Некоторое время Дейн не говорил ничего. Затем спросил:

— Сколько тебе лет, Джулианна? Ее глаза сузились.

— Это, сэр, не ваше дело.

— Ну, пожалуйста, — быстро произнес он. — Сколько тебе лет?

Она свирепо посмотрела на него, сжав губы, отчего мягкий ротик превратился в прямую линию.

— Хорошо, тогда я догадаюсь. Двадцать восемь?

— Нет! — процедила она сквозь зубы.

Обиделась. Значит, ей нет двадцати восьми. Дейн быстро поправил себя:

— Двадцать семь?

Она не стала отрицать и не подтвердила. Значит, он угадал. Ей двадцать семь лет.

— Почему ты не замужем?

— Такой вопрос не задают леди! Он не отступал.

— Ты у нас синий чулок?

Джулианна почувствовала, как кровь прилила к ее лицу.

— Тебе нравится оскорблять меня?

— Я не хотел обидеть. Такая красавица, как ты, давно должна была бы быть замужем. У тебя уже могло быть по крайней мере трое детей.

Дети. Она вспомнила детей своих братьев — двойняшек Джеффри и Софи у Себастьяна и маленькую дочку Джастина Лиззи. Она нежно любила их всех, но это были не ее дети. Вдруг она остро почувствовала свою потерю.

И его насмешка жгла. Джулианна ничего не могла с этим поделать. Она-то думала, что стала неуязвимой, и напрасно.

Ее мысли обратились к Томасу. Сердце ее от боли рвалось на частично она крепилась, чтобы не показать этого. «Если бы только, — думала она, — если бы только…»

В глубине души она знала, что Томас не был мужчиной ее мечты. Он никогда бы не был ей хорошим мужем, но случались моменты, когда она жалела о несбывшемся…

— Ты задаешь вопросы, на которые не имеешь права, — резко сказала она.

— Возможно, но я отношу себя к людям, которые выше всего ценят правду и честность.

— Ты? Человек вне закона? — Она задохнулась от возмущения. — Тогда скажи мне, почему ты не женат? Или женат?

— Нет.

Она бросила на него испепеляющий взгляд.

— Наверное, никто не захотел иметь такого мужа.

— Может быть, но я никогда не просил ни одну женщину стать моей женой.

— Не могу представить себе женщину, которая бы согласилась, — парировала она. — Вряд ли у разбойников стабильный доход.

«Неудивительно, что она издевается надо мной. Я заслужил это», — признался Дейн.

Он поддразнивал ее, но ему уж очень хотелось знать. Он понимал, что она защищается, что ей больно, и не стал настаивать. Он понял, что возраст и семейное положение — явно уязвимые места прелестной Джулианны, и свернул разговор на темы, которые ни один из них не был готов обсуждать.

Он провел рукой по колючему подбородку.

— Приходилось ли тебе когда-нибудь брить мужчину?

Ошеломленное выражение ее лица было ответом на вопрос, но он уже знал, что она готова принять любой брошенный ей вызов.

В ее глазах запрыгали огоньки.

— Ты позволишь мне держать бритву у твоего горла?

Вопрос застал его врасплох. Делать было нечего, сказанного не воротишь. Он окинул ее взглядом. Неожиданно он понял, что не так уж уверен…

— Может быть, ты и не почтенный человек, — сказала она сладким голосом, — но мне кажется, что очень храбрый.

Вскоре она держала зеркало, а он сбривал щетину с лица и шеи. Вытерев остатки мыла с подбородка, он посмотрел на нее.

— Ну как, лучше?

Она кивнула в знак согласия:

— Гораздо лучше.

Она убрала бритвенные принадлежности в шкаф и вернулась, поджав губы.

— Ты, наверное, хочешь есть?

— Да, но только не этот чертов бульон.

Рот у нее открылся… и захлопнулся. Она явно была обижена.

— Довожу до твоего сведения, что мне стоило больших усилий приготовить его.

— И я ценю твои усилия, правда. Но я очень прожорливый, котенок.

— Конечно, воображаю, какой ты голодный. — Ее гнев сразу улетучился, но вдруг она забеспокоилась. — Вчера я съела последний кусочек хлеба. И… — Она закусила губу.

— И что? — спросил он.

Она неохотно встретила его взгляд.

