— Чистое наказание с вами, тремя негодницами!

— Если вы об Андромеде, то мы с Нарциссой здесь ни при чем.

— Так-таки и не при чем? А, впрочем, неважно! После того как я лично в вашем присутствии выжег ее имя с родового древа, она для нас больше не существует! Если узнаю, что кто-нибудь из вас видится с ней или общается каким-то другим способом, поддерживает связь…

— Я не меньше вас, отец, привержена идеалам чистой крови и намерена соблюдать все традиции нашей семьи. После того, что учинила Андромеда, она мне больше не сестра! — жестко отвечала Беллатриса, а щеки ее вспыхнули. Если побег она еще могла понять, учитывая все обстоятельства, то брак с грязнокровкой… Здесь волшебница чувствовала такой же стыд, что и ее отец. Она не могла простить этого сестре, теперь уже бывшей.

— Похвально, что хоть в этом я могу быть тобой довольным!

— Но, Андромеда, возможно, не разочаровала бы нас, если бы вы, отец, нашли ей более достойного жениха! — слукавила Белла. — Неужели на ее руку не нашлось другого претендента, кроме Крэбба?

— А вот это уже не твое дело, чем руководствуются родители, когда выбирают пару своему ребенку.

Беллатриса кивнула, но не как послушная дочь, а как противник, готовый возражать.

— В самом деле? Помнится, бабушка Элладора говорила иное, да и другим моим однокурсникам со Слизерина была дана свобода выбирать себе спутника жизни. В пределах разумного, разумеется! — улыбнулась Белла.

Сигнус в ответ на это ничего не сказал, а заговорил совсем о другом.

— Твоя сестра опозорила всю нашу семью, и мы обязаны любой ценой смыть это пятно с нашего доброго имени!

— Но каким же образом, и при чем здесь я?

— Амикус, мой давний почти друг, чувствует себя крайне уязвленным от того, что я обещал отдать ему в жены свою дочь и поневоле не смог сдержать данное слово. Думаю, он не станет возражать, если вместо одной из сестер Блэк женится на другой.

— Очень мило! — фыркнула Беллатриса. — Шутить вы не умеете!

— А я и не собираюсь шутить. Или честь семьи для тебя пустой звук, как и для бывшей сестры?

— Кроме Крэбба есть много других чистокровных магов, которые почтут за честь брак со мной. А за эту грубую и глупую скотину я, как и Меда, не пойду! Всему есть предел!

— Пойдешь! — вскричал Сигнус. — Еще как пойдешь! А будешь противиться — выжгу с родословного древа. Ты с самого первого дня своей жизни приносила мне одни разочарования. Я ждал сына, наследника древнего имени Блэков, а твоя мать в качестве первенца посмела родить девчонку! Да и потом оказалась неспособной исполнить свою главную обязанность. Еще и моя мать была просто без ума и от тебя, и от твоих сестер! — Сигнус больше обращался к самому себе, чем к собеседнице. — Сам я никогда не слышал от гордой и чванливой Элладоры Блэк ни одной похвалы, ни одного благосклонного слова с того самого дня, когда началась моя учеба в Хогвартсе. И все только за то, что стал вторым, а не первым учеником! Зато, когда ты закончила первый курс, что тут было! Беллатриса то, Беллатриса это!

— Так, значит, вы просто хотите поквитаться со мной за все!

— Да, хочу! А почему, собственно, нет, раз уж появилась такая возможность! Выбирай: позорное изгнание из семьи, после которого тебе светит союз разве что с каким-нибудь полукровкой. — Белла скривилась, потому как это никак не укладывалось в ее систему ценностей, в соответствии с которыми она была воспитана. — Или брак с Крэббом!

Пока Сигнус разговаривал с дочерью, он машинально перебирал страницы справочника «Волшебная знать. Священные двадцать восемь», который был одной из его настольных книг. А предъявив Беллатрисе свой ультиматум, решительно закрыл фолиант, и звук этот показался девушке щелчком захлопнувшегося капкана или клетки, вырваться из которой не представлялось никакой возможности. Не убежишь, Бэлла, ой не убежишь! В этот момент она понимала, что переживала Андромеда, но в то же время не могла простить сестру и понять ее поступок. А кроме того, чародейка чувствовала себя заложницей своих же принципов. Брак с полукровкой или маглокровкой был для нее неприемлем. Волшебница была убеждена, что выйдет замуж только за чистокровного мага, кого-то из своих однокурсников. К тому же, Бэлла в глубине души была уверена, что и Крэбб будет у нее под каблучком, пусть и не сразу. Возможно, рано или поздно станет прыгать через веревочку по ее приказу… Но ведь все равно придется с ним целоваться на свадьбе, показываться вместе на званых вечерах, а ночью… Эта мысль заставила ее вздрогнуть. Вот это уже было выше ее сил. Делить с этим человеком постель, терпеть его прикосновения… «О нет! Уж лучше отравиться!» — в сердцах подумала Беллатриса и замерла. Вот он, выход из мышеловки!

