Том снова молчит. Он не задумывался об этом, ведь он просто делал все это и боялся того, что об этом кто-то узнает и назовет его психом.

— Я испугался, — Том заплакал и Харрисон крепко обнял парня, прижимая его к себе и запустив свои пальцы в волосы Тома.

— Все в порядке, Том, я с тобой рядом, — прошептал ему на ухо Остерфилд, поглаживая по спине и волосам, — я тебе помогу, ты сильный и ты справишься с этим.

Том неуверенно кивнул, положив голову на плечо Хеза и все еще всхлипывая. Он хотел сейчас просто пойти спать, чтобы проснуться и понять, что больше не будет никакого разговора. Но понимал, что это не возможно.

— Прости меня, я должен был сказать раньше, — сказал Том, так тихо, как только мог, — я… я не знаю, чего я испугался… но ты мне очень дорог, Хез, я не мог тебя потерять из-за этого.

— Ты никогда не потеряешь меня, — Харрисон обхватил голову Тома так, чтобы он смотрел на него. Его ладони накрыли собой щеки Тома, — слышишь, я всегда буду с тобой рядом, что-бы не произошло. Мы справимся с этим, — на миг он смотрит на руки Тома, на порезы, — но сначала, их стоит обработать.

Холланд понимал, что сильно рисует, когда пользуется чем попало, чтобы нанести себе новый порез, так как не всегда это гигиенично и со всеми правилами асептики, он мог просто получить заражение. И некоторые порезы выглядели ужасно именно по этой причине.

Он сидел на кухонной тумбе, пока Харрисон разводил в небольшой серой миске какой-то раствор бледно-желтого цвета и пах он не очень.

— Все будет хорошо, — повторял он и осторожно дул на порезы, так как от контакта с раствором сильно щипало. Том немного расслабился и почти успокоился, — но обещай, что будешь стараться преодолеть это и мы обратимся к психологу? — сначала Том хотел возразить, так как не хотел идти к специалисту, но поймав на себе обеспокоенный взгляд Харрисона, кивнул.

========== Часть 26. ==========

Им приходится отложить визит к психологу, так как начинаются съемки «Войны Бесконечности». Том отвозит Тессу родителям и на следующее утро они, вместе с Джо Руссо летят в Нью-Йорк. За эти дни они почти не говорили о порезах Тома и Холланда это определенно радует. Огорчает его тот факт, что они почти не будут видеться, так как первое время у каждого из них будет свой напряженный график съемок.

На этот раз студия сняла квартиры и разбила актеров на группы, ну тех, кому было нужно жилье в Нью-Йорке на период съемок и в целом, все воспринимают этот факт довольно спокойно. Том и Харрисон будут жить в одной квартире с Марком Руффало и Крисом Хемсвортом, а еще Бенедиктом Камбербэтчем, так что скучно им точно не будет.

Первый же рабочий день раскидывает их по разным частям города и Остерфилд едет в Бронкс, в то время как Холланд на Ист-Виллидж. И так на ближайшие две недели, а потом Тому предстоит поехать в Атланту и пока он не знает, поедет ли с ним Харрисон.

— Все будет хорошо, — заверяет его Остерфилд, когда они наконец могут побыть вместе. Крис, Марк и Бенедикт уехали на какую-то вечеринку, они и их с собой звали, но Том умудрился подвернуть ногу и ему требовался покой. Харрисон сделал ему массаж, и помазал специальным гелем, — ты уедешь всего на неделю, сам же знаешь.

— Я буду по тебе скучать, — заныл Холланд, устроившись в объятиях своего любимого. По телеку, что стоял в их спальне, шла какая-то ерунда, на которую они почти не обращали внимания. Ехать через четыре дня и Том уже готов начать скучать, — ты правда не можешь поехать со мной?

— Том, мы же с с тобой обо всем обо всем договорились, — Харрисон хмурится. Они много говорили о том, что Харрисон будет играть в сериале. Том сам настаивал на том, чтобы его друг принял предложение о съемках, так как ему нужно думать о своей карьере.

— Я знаю, — Том поджимает губы, — просто я не хочу расставаться.

— Это просто работа, до Атланты не так далеко, — он помогает Тому устроится на своей грудной клетке и гладит его волосы, перебирая спутанные после душа пряди, — кстати, ты думал на счет психолога?

