Сидит дальше Нужда, сил нет подняться. А тут мимо Доброта шла. «Ой, что с тобой?» – спросила она. «Устала, присела отдохнуть, да вот подняться теперь никак не могу», – еле выдавила из себя Нужда. «Ну, это дело поправимо, – ласково произнесла Доброта. – На-ка, перекуси», – добавила она, протягивая Нужде бутерброд.

Подкрепившись, Нужда ожила, да и после добрых, ласковых слов Доброты стало тепло и уютно, откуда-то и силы взялись. Нужда повеселела, выпрямилась: «Ну, можно и снова в путь». «Да куда же ты одна, пойдём со мной, вместе ж веселей», – предложила Доброта. «Разве не видишь, кто я? Моё имя Нужда, так что плохой я тебе попутчик», – произнесла Нужда. «Ой, брось ты, испугала, – смеясь, ответила Доброта. – Я тебе помогу, если что». На что Нужда сказала: «Ну ладно, а то смотри, я тебя предупредила».

Идут они вместе дальше, шутят меж собой, говорят о том о сём. И вдруг видят: машина в кювете лежит, а рядом Жадность сидит и слезами умывается. «Чего ревёшь-то?» – спрашивает её Доброта. «Машину жалко», – отвечает Жадность. «Нашла о чём печалиться, лучше бы порадовалась, что сама цела. Пойдём с нами, слезами горю не поможешь», – сказала Доброта.

И пошли они дальше уже втроём. Нужда и Доброта смеются всю дорогу шуткам своим, а Жадность лишь причитает: «Это всё Нужда виновата, не встреть я её, цела бы осталась моя машина». «Хватит стонать, – говорит ей Доброта. – Если бы не твоё лихачество, этого бы и не случилось».

К ночи подошли они к озеру, остановились на ночлег. Доброта с Нуждой хворосту нанесли, костёр разожгли, затем из веток шалаш соорудили. А Жадность всё причитает да на судьбу жалуется, какая, мол, несчастная. Доброта уж и так и сяк её успокаивала – ничего не помогает. А Нужда про себя думает: «Да неужели из-за этого так убиваться стоит?»

Надоело Доброте Жадность уговаривать, прилегли они с Нуждой отдохнуть. Утром встали, а Жадности и след пропал, лишь лужа одна на том месте, где она сидела, от слёз осталась.

Смотрят Нужда и Доброта и глазам своим не верят. «Вот тебе и раз, Жадность-то сахарной оказалась!» – только и произнесла Доброта.

Терпение сносило всё, что бы ни случилось. На то оно было и Терпение. Но ведь и ему приходит когда-то конец.

И вот однажды Терпение решило изменить свою жизнь. «Да и сколько можно? – подумало оно. – Всё терплю, терплю, а толку?» И отправилось Терпение в путь в надежде, что там, где-то далеко, всё будет иначе. Но чем дальше оно бежало, тем больше обрушивалось на голову бед и неприятностей. И, может, этот бег так и длился бы до бесконечности, да только однажды путь оборвался – впереди зияла бездна. «Как? Значит, впереди нет ничего, лишь бездна?» Терпение разрыдалось. И столько в этих рыданиях было горя и боли, что подхватившее их эхо раскатистым гулом отозвалось со всех сторон, казалось – рушатся небеса. В конце концов, обессилевшее от долгого пути и горьких рыданий, Терпение заснуло. Всего лишь шаг отделял от зияющей чёрной мглы, от пропасти, которая вела в никуда.

Проснулось Терпение оттого, что кто-то ласково теребил за плечо. Спокойный и приятный голос спрашивал: «Ты кто? Тебе жить надоело, что ли, спишь на самом краю бездны?» «Я – Терпение. А ты?» – открыв глаза, удивлённо ответило Терпение. «Терпение? Тогда понятно – терпеть надоело? Вот и ринулось в никуда? Глупее не придумаешь. Ну что ж, давай знакомиться. Я – Смирение, – с улыбкой ответило незнакомое создание. – Вот что я тебе скажу: нет смысла сидеть здесь, ведь рано или поздно можно упасть вниз. Пойдём ко мне, отдохнёшь, да и в порядок себя приведёшь, а то страшно смотреть – какое-то ты, Терпение, взъерошенное, тебе совсем это не к лицу», – помогая подниматься Терпению, продолжало говорить Смирение всё тем же спокойным и приятным голосом.

