — улыбнулась Марго, — главное у меня зеленки на год вперед запасено, поэтому заражение крови нашим пионерам точно не грозит. А вон и твоя бежит.

Действительно, я рассмотрел в окно, как к моему временному пристанищу направляется пионервожатая Светлана.

— Моя? — удивился я.

— Что я слепая? — Марго снова засмеялась.

Да, основательно подзабыл я пионер-лагерные порядки. Оказывается, здесь кроме четкого расписания дня существует и вечерний бонус в виде посещения кинотеатра или танцев. Отказать Светлане Ивановне в желании сопроводить ее на танцевальную площадку, я никак не мог, ибо это было бы не по-мужски. Контингент, который смешно отплясывал устаревший буржуазный танец чарльстон, был самый разнообразный. Здесь присутствовали все пионервожатые, первые, вторые и третьи отряды, а также несколько человек руководства, директор, заведующая лагерем Мая Ивановна, ее я запомнил по пароходу, а также завхоз, который менял пластинки на радиограмофоне «УП-2М». Это такой проигрыватель в черном чемодане. Я ради приличия тоже вышел потанцевать с компанией пионервожатых. Ведь незачем отрываться от коллектива — это не по-советски. Двигался правда я просто безобразно, как паралитик крутился на носках неловко сгибая при этом ноги в коленях. Наконец-то пластинка свое отскрипела, и из динамика разнеслось, что утомленное солнце нежно с морем прощалось. Света по-хозяйски взяла меня за руку и вывела на центр амфитеатра, потом она положила руки мне на плечи. Что мне оставалось делать? Я приобнял ее за талию. Расстояние между нами, как и у всех остальных пар было подчеркнуто пионерское, ну или почти у всех.

— Нашла себе кавалера наша недотрога, — услышал я шёпот за спиной.

Кстати и Маргарита Сергеевна из медпункта тоже пожаловала на вечерний променад. К ней тут же устремился завхоз, крупный и тучный мужчина лет пятидесяти. Все живые люди, все танцевать хотят, сделал вывод я.

— Света, я хотел тебе признаться, — я попытался как-то тактично объяснить девушке, что у меня в Москве есть подруга, и что у нас все серьезно.

— Не надо, я знаю, ничего не говори, — прошептала пионервожатая.

— Ну, раз ты все знаешь, то я ничего не скажу, — прошептал и я.

Утром я встал ни свет, ни заря, на природе вообще быстрее высыпаешься, чем в городе. Сделал небольшую пробежку, до Москвы реки, искупался и вернулся к традиционному чаепитию с королевой Марго.

— Погулял вчера со Светочкой? — хитро посмотрела на меня докторша.

— Все как полагается, — я взял ложечку смородинного варенья, — потанцевали, проводил ее до домика, где проживает четвертый отряд, поблагодарил девушку за красивый вечер. А вы с завхозом как, погуляли?

— Да вот еще, — поперхнулась чаем Маргарита Сергеевна, — больно он мне нужен!

— Видите, какие у нас с вами сложные отношения, — я допил чай.

— У нас с тобой пока никаких отношений нет, — хохотнула Марго.

— Поэтому, — поднимаясь, сказал я, — мы с вами так мило общаемся, а Света теперь до конца моего пребывания здесь на меня дуться будет.

Примерно сто двадцать человек отдыхающих в лагере, прикинул я, когда выстраивал малышню на плацу для запланированной по расписанию зарядки.

— Махи руками начали! — крикнул я пионерам, — раз, два, три, четыре! Раз, два, не сачкуем, я все вижу! Три, четыре, до пенсии еще далеко! Раз, два, друг на друга не наваливаемся, три, четыре упражнения закончили.

После завтрака, на который в пионерском загородном ресторане подали омлет, чай и кусок хлеба с маслом, я собрал своих орлов, точнее чайковцев на баскетбольной площадке.

