— И главное, понимаешь, Ванечка, я ведь готова. Вот тебе, к примеру, девятнадцать лет. В Народный комиссариат тебя привел товарищ Тихонов. Звания сто́щего не имеешь. Сержант государственной безопасности. Разве ж это звание? Так, пшик. Самая низшая ступень. А тебя вон, к нам в отдел, да ещё на "полевую" работу служить взяли. Чем же я хуже, Ванечка…

Красивое, ангельское лицо было все ближе. Лизонька словно образ из сказочных фантазий заполняла окружающее пространство.

Однако, сквозь пелену окутывающего сознание восторга, упорно пробивалась мысль: "Дебил, тебя разводят!".

В этот момент с громким мявком от одного из стеллажей выскочил жирный черный кот. В два прыжка он метнулся к казённой мебели, а потом вообще оказался на столе. Сел и принялся вылизываться.

— Кот.

— Какой кот, Ванечка? — Голос Лизоньки по-прежнему звучал ужасно приятно, но елеем по сознанию уже не растекался. Голова как-то посвежела.

— Вот! Кот! — Я выглянул из-за плеча блондинки и ткнул пальцем в наглую скотину, которую, прям точно уверен, уже встречал.

Понятно, черные коты в бо́льшей мере похожи друг на друга, но у этого конкретного имелся определенный взгляд. Он снова пялился на меня с матерным выражением бесстыжих глаз.

— Интересно… — Лиза сделала шаг назад и наклонила голову к плечу, изучая мою физиономию. — Ты увидел кота.

— Сложно не увидеть такого жиробаса. — Появление нового участника нашего междусобойчика вызвало во мне столь сильное раздражение, что я напрочь забыл, где нахожусь.

Котяра снова мявкнул, поднялся, прошел по краю стола, а затем спрыгнул и демонстративно направился в сторону стеллажей, покачивая пушистым хвостом.

— Ванечка, посмотри на меня. — Девчонка приблизилась, взяла мое лицо ладонями, пробуя поймать глазами взгляд.

Однако, меня интересовал этот чертов кот, который успел скрыться среди полок с книгами.

— Смотри. Сюда. — Голос блондинки стал жёстче. Слова звучали, как приказ. Но главное, зрачки сначала стали меньше, а потом сразу же заполнили всю радужку.

— Ты кто такая? — Я тряхнул головой, в попытке скинуть ее руки.

— Ведьма она. — Скрипучий хриплый голос раздался за моей спиной. Тихий звук каблуков о пол, и через секунду боковое зрение уловило, как в зону видимости выходит та самая старушка с жа́бо и в шляпке.

— Вы! Я Вас знаю. Видел на улице…

— Видел и видел. Чего орать то? — Бабуля осекла меня слишком резко, не давая договорить.

А вот это интересно. Похоже, о