Несколько дней Терпение гостило у Смирения. Такого уюта, тепла и доброты оно ещё не встречало нигде. И всё так ладно было и в доме, и в саду, окружавшем его, что все мрачные мысли, которые не давали покоя, куда-то исчезли. Выхаживая Терпение от потрясения, Смирение ласково приговаривало: «Эх ты, бедолага, да разве так с ударами судьбы борются? Разве от них убежишь? Ты ж не от них – от себя бежало. Ведь не зря же говорят: чем дальше в лес, тем больше дров. Ты бежишь и за собой всё тянешь, а по дороге новые невзгоды притягиваешь. Живи да радуйся тому, что есть, а то и это потеряешь. Не бежать надо и не бороться с этим. Нужно просто жить. Вот ты бежало и по сторонам даже не смотрело. А если б взглянуло, то перед тобой мир предстал бы в ином свете: и небо-то синее, и солнце золотое, травы изумрудные, ручей, что вдоль дороги бежит, – серебристый. А птицы-то как поют! Надо же было остановиться, осмотреться, увидеть, что не всё так плохо».

Терпение слушало и думало: как всё просто, и мудрости-то особой нет. И правда, терпеть тоже надо уметь. Одно дело – сидеть и сносить удары судьбы или бороться, да бежать и не выиграть, а ведь можно просто жить и при этом не забывать, что мир прекрасен и вечен. А всё остальное лишь приходит и уходит, печаль сменяется радостью, и наоборот, и всё это подобно тому, как день сменяется ночью, а ночь – днём.

Член Российского союза писателей, автор книг «Тридцать девять лет в почтовых ящиках», «Америка моими глазами», «Об Украине с открытым сердцем», «Калейдоскоп чувств и событий в жизни Аси и её подруг», а также многочисленных публицистических и путевых заметок, репортажей, иронической прозы, мемуаров и рассказов, опубликованных в журналах, альманахах и сборниках. Победитель и лауреат многих литературных конкурсов МГО СП России и ИСП. Является обладателем наград: от Интернационального Союза писателей – Золотые дипломы (2014, 2015) и медаль Московской литературной премии (2015); от МГО СП России – именная статуэтка «Золотая звезда» (2014) и орден им. С. А. Есенина (2015); от РСП – Пушкинская медаль (2018), медали им. Чехова (2019) и Бунина (2020); от Издательского дома Максима Бурдина – литературная премия «Русское слово» (диплом III степени, 2020), диплом номинанта Литературной премии мира (2021).

Мою первую попытку овладеть навыками вождения автомобиля едва ли можно назвать удачной. В большинстве очаровательных маленьких городков Южной Калифорнии, где я гостила у дочери, нет общественного транспорта, и чтобы добраться пешком до ближайшего магазина, потребовалось бы не менее получаса, а то и час времени. Поэтому там все жители с шестнадцати лет являются обладателями собственных автомобилей и беспрепятственно колесят по бесчисленным автострадам и дорогам Америки.

Моя дочь Лиля была озабочена тем, чтобы при необходимости я тоже могла самостоятельно добраться до какого-нибудь места. Поучить меня вождению вызвался Расс – друг семьи дочери. Расс – ирландец по происхождению, человек добрый, весёлый, жизнелюбивый, с исключительно живописной внешностью: круглый год в чёрной майке и белых брюках, с длинными, выкрашенными до ослепительной белизны волосами, с усами, склеенными на концах, тоже «под седину», и несколькими нитками бус на шее.

У Расса была машина с механической коробкой передач (КП). После нескольких вступительных слов, в которых он заверил меня, что всё очень просто, я, приготовившись постигать азы вождения, села за руль, а Расс – на место инструктора. Сначала мы ездили с ним по паркингу. Скорость движения была минимально возможной, порядка 5 км/ч, а поскольку людей поблизости не наблюдалось, то у меня не было и страха задавить кого-либо и я делала определённые успехи. Затем Расс предложил мне увеличить скорость, и я разогналась аж до 10 км/ч. И тут в дальнем конце паркинга показался пешеход. И хотя расстояние между ним и нашей машиной было не менее четырёхсот метров, я испугалась, что не смогу объехать его, и врезалась в кустарник, росший вдоль ограды. Выйдя из машины, мы обнаружили, что бампер изрядно поцарапан. Я заверила Расса, что непременно компенсирую причинённый ему материальный ущерб, но он лишь отмахнулся. Я же была счастлива, потому что приобщилась к «цивилизации», и мне казалось, что в конце концов я осилю вождение.