На смену лету пришёл сентябрь. Снегг, которого Волдеморт назначил директором Хогвартса, покинул Малфой-мэннор, а вместе с ним в школу отправились брат и сестра Кэрроу. Амикус теперь должен был преподавать защиту от тёмных искусств, а Алекто стала учителем магловедения вместо убитой мисс Бербидж. Тёмный Лорд не без оснований полагал, что воспитание в школьниках приверженности интересам чистой крови, а также нетерпимости и ненависти к грязнокровкам, станет одним из залогов его будущего успеха в строительстве нового мира, где у руля будут чистокровные маги, а маглокровкам в нем и вовсе не будет места. Так что теперь Беллатрисе самой приходилось долечивать мужа, хотя раз в неделю зельевар появлялся в поместье, контролировал процесс выздоровления, готовил лекарства и инструктировал Беллатрису, как их следует принимать.
Нарцисса, которой раньше всех стало известно о разрыве сестры с Волдемортом и ее воссоединении с мужем, даже не знала, радоваться ли ей за Беллу или же бояться за нее. Ночевала волшебница теперь тоже в комнате супруга. Однако, с момента их примирения ведьму стал одолевать старый ночной кошмар, который первый раз привиделся ей в ту ночь, когда с подачи Темного Лорда стала убийцей. Только теперь уже далеко не один человек стоял на другом берегу реки. То была уже толпа людей. Все они протягивали к ней руки и в один голос твердили: «Мы ждем тебя!» От этих слов колдунья страшно вскрикивала во сне, просыпаясь в холодном поту. Вернее, ее будил Родольфус, гладил дрожащую спину, целовал волосы и виски, стирал со щек слезы и слушал всхлипы, терпеливо дожидаясь момента, когда жена успокоится.
— Я так боюсь их, Руди! — дрожащим голосом говорила Беллатриса.
— Но ведь ты плачешь! — как-то загадочно отвечал он. — Поэтому они когда-нибудь оставят тебя в покое.
— Ты думаешь, они успокоятся от моих слез?
— Убежден! — уверял Родольфус.
Тогда Беллатриса немного успокаивалась, но засыпала только на плече супруга, в его руках. Потом ведьма все же попросила Снегга сварить ей зелье сна без сновидений. Зельевар согласился, однако велел принимать его крайне осторожно, так как в большой дозе это смертельный яд. А в качестве снотворного достаточно всего несколько капель.
Родольфус же, обнимая спящую Беллу, долго не мог уснуть, да и не хотел, без устали наблюдая сон жены. Казалось, волшебник цеплялся за каждую совместно проведенную секунду, ловил каждый миг нежданно выпавшего на его долю счастья, словно боясь, что его у него скоро отнимут, и Беллатриса снова исчезнет из его жизни, хоть и говорит, что не собирается никуда уходить. Родольфус знал, что повелитель не сможет долго жить без Беллатрисы. Он лучше Волдеморта понимал, что эта женщина для Темного Лорда и живительный воздух, и наркотик, и последний источник света в черной раздробленной душе, без которого настанет полная тьма и жить станет невозможно. И маг оказался прав: недолгим был этот своеобразный запоздалый медовый месяц, вернее, всего несколько недель.
========== Глава 114. Триумфатор. Часть 1 ==========
Волдеморт тем временем напрочь игнорировал чету Лестрейнджей, словно их и не существовало. Он с головой окунулся в составление плана по захвату Министерства магии. Темный Лорд при этом вовсе не собирался быть министром, эту должность вполне мог занять Пий Толстоватый, который так и оставался под воздействием Империуса, и его можно было дергать за ниточки как марионетку. Реальная власть все рано была бы в руках Волдеморта, а министерское кресло и остальные ее внешние атрибуты чародея мало прельщали. Более того, став министром, колдун рисковал настроить против себя многих волшебников, и положение его поколебалось бы, а управляя тайно, он обладал бы куда большей силой и влиянием. Поэтому переворот он хотел совершить без лишнего шума. В назначенный день и час Пий Толстоватый и завербованные им сотрудники из Отдела магического правопорядка ворвались в кабинет министра Скримджера и, применив к нему одновременно несколько Круциатусов, угрожая немедленным смертельным проклятьем, они вынудили его отказаться от занимаемой должности. По официальной версии министр Скримджер добровольно ушел в отставку, а на его место был назначен начальник Отдела магического правопорядка Пий Толстоватый. Правда, месяца через два Скримждер все же погиб, «случайно» упав с моста в Темзу, как в свое время Карактак Бэрк. Волдеморт посчитал, что проще избавиться от соперника, чем рисковать, все время поддерживая воздействие заклятия Империус. Но тем не менее, его смерть выглядела как несчастный случай.
Так Волдеморт по факту получил власть над всей волшебной Британией, а кроме того, используя мощь Министерства, теперь он имел возможность достать Гарри Поттера в его новом убежище, сняв с него столько защитных чар, чтобы туда могли ворваться верные ему люди. Однако мальчишке в который раз повезло: по-видимому, кто-то из непокорных сотрудников, по совместительству членов Ордена Феникса, успели его предупредить, и он снова успел скрыться незадолго до того, как в дом явились Пожиратели Смерти. Но Темный Лорд на этот раз не унывал, будучи уверенным, что теперь все в его руках. Конечно, он сурово наказал Круциатусом Квентина Роули, напавшего на след, но упустившего мальчишку, хотя бывшему вместе с ним Антонину Долохову повезло больше. Волдеморт принял во внимание былые заслуги волшебника, и один из самых первых соратников отделался только домашним арестом.
