Чуть повернув голову, девушка следила за одним из крадущихся силуэтов. Он был всё ближе и ближе, ступал осторожно, но не замечал её. Зато принцесса смогла его рассмотреть: мужчина, невысокий и коренастый с пепельной бородой. На голове капюшон-маска из белой волчьей шкуры. Торчащие уши, янтарные застывшие глаза и белые клыки. Мужчина двигался на полусогнутых ногах, напряжённо вглядываясь вперёд, сжимая костяные рукояти двух коротких кинжалов.

И вдруг перед ним метнулась какая-то тень. Мужчина сбился с шага, мелькнули клинки. Взметнулся и опал снег. Убийца в волчьей маске беззвучно осел на землю, судорожно хватаясь руками за распоротое горло. Алая кровь брызнула на дерево рядом, на снег, протапливая его. Дея не смогла отвести взгляд, наблюдая, как вместе с алыми струйками, толчками вытекает из тела жизнь.

Рядом зашуршал снег, и принцесса испуганно вздрогнула. Сердце подскочило к горлу, но напрасно: это была Арлета. Девушка подкралась ближе, ползком. В зубах был зажат кинжал в ножнах. Поравнявшись с принцессой, служанка на миг обернулась, встретившись с ней глазами. Дея молча кивнула ей. Девушка поползла дальше, выбрав себе одного из противников.

В тот же миг ещё один из нападавших рухнул навзничь, тотчас скрытый сугробом. Пара нападавших остановились, заметив неладное. И на одного из тих тут же бросилась Арлета. Девушка взвилась из снега, как змея. Ловкий и точный удар по широкой дуге окончился прямо под ключицей одного из мужчин. Он захрипел, нелепо взмахнул руками, упал, забился в судорогах. А девушка уже оборачивалась ко второму, когда длинная тонкая стрела впилась в её тело со спины, заставив пошатнуться, легко прошив плащ и плотную кожаную курку.

Принцесса зажала рот рукой. Арлета коротко вскрикнула: белая тень тут же метнулась к ней, и чуть изогнутый клинок ударил в живот. Ещё раз и ещё. Лезвие покрылось алым, а девушка тяжело рухнула на колени. Взметнулись рыжие волосы. Убийца склонился над ней и, кажется, что-то злорадно сказал. Но подняться ему было уже не суждено: последний короткий и смертоносный взмах руки, и кинжал засел в его горле по рукоять.

Дея всё же зажмурилась, когда Арлета, покачнувшись, рухнула вслед за своей убийцей. «Богиня, — мысленно взмолилась принцесса. — Не оставляй нас, прошу. Ты ведь сказала, что любишь своих детей.»

Совсем рядом раздался чей-то отчаянный крик, оборвался со странным и жутким хлюпающим звуком. Ещё один белый силуэт навсегда скрылся под снегом. Дея рассмотрела рыжего тигра, который крался, пробирался под ветками кустарников. И ни одна шапка снега не рухнула вниз, не шелохнулась ни одна ветка.

Оставшиеся противники тревожно оглядывались, пытаясь сообразить куда подевались остальные и откуда ждать удара.

Какая-то тёмная волна ярости поднялась внутри, и Дея с горячей искренностью пожелала им скорейшей и мучительной смерти. Она точно знала, что Арлета не заслужила такого конца. У неё ещё вся жизнь была впереди. Как и у самой принцессы.

Боги услышали её. И тигр взвился в смертельном прыжке. Громадные лапы ещё тянулись вперёд, а Дея уже понимала: противник, который только-только начал разворачиваться, медленно, как во сне — уже мёртв. Ужас едва коснулся его лица, а голова уже простилась с телом.

Последний противник, почуяв близкую смерть, бросился бежать. Глупо, бессмысленно и отчаянно. От тигра в лесу не убежишь. И от него не отмахнёшься маленьким кинжалом. Один тяжёлый удар в спину — и всё было кончено. Страшные челюсти сомкнулись на его голове, протыкая и кроша кости.

Рядом захрустел снег. Дея подняла голову, встретившись с зелёными глазами. На широкой морде сосульками застыла кровь. От дыхания валил густой пар. Девушка, не говоря ни слова, обхватила тигра за мощную шею.

***

Человеческая голова в волчьей маске лежала на столе. Пламя свечей отражалось в мёртвых выцветших глазах. Кожа была серой, бескровной и похожей на сухой старый пергамент. Кертан хмуро смотрел на голову.