Ну вот, он снова поднял эту тему и это заставляет Тома нервничать, так как он меньше всего хотел идти к специалисту. Он наносил себе порезы в тайне от Харрисона, делая их не такими глубокими, чтобы те быстрее заживали. Пока что Остерфилд ни о чем не догадывался, так как был погружен в подготовку к роли.

Он играл молодого парня, который мечтал прославится и играть на сцене Бродвейского театра, а в итоге входит в историю, как наркоман и вор. Тому казалось, что у Харрисона есть все шансы сыграть отличного персонажа.

— Я думаю об этом, — честно говорит Том, — и понимаю, что мне нужна помощь… но мне страшно пойти на этом. — он очерчивает кубики пресса Харрисона свои пальцем, — я боюсь, что мы будем говорить о том, что происходит… не хочу ворошить прошлое.

— Я понимаю, что это не просто, — ответил Хез, — но иногда это необходимо. Психолог просто поможет тебе разобраться в причинах твоего состояния, почему это происходит с тобой и как это можно преодолеть. В этом нет ничего ужасного.

И хотя Харрисон отлично понимал, что есть некая вероятность того, что Тома отправят к более серьезному специалисту вроде психотерапевта или психиатра, но пока он не хотел пугать парня этим. В его случае, поход к психологу, это уже определенный шаг и было важно, чтобы Том все же сделал его.

— Я боюсь, что мы будем говорить о Лотти, — прошептал Том.

— Это нормально, Том, — и хот Харрисону было невыносимо больно говорить о своей сестре, он понимал, что это может быть одной из причин состояния Холланда, — ты можешь говорить об этом. И ты же знаешь, что я никогда не имел ничего против этого. У нас же нет табу на эту тему.

Том ничего не ответил. Он тихонько всхлипнул и уставился на мелькающие на экране картинки.

========== Часть 27. ==========

POV Том.

— Мистер Холланд, если вы будете молчать, то мы не сможем разобраться в вашей проблеме и я не смогу понять, как помочь вам, — мягкий женский голос вынуждает меня вскинуть голову и посмотреть на доктора Стоун. Она милая женщина лет сорока пяти, с короткими кудрявыми волосами каштанового цвета и добрыми серыми глазами. Странно, но мне даже уютно в ее присутствии.

Харрисон сам отобрал ее среди всех психотерапевтов, которые принимали в Нью-Йорке и имели хороший рейтинг. И он не прогадал. Меня встретил уютный кабинет с преобладанием бежевого и бледно-розового цветов, картины с пастельными лилиями и пионами, много уютных и почти домашних вещиц, вроде подушек, паласа с высоким ворсом и чайного сервиза с белыми розочками на голубом фоне. Саманта тут же предложила мне чай с ромашкой, так как меня буквально трясло от волнения и позволила оставить кроссовки у входа в кабинет, так что теперь мои ступни щекотал ворс этого самого паласа, даже не смотря на носки.

— Эм, — я тяжело вздохнул так как совершенно не знал с чего начать разговор. В голове, как бегущие титры крутились события минувших дней, начиная с того момента, как Файги сообщил мне о том, что моим ассистентом будет Харрисон, — я…. я не знаю с чего начать, — честно признаюсь я, ощущая себя как никогда беспомощным. Я умело давал сотни интервью, мог выйти на сцену в латексном костюме и танцевать довольно специфические танцы, но я не мог признать того, что у меня проблемы. Человек-Паук, ты дебил.

— Начните с того, что вас тревожит больше всего, — спокойно просит доктор, поправив очки в тонкой оправе. Она мне нравится как человек. Приятная женщина в белой блузке, черном кардигане и брюках. На ногах серые лодочки на невысоком каблуке. Ее голос мягкий и обволакивает меня, как покрывало. Я даже смог расслабится, хотя тут скорее из-за чая с ромашкой.

— Я… я думаю, что мое состояние ухудшилось, когда сестре моего… парня, да, парня, ей сказали. что рак прогрессирует и лечение больше не будет помогать, — запинаясь сказал я, ощущая себя тем самым неуверенным и забитым ботаником Питером Паркером, которого уже столько времени играю в кино. Соберись, парень, ты же Том Холланд, ты всегда был чуточку уверенней и решительней, чем Питер.