— Ну что же, я выйду замуж за Крэбба, дам свое согласие перед работником Министерства! — на удивление спокойно сказала чародейка.

— Вот и отлично! — довольным холодным голосом отвечал Сигнус.

— Но при этом оставляю за собой право распоряжаться собственной персоной.

— Что это значит? — подозрительным тоном спросил волшебник. — Чтобы мне никаких фокусов!

— Никаких фокусов! — невозмутимо отвечала Бэлла.

— В таком случае, после твоего приезда из Хогвартса домой сначала на помолвку, потом на свадьбу, я буду забирать у тебя волшебную палочку.

— Да ради Мерлина! Теперь, надеюсь, эта тема исчерпана? Продолжать беседу не имеет смысла, не так ли?

— Конечно, ты свободна! Не стану больше тебя удерживать!

Беллатриса молча встала со стула и гордой походкой направилась к двери. Спустя две минуты она уже была в своей комнате и сразу же рухнула на постель, не в силах больше держаться на ногах.

— Кикимер! — повелительно и нетерпеливо крикнула Белла, хлопнув в ладоши. — Кикимер, где ты, негодник?

Послышался хлопок, и в спальне появился домовик.

— Кикимер, у меня есть к тебе приказ! Я хочу, чтобы ты немедленно отправился в Лютный переулок, в магазин «Горбин и Бэркс». Купи там яд, быстрый как мысль. Вот, возьми деньги. Думаю, ста галеонов будет достаточно. И я запрещаю тебе сообщать, для кого ты его покупаешь. Впрочем, вряд ли там кто-то спросит, ведь чародеи, тайно увлекающиеся темной магией, часто посылают за темными артефактами своих слуг, чтобы обезопасить себя. Кроме того, не смей сообщать это отцу, матери или Нарциссе.

Эльф запричитал.

— Ах, мисс Бэлла, опасности-то какой вы себя подвергаете! И нешто собрались кого-то со свету сживать? А проведает кто? Ведь в Азкабане-то ужасть что такое твориться! Ах, не к добру это, моя дорогая хозяйка.

— Я приказываю тебе немедленно умолкнуть, если не хочешь быть наказанным! Немедленно отправляйся в лавку! — велела ведьма.

— Да-да! Кикимер исполнит все, что ему велит хозяйка. Кикимер всегда честно служит семье Блэк. — И эльф трансгрессировал.

Странно, но даже после слов Кикимера Бэлла не подумала тайно отравить хотя бы того же Крэбба. Мысль об убийстве другого человека просто не приходила ей в голову. Пока что не приходила.

Волдеморт же на этом прекратил просматривать воспоминания мисс Блэк.

========== Глава 61. Избавитель-искуситель. Часть 1 ==========

Когда Волдеморт просмотрел эти несколько эпизодов из жизни Беллатрисы, то был просто в восторге от того, что узнал. Еще до того, как отправиться в дом Сигнуса, он решил поквитаться с ним за все старые обиды, расстроив свадьбу его старшей дочери, дабы спесивый Блэк снова испытал чувство унижения и был опозорен. Но когда чародей узнал, что между столь похожими друг на друга отцом и дочерью идет негласная война, то понял: ему несказанно повезло! Волдеморт уже представлял, каких чудес он натворит руками Беллы и как напакостит своему школьному недругу. Подчинить же себе девчонку и даже, если понадобиться, очаровать ее, темному магу не представляло никакого труда. Но сама ситуация и девушка, которая в ней оказалась, не вызывали у него ни капли сочувствия. О сострадании тут не шло и речи. Его холодное окаменевшее сердце не дрогнуло, даже когда он узнал о намерении Беллы избежать ненавистного брака пусть даже ценой жизни. Волдеморт, подобно капитану пиратского корабля, словно бы видел перед собой прекрасное судно, да еще с ценным грузом, и потому его лучше было бы взять на абордаж, чем позволить пустить ко дну. Да и своей еще детской привычке брать у поверженного противника трофей он изменять не собирался. А живой трофей — это уже что-то небывалое! Не мешало бы также посмотреть, на что способна эта девчушка в плане темных искусств, и можно ли это обернуть в свою пользу. Размышляя таким образом, Волдеморт вместе с Родольфусом подошел к Беллатрисе.