Стоящие вокруг стола люди молчали. Их лица терялись в темноте. Видно было только дорогую одежду: мягкую кожу с серебряными заклёпками, пышные соболиные меха. Оружие в драгоценных ножнах.

— Все погибли? — переспросил Кертан тихо, сдерживая холодную ярость.

— Всё, господин.

— А она?

— Госпожа жива и здорова.

Советник прикрыл глаза. Шаг за шагом он приближался к пропасти, из-за которой не было возврата. Он знал, что ему грозит. Ему и его семье. Правители будут беспощадны. Страшно представить, что они сделают с человеком, который дважды покушался на жизнь их Ланарен.

Пусть первое покушение организовала его глупая дочь, но она хотя бы позаботилась о яде для убийцы. И этот ход был хорош. Кертан выдал тот же яд всем своим людям. Быстрый и действенный: маленькие серые горошины, которые нужно было просто раскусить. Три удара сердца — и смерть. Тихая и мучительная. Но быстрая.

Кертан чувствовал, что у него мало времени. С каждой попыткой риски всё возрастали. Но от девчонки нужно было избавиться. Стране нужен наследник. В идеале — несколько.

Правители могли бы взять в жёны обычных женщин и исполнить свой долг, обеспечить своему народу будущее. Но только после смерти той, что сводит их с ума, бесполезной, слабой и проклятой анмарки, которая неспособна зачать. Хоть бы зимняя хворь забрала её по дороге в столицу.

***

На пятый день пути зачастил снег. Сначала мелкой крошкой, потом крупными тяжёлыми хлопьями, которые покрывали всё вокруг: деревья, лошадей, людей. Таяли и тут же замерзали, повисая мелкими грязными сосульками на сбруе, сёдлах и подолах плащей.

Дея была рада, что не едет одна. Жар мужчин согревал не хуже печи, защищал от ветра. Хотя ноги и руки всё равно замерзали, не спасала даже тёплая одежда. Да и со щёк не сходил красный румянец, который оставлял мороз. К вечеру обычно холодало сильнее, и тогда от пара на волосах и ресницах оседал белый иней. В такие моменты казалось, будто девушка вся слеплена из белоснежного снега.

Принцессе осточертела дорога. И мерное покачивание коней, и бесконечные одинаковые деревья, и больше всего — снег, который был всюду и попадал в глаза и рот, сыпался колючими снежинками за шиворот. И дорога, которая стала едва заметна, но тянулась бесконечной лентой. И от девушки не укрылось, каким тревожным взглядом Аснар поглядывал на небо и на север.

— Это ведь слишком рано? — сказал Берий как-то вечером, когда завыла первая метель, стуча в тонкие стены шатра и заставляя трепетать пламя костра.

Аснар молча кивнул. Погода ему не нравилась. Она испортилась слишком рано и теперь стала непредсказуемой. Они прошли едва ли половину пути, задержались из-за нападения на караван, а лошадям уже сложно пробираться через глубокий снег. Они быстрее устают, люди мёрзнут, а повозки то и дело застревают в сугробах. Приходится останавливаться и толкать их, теряя драгоценное время.

Дея слушала их рассеянно, держа в руках глиняную кружку с горячим отваром: целебные травы с мёдом. Чай пах солнцем и настоявшимся запахом цветочного поля. Девушка вдруг ощутила странную тоску по тёплым дням. Когда не нужно было носить всю эту тяжёлую одежду, плестись куда-то через тёмный лес, и вокруг не было этого противного, мерзкого и холодного снега.

— Не сжимай так сильно, прольёшь, — Аснар подошёл неслышно, забрал кружку из рук, подставив её ближе к огню.

Сел рядом, легонько касаясь волос, осторожно поцеловал в шею.

— Твой запах меняется, — сказал мужчина, отстраняясь.

Дея скосила на него глаза.

— Скоро станет заметно, — маркат положил ладонь на её плоский живот, и девушка ощутила горячее прикосновение сквозь ткань.

— Вовсе нет, — возразила она, накрывая его руку своей. Принцесса точно знала, что беременность не будет заметна ещё месяца четыре. А может быть и пять.

— Не для нас, — поправил её Аснар. — Есть много других признаков. И запах — один из них. Через месяц будет слышно сердцебиение.