— Странная девочка! — изрек он наконец. — Ни капли, ни одного флюида страха, которые я так привык чувствовать от людей, если им случалось остаться со мной наедине. Мало кто из мужчин не бледнеет при одном звуке моего имени, а уж для юной барышни этого более чем достаточно, чтобы упасть в обморок. Однако, в твоих глазах нет и ненависти ко мне, которую открыто выказывают те, у кого хватает смелости не трепетать в моем присутствии. Вот почему я и назвал тебя странной, хотя, может, ты больна, не в себе? Выходит, не без оснований тебя называют полоумной, не от мира сего.

— Я не боюсь, потому как вы, Темный Лорд, хоть и чудовище, но все же не безнадежны.

Изумлению Волдеморта при этих словах не было границ. Оно на время вытеснило в нем все остальные чувства так, что даже злобной ярости — неизменной спутнице черного мага в случае чьего-либо малейшего неповиновения — не нашлось на этот раз места. Он лишь холодно заметил:

— Не помню случая, чтобы я позволил кому-либо говорить с собой так и остаться в живых!

— Вы не станете меня убивать! — твердо отвечала Полумна. Взгляд ее голубых глаз был какой-то отрешенный и устремлен вовсе не на собеседника, а на ничем не примечательную стену, словно на ней было изображено нечто, достойное внимания.

— Ваше змеиное лицо ведь превращалось в человеческое, разве нет? — добродушно спросила она. — Оно же лучше, чем такое!

Волдеморт смутился, хотя никак не показал этого. «Что за странная девица? Может, провидица? Они действительно зачастую ведут себя странно». Применив к Полумне легилименцию, чародей понял, что девушка хоть и довольно умна, как все студенты Когтеврана, но отнюдь не прорицательница. Да и предсказания чаще всего произносятся потусторонним голосом, не имеющим ничего общего с голосом предсказателя. Тут что-то другое.

А мисс Лавгуд тем временем снова шокировала колдуна своим непонятным поведением и весьма странной манерой вести разговор.

— Зачем же вы розы в черный цвет окрасили, лорд Волдеморт? Алые они были бы куда прелестнее! — с сожалением сказала она. — И зачем убегать от того, что вас уже давно настигло? Не лучше ли принять это и тогда узнать счастье? Тогда и вам, и всем стало бы лучше! Ведь может случиться так, что будет поздно!

От всех этих слов у Темного Лорда невольно отвисла челюсть. Неужели девчонке известно о них с Беллой? Но как? Снова проникнув в ее сознание, маг и в самом деле увидел картину: Беллатриса держит подаренный им свадебный букет из черных роз. Но как такое возможно?! Волдеморт немедленно стер все это из девичьей памяти, а потом махнул на пленницу рукой.

«Чудная, полоумная! Вот и несет всякую чушь. Что с нее взять?! Может быть поздно… Что-то настигло, а я не знаю… Так было бы лучше… А девчонка и в самом деле желала мне блага, и если бы не это, то давно бы уже получила Аваду за свою дерзость!»

Но вместо того, чтобы пустить в девушку смертельное проклятье, чародей вызвал Трэверса и Селвина.

— Отведите ее в подвал! — приказал Темный Лорд.

Пожиратели грубо подхватили Полумну под локти.

— Полегче! — прошипел Волдеморт. — Пока я не поговорю с ее папашей, чтобы ни один волос с головы не упал, а не то следом полетят уже ваши головы!

— Как прикажете, милорд! — отвечали Пожиратели. — Будьте уверены, что вам не придется за оплошность снимать нам головы, выражаясь фигурально.

— Нет, — усмехнулся Темный Лорд. — Буквально! Вы заклятие колдовского меча не пробовали?

Трэверс и Селвин только замотали головами, не в силах произнести от страха даже слово.

— Не советую нарываться. А сейчас уходите!

Слуги поспешно вышли, ведя за руки пленницу.

