Харрисон был в спальне сестры. Они с мамой решили, что отдадут ее вещи на благотворительность: в приюты, больницы и хосписы, поэтому сейчас он с Фил и Том с родителями приехали в дом Остерфилдов, а Сэм, Гарри и Пэдди были на занятиях, как и Тувейн. Зендая улетела в США через день после похорон.
Когда Том вернулся в дом, то застал на кухне Никки и Фил, они пили чай, а его отец был в гостиной. И хотя Тому уже давно было не двенадцать, он не хотел искушать судьбу и вызывать подозрения, так как Никки отлично знала, когда дети косячат.
— Может нужно что-то еще помочь? — спросил Холланд. Он вытаскивал мешки с мусором, когда нашел то милое местечко, где смог покурить.
За многие годы в комнате Шарлотты скопилось много всего: от каких-то листочков и исписанных тетрадей, да сломанных заколок и засохших красок. Фил сама приняла решения, что ей не нужен этот музей имени дочери и если они не избавятся от всего этого, то будет еще хуже и они с Хезом будут там постоянно находится. Доминик и Никки взялись помочь с разбором вещей, ну и Том с ними за одно, так как он не мог оставить Харрисона одного.
— Нет. Спасибо, Том, — ответила Фил. слабо улыбнувшись. Она была бесконечно благодарна Холландам, Тувейну и Зендае за то, что они были с ее дочерью до самого конца. У Шарлотты была возможность умереть не в пустых стенах реанимации, а в кругу близких и родных для нее людей.
Том направился в спальню на втором этаже. Тут были светло-голубые обои с бабочками и стояла широкая кровать с балдахином. На ней и сидел Харрисон, листая старый фотоальбом.
— Можно? — осторожно поинтересовался Том и когда блондин кивнул, он сел рядом с ним и опустил голову на его плечо, — ты как?
— Нормально, — выдохнул Остерфилд, перелистывая страницы с яркими снимками, — знаешь, я никогда не думал о том, что она вообще может умереть. И сейчас… словно это все происходит не со мной… В другой реальности, — он всхлипнул и вытер слезы рукавом рубашки, отчего серая плотная ткань пропиталась и на ней остались пятнышки, — ты курил? — с подозрением спросил он, принюхавшись к Тому.
— Прости, — виновато протянул Том, — я … я не смог, сдался, — когда они встречались, до Голливуда, Том иногда курил, но Харрисон всячески пытался отучить его от этого, но потом начались съемки и Холланд завязал сам, чтобы не портить созданный СМИ и продюсерами образ пай-мальчика.
— Ты прекрасно знаешь как я к этому отношусь, — напомнил ему Остерфилд, — я не хочу, чтобы у тебя были проблемы, — он осторожно коснулся щеки Тома губами, но тот лишь прильнул к нему и поцеловал сам, только на этот раз в губы.
— Я люблю тебя и боюсь потерять, — прошептал Холланд, посмотрев в такие родные и такие грустные глаза Харрисона.
— И я тебя, Том, — ответил Остерфилд, обнимая Тома за талию, — кстати, звонил Джо. Он спрашивал как мы и сообщил, что нам нужно прилететь в Багдад через три дня.
— Хорошо.
========== Часть 21. ==========
Съемки в Ираке проходят довольно мирно и спокойно, несмотря на то, что стояла ужасная жара и все были потные и уставшие. Харрисон сидел за столом около Энтони и смотрел на монитор. Том был на площадке и сейчас он, с другими актерами отыгрывал сцену спасения раненых и Холланду приходится тащить на себе одного из коллег, который орет от боли.
Джо снова и снова останавливает съемку, так как ему не нравится то, что происходит на площадке, хотя он отлично понимает, что все устали и всем жарко, но результат действительно ужасен и он точно не годится в монтаж. В конечном итоге, оценив обстановку, Джо дает им пятнадцать минут перерыва и актеры тащатся к огромной палатке, что разбита в Сирийской Пустыне.
Том останавливается около Харрисона и тот смотрит на друга. Холланд в военной форме США. Том стянул с себя каску и потер залитый потом затылок. Капли стекали по его лицу, размазывая грим, который ему накладывали в начале рабочего дня. Он кивает Остерфилду и они идут в палатку.