— Куропаткины, сегодня каждый должен седлать по тысячу бросков со своих точек. Олег и Сабонис встаю под кольцо, и борются за подбор, без фанатизма! Пойманные мячи пасуете братьям. Кимка и Андрюха работаем над ведением мяча, учимся делать два шага и забивать его от щита. Ну что встали мои родные? У нас осталось всего четыре дня до встречи с «Березкой», работаем!

— Ну, теперь этой «Березке» мало не покажется! — выкрикнул пышущий энтузиазмом Сабонис, — мы еще на драфт нэбэа заявимся! Кстати, Богдан Викторович, а что такое драфт нэбэа?

— Сабонис! — я закашлялся, — меньше слов больше дела. Сначала сыграем с «Берёзкой» дальше будет видно, куда заявляться.

Баскетбольные мячи, которые достал директор лагеря, пришлись как нельзя кстати. Два достались Кимке и Андрюхе, еще два участвовали в игре — залетит не залетит. Пока что Куропаткины попадали с точностью в двадцать процентов. Сабонис отлетал от более низкого, но мощного Олега, как от стенки, и ни одного подбора взять не мог. Кимке и Андрюхе я показал, как делать проход под кольцо и забить от щита.

— Запоминайте оба, показываете движение в одну сторону, а идете в другую, мяч в начале дриблинга резко перекладываете с ведением с руки на руку.

Получалось у ребят на два с минусом. Андрюха хорошо вел мяч, но не мог забить, Кимка наоборот забить мог, а вести мяч нет.

— Упорство и труд все перетрут, — подбадривал я пацанов.

— Богдан Викторович, — пожаловался Сабонис на своего оппонента, — а Таранов не по правилам толкается.

— Таранов, толкаться в баскетболе нужно по правилам! — крикнул я Олегу, — жёстче ставь корпус. А ты Сабонис, куда после школы собрался поступать, на философский факультет?

— Почему это? — обиделся парень.

— Много рассуждаешь и мало делаешь, — я хлопнул в ладоши, — не отвлекаемся.

Когда я шел на обед, то стал свидетелем безобразной сцены. Почти все пацаны, и мои баскетболисты в частности подбегали и пинали под зад толстого зашуганного паренька, который, кстати, был их значительно крупнее.

— Овсянка приехал! — орали они.

— Э! Орлы! — я подбежал и без разбору отвесил несколько оплеух, — что, смелость так свою показываете? Конечно, семеро одного не боимся, а один на один, все котомки отдадим?

— А ему не больно, он толстый! — высунулся из толпы один плюгавый паренек.

— Когда обидно, тоже больно, — ответил я, — у кого есть еще желание попинать Овсян…, как тебя зовут?

— Тимофей, — прогундосил толстяк, растирая слезы.

— Тимофея, — я показал на паренька, — устроим боксерский бой, по-честному, в боксерских перчатках один на один. А Тимоху я сам потренирую.

Тут подошла Мая Ивановна и загнала всю малышню в столовую. На обеде давали пюре с тушёнкой и борщ. Пионервожатая Света, демонстративно заняла место за столом подальше от меня. И вообще делала вид, что меня здесь нет. Вот что значит не поцеловать девушку, когда она этого хочет. Получи маленькую месть. Зато ко мне подсела королева Марго из медпункта.

— Существуют ли таблетки от голода? — задал я ей риторический вопрос, — да, это котлеты, — ответил я же.

Маргарита Сергеевна очень громко рассмеялась, но потом вспомнила, что кругом дети, и прикрыла ладошкой рот.

— Это не смешно, смешить женщину, когда она ест, — строго улыбаясь, сказала Маргарита Сергеевна.

Когда я посмотрел на ту сторону стола, где сидела Света, ее уже не было.

В завершении первого тренировочного дня, для своих подопечных, я решил устроить небольшой тренировочный матч. В одну команду я отправил, братьев Куропаткиных, Виктора и Сережу, Кима, Андрея и на позицию центрового Олега Таранова. В другую отправился Сабонис и я сам.