— Лучше будет сказать тебе правду: ни разу в жизни мне не приходилось самой готовить, — произнесла она жалким голосом.

— В самом деле? — Он сделал вид, что очень удивлен. — Никогда бы не догадался!

Ее глаза сузились.

— Ты смеешься надо мной?

— Ни в малейшей степени. Я очень верю в тебя. Теперь послушай, у меня есть предложение. Снаружи у северного угла дома есть небольшая кладовая…

Часом позже комната наполнилась запахами мяса и овощей. Джулианна что-то помешивала в котелке. Там тушилось мясо. Еле слышно напевая, она измельчила травку, посыпав ей мясо.

Но когда она потянулась за солонкой, Дейн не выдержал.

— Поосторожнее с солью, котенок! — крикнул он.

Ко времени, когда над лесом сгустилась ночь, Джулианна почти падала от усталости. Она откинула назад волосы, падающие на глаза. Что подумали бы Себастьян и Джастин, если бы увидели ее сейчас? — гадала она, отправляясь за водой и дровами. Грязная, растрепанная… Да они не поверили бы своим глазам!

Но Джулианна скорее гордилась собой.

Дейн смотрел, как она опустилась на край кровати.

— Устала? — спросил он.

— Немного, — призналась она.

— Виноват, прости. Веселенький денек устроил я тебе сегодня, да?

Не было никакого сомнения, что ей потребовалось все ее упорство. Он волновался, ворчал, раздражался и жаловался на свою беспомощность, на то, что она не позволяет ему вставать. Неожиданно ей пришло в голову, что за весь день она ни разу не подумала о Лондоне, но сейчас бы она не захотела оказаться ни в каком другом месте. Да у нее и не было времени вспоминать об этом! И еще… ей нравилось быть все время занятой. Нравилось, что в ней нуждались.

Даже если это был человек вне закона!

Она пожала плечами, подтянула ступню к колену и сняла туфлю. Болели ноги. За день она ни разу не присела.

Дейн поудобнее пристроил руку на подушке.

— Моя дорогая Джулианна! Если это успокоит тебя, хочу заметить, что, если ты снимешь чулки, это вряд ли вызовет у меня приступ вожделения.

Джулианна рассердилась. Раздражало то, что он угадывал ее мысли, а само предложение было совершенно против правил приличия. А разве само их знакомство происходило по правилам?

Сняв туфли, она растерла ноги, задула свечи и скользнула под простыню.

Они лежали плечо к плечу. В тишине слышно было только, как потрескивали и шипели поленья.

Молчание нарушил Дейн:

— Я думаю, это совсем не похоже на ту жизнь, которую ты вела. Жизнь, полную развлечений. Ты ведь вела праздную жизнь, я правильно понял?

— Да, но я не сидела сложа руки. В его глазах что-то мелькнуло.

— Я совсем не это имел в виду. — Он помолчал. — Что бы ты сейчас делала, если бы не оказалась здесь?

Она задумалась.

— Ну, — сказала она в раздумье, — если бы я была в своем доме в Бате, вечером я, по всей вероятности, отправилась бы на прогулку по окрестностям, а если бы была в Лондоне, то скорее всего танцевала бы на балу, — улыбаясь, сказала она, — но в любом случае у меня сейчас болели бы ноги.

Он засмеялся.

— Благодарю, ты намного облегчила мои угрызения совести.

Оба замолчали, но молчание было каким-то сближающим.

— Джулианна? — Да?

— Почему ты осталась, мисс Джулианна Клер? — Он помолчал. Что-то промелькнуло на его лице. — Я не ожидал этого.

«Мисс Джулианна Клер». Она почувствовала себя виноватой. Улыбка застыла на ее губах. Как неприятно! Она ведь совершенно забыла, что сказала неправду.

— Почему ты спрашиваешь меня об этом?

— Мне кажется, это очевидно: потому что хочу знать.

Он повернулся на бок, оперся на здоровую руку.

— Дейн! — запротестовала она. — Тебе не следует…

— Я хочу видеть твое лицо, когда ты будешь отвечать. — Плечо горело, но он не обращал внимания на боль и взял ее за подбородок, приподняв его так, чтобы их глаза встретились.

— Почему ты осталась? — Он еще раз ровным голосом повторил вопрос. — Ты ведь не хотела — и могла бросить меня.

Внезапно слезы хлынули из ее глаз.