Тут работают кондиционеры, но это слабо помогает при жаре свыше тридцати градусов. Палатка разбита на несколько блоков. В одном актеры могли отдохнуть и перекусить, а также принять душ. Еше часть помещения была выделена под костюмерную и гримерку и тут же был небольшой медпункт. Иногда, когда график был слишком напряженным, они тут ночевали. Поэтому в палатке стояли двухуровневые кровати по типу тех, что стояли в военных казармах.
— Я пойду и соображу тебе что-нибудь попить, — Харрисон помогает Тому снять бронежилет, который был частью его костюма и когда Том смог немного отдышаться, направился в сторону зоны для отдыха с мини-кухней.
Как отметил для себя Холланд, смена обстановки определенно пошла Остерфилду на пользу. Он стал спать спокойнее, хотя спать вместе на узкой кровати было чертовски неудобно, Харрисон все равно каждую ночь перебирался на нижний ярус к Тому и хорошо, что все кровати отделяли ширмы. Харрисон даже начал улыбаться и смеялся над шутками Рашида — одного из актеров.
Что касается Фил, так за ней присматривала мама Тома и вроде как женщины собирались в небольшой отпуск на Сейшелы, вместе с Пэдди у которого начались каникулы. Близнецы готовились к поступлению в колледж, который окончил их брат и оставались в Англии с отцом, у которого были выступления и репетиции. В целом, постепенно все начало налаживаться, чего не скажешь о самом Томе.
Том все также пытался справиться со своими внутренними переживаниями посредством курения, хотя за последние три недели, что они провели в Ираке, мог много раз попасться с сигаретой на глаза Харрисону или еще хуже, кому-то из Руссо и это могло погубить его карьеру, но пока что он не смог найти альтернативы. Сигареты, алкоголь и пара небольших порезов перочинным ножом в районе бедра, которые уродовали его нежную бледную кожу, вот и все, что могло хоть немного дать возможность забыть о своих переживаниях и том, что тянуло его на дно, хотя он отказывался принимать тот факт, что сам загоняет себя туда своими действиями.
Том быстро ополаскивает лицо, окончательно уничтожив грим, хотя ему еще на площадке сказали, что его придется править, так что было не жалко. Он считал дни до того момента, когда они полетят назад в Лондон, где судя по сводкам прогноза погоды уже три дня шел дождь. Да, именно дождя сейчас не хватало.
— Держи, — Харрисон прошел в их бокс, куда Питер пришел после того, как сполоснул лицо. Кроме кровати, тут стояла тумбочка и на ней ночник. Их чемоданы и рюкзаки были под кроватью.
Остерфилд сунул сидевшему на кровати Тому бутылку с холодной минералкой. Сам он выпил примерно половину своей бутылки. Холланд открутил крышку и сделал пару глотков. Стало немного легче. Харрисон сел рядом с ним и приобнял. Он знал, что Том курит и что наносил себе порезы, но он не хотел его торопить его и дать возможность рассказать об этом именно тогда, когда тот сам посчитает нужным.
— Спасибо, — Том уткнулся в плечо Харрисона. Тот был в легкой рубашке цвета хаки и камуфляжных штанах, с большими накладными карманами и армейским ремнем. На голове кепка, — спасибо за то, что ты сейчас тут со мной… скажем так, не самые райские условия.
— Все в порядке, — заверил его Харрисон, поцеловав в мокрую макушку. Тому пришлось во второй раз брить голову, так как за то время, что они были в Англии, волосы успели отрасти. Но в этот раз его побрил Доминик и явно сделал это чуть более аккуратно, чем Харрисон, — я отлично знал на что подписываюсь. И мы же тут на время, а потом съемки в Нью-Йорке и в Бостоне, а еще в Лос-Анджелесе, так что все будет в полном порядке.
— Да, наверное ты прав, — пожал плечами Холланд и они просидели вот так в обнимку до тех пор, пока за ним не пришла Октавия — стилист, которая должна была подготовить Тома к съемкам и они не пошли к столам с зеркалами.
Том все еще думал о том, мог ли Харрисон догадываться о том, что он сдался. А именно сдавшимся Том себя считал на данный момент. Он слабый и бесполезный овощ. Он должен был сделать все, чтобы помочь другу пережить смерть сестры, но по факту сейчас сам нуждался в помощи.