В тот же вечер к одинокому вдовцу, к тому же доведенному до отчаяния внезапным исчезновением дочери, наведался Тот-кого-нельзя-называть собственной персоной. Ксенофилиусу Лавгуду, редактору оппозиционного журнала «Придира», Волдеморт поставил жесткий ультиматум: дочь вернется к нему живой только в случае выполнения двух условий. Первое — отсутствие в журнале новых статей в поддержку Гарри Поттера. И второе — мистер Лавгуд должен был немедленно уведомить служителей Темного Лорда, если вдруг мальчишка наведается в его дом. Когда же бедный отец спросил, что станется с его дочерью, если условия не будут выполнены, то получил циничный ответ: вариантов много. Например, подвергнуть Круциатусу, поставить какой-нибудь темно-магический эксперимент, испытывая на девушке действие заклинания. Можно применить банальное смертельное проклятье или обойтись вообще без магии, попросту отдав на потеху любому похотливому пожирателю, а потом скормить Нагайне. После таких слов загнанный в угол бедняга заверил, что готов на все, лишь бы ему вернули дочь целой и невредимой.

========== Глава 122. Беспокойное Рождество ==========

Вечеринка, устроенная Люциусом и Нарциссой по случаю Рождества, плавно подходила к своему завершению. Это был довольно скромный и малолюдный прием по сравнению с теми грандиозными балами, которые обычно давала эта знатная и богатая чета. Таков был приказ Темного Лорда: отмечать праздник в этот раз узким кругом. Приглашен был даже не весь Ближний круг, но кое-кто из почетных гостей были с супругами, и среди них, естественно, Лестейнджи. Кроме того, Беллатриса помогала сестре исполнять обязанности хозяйки. Пользуясь случаем, Белла надела атласное платье с глубоким декольте насыщенного темно-зеленого цвета и изумрудно-бриллиантовый гарнитур, сделанный самим Волдемортом. Она была весьма довольна тем, что повелитель позволил ей это. Темный Лорд же с удовольствием провел бы этот день лишь со своей ведьмой и дочерью. Однако, Беллатриса не могла отказать сестре и не явиться на праздник, так как это выглядело бы странным.

Оставаться одному в Слизерин-кэстле Волдемоту не хотелось, вот он, хоть и без особой охоты, но все же решил удостоить Малфоев чести посетить их праздник, но при этом приказал устроить скромную вечеринку, а Белле велел одеться для него. Колдун усадил чародейку на почетном месте слева от себя, а потом протанцевал с ней несколько вальсов, отчего ведьма почувствовала себя счастливой. И хотя Темный Лорд, все еще желая сохранить их тайну, обставил свои поступки как дань этикету и желание вознаградить ведьму за верную службу, но все же она была уверена, что волшебник просто хочет побыть с ней рядом. И не ошиблась. На этот раз черный маг не мог не признать, как же ему хорошо рядом с колдуньей. Он с удовольствием отметил про себя, что магия волшебного зеркальца, подаренного на свадьбу, весьма благотворно действует на Беллу. Даже Нарцисса неоднократно пыталась узнать, в чем тут секрет, и почему старшая сестра в последнее время значительно помолодела и похорошела. И если два года назад после побега из Азкабана на таком же празднике волшебница производила впечатление замученного, заморенного создания, то теперь это была настоящая королева бала. Волдеморт не сомневался, что явись сюда весь цвет волшебной Британии, Белла все равно затмила бы всех, в его глазах уж точно. Чародей любовался ее величавой осанкой и как всегда горделиво-надменным выражением лица. «Какая же ты все-таки прелестная, настоящая амазонка! Красивее всех этих женщин, ну, как драгоценный яхонт в куче жалких стекляшек!» Невероятно, но Волдеморт даже позволил себе на несколько мгновений погрузиться в сладкую грезу, будто они с Беллой не в Малфой-мэнноре, а в Слизерин-кэстле, а этот прием — час их триумфа и победы. Вот бы Поттер и в самом деле попался в одну из ловушек, и тогда мечта тут же станет реальностью!

В этот миг Темный Лорд действительно ощутил что-то странное. Он словно услышал в голове знакомое змеиное шипение, голос его питомицы. Змея, оставленная в доме Батильды Бэкшот, явно хотела сообщить что-то важное, и колдун весь обратился в слух. Нагайна докладывала, что тот, кого ей было велено караулить, наконец-то, попался в уготованную ему ловушку. Волдеморта охватила эйфория: все случится так, как он давно хотел. И произойдет это скоро, через считанные минуты. Маг быстро встал со своего кресла и стремительно направился к выходу из зала, а Беллатриса в недоумении последовала за ним.