Вечером того же дня в поместье Малфоев был прием по случаю овладения Министерством магии. Присутствовал не только Ближний круг, но даже некоторые сторонники, не носящие Темную метку. Волдеморт же, умом понимая, что должен бы торжествовать и ликовать, тем не менее не ощущал желаемого удовлетворения.
После того как маг прогнал Беллатрису, в его сердце опять поселилась мрачная тоска и необъяснимая пустота, которые росли с каждым днем точно снежный ком. В который уже раз Темный Лорд пытался избавиться от необъяснимой и такой болезненной, по его мнению, тяги к этой ведьме, но все попытки сделать это раз за разом терпели крах. Не помогало ничего, даже магия крестражей. Стремясь забыться разработкой плана по захвату Министерства, колдун внешне был как всегда холоден и спокоен, но одному Мерлину было известно, чего ему стоило это показное равнодушие к колдунье. С каждым днем образ Беллатрисы все неотвязнее преследовал его, то и дело стоял перед глазами, даже когда Скримджер подписывал заявление об отставке и складывал с себя полномочия. Маг вспоминал, как много лет назад в доме Элфиаса Дожа он в последний момент отнял Беллатрису у авроров и если бы только пожелал, то уже тогда мог бы сделать ее своей законной супругой, но посчитал, что еще не время. Ведьма уже принадлежала ему всей душой и всем телом, однако для полного довольства чародею недоставало такой вожделенной власти. Вот когда он добьется своего, тогда перед всеми и объявит Беллатрису Темной Леди. Теперь эта желанная цель, наконец-то, достигнута, но все же в ту ночь после примирения и, тем более, в момент встречи после побега ведьмы из Азкабана, он испытывал куда большую радость, чем сейчас, получив в свои руки Министерство Магии. «Но разве одно возможно только без другого? Разве власть не для того, чтобы взять то, что всегда было твоим?! И стоит ли теперь кого-то опасаться, кроме Поттера? Нет, и Белла, и власть теперь навсегда будут моими! — подумал колдун. — Лорд Волдеморт всегда рано или поздно достигает своих целей! Лорд Волдеморт всегда получает все, что хочет, и своими руками берет то, что принадлежит ему! А когда в конце концов не станет Поттера, то ему уже будет плевать на все!»
Решение колдун принял молниеносно и бесповоротно. Он приказал Малфоям пригласить на вечер околдованного Пия Толстоватого, а также вызвал, наконец, и обоих Лестрейнджей.
Изысканно сервированный стол в бальном зале Малфой-мэннора… Обычно за ним проходили собрания, но теперь узнать его было трудно из-за белоснежной скатерти, концы которой свисали до самого пола, а на ней стояли дорогие блюда — лакомства, доступные лишь состоятельным чистокровным аристократам. Из напитков кроме красного вина, которое маг предпочитал с удовольствием цедить после совершенной мести, и огневиски Темный Лорд распорядился подать также шампанское в знак предстоящего торжественно-радостного для него события. Когда все приглашенные на прием чародеи заняли свои места за столом, Волдеморт, взяв слово, сообщил, что его гостям выпала честь присутствовать при знаменательном событии, однако, к удивлению всех присутствующих, о захвате Министерства упомянул лишь вскользь как о чем-то само собой разумеющемся. Маг повелительно взглянул на Пия Толстоватого, и тот мгновенно встал рядом с Волдемортом в ожидании дальнейших распоряжений. Темный Лорд направился прямо туда, где сидела чета Лестрейнджей. Подойдя к ним, он бесцеремонно схватил за руку Беллатрису и резко дернул волшебницу к себе. Та невольно вздрогнула и инстинктивно подалась к мужу, который крепко взял ее за другую свободную руку. Волдеморт при этом молча взмахнул палочкой, и из нее вырвалась огненная плеть, с силой хлестнув Родольфуса по руке. Потом еще и еще, пока он, закусив губу от боли, не разжал обожженные до волдырей пальцы. Беллатриса умоляюще посмотрела на супруга, как бы говоря при этом: «Пожалуйста, не делай глупости!» Затем черный маг потащил за собой, словно добычу, не на шутку перепуганную ведьму прямо на середину огромного бального зала, где стоял Пий Толстоватый. Темный Лорд снова сделал несколько замысловатых движений волшебной палочкой. Корсаж и вырез черного шелкового платья Беллатрисы сразу украсились темно-бордовыми атласными лентами, а на голову ведьме легла черная фата. Мантия Волдеморта тоже сменилась другой, хоть и тоже черной, но затканной на груди серебряной змеей. Из складок своего одеяния колдун извлек золотой венец, украшенный рубинами и бриллиантами, а к нему — серьги и кольцо, которые вмиг оказалось на Беллатрисе. Все присутствующие невольно залюбовались красотой короны, свет от которой был такой, что даже в кромешной темноте стало бы светло как среди белого дня. Темный Лорд махнул рукой Толстоватому, и тот, покорно кивнув, сразу же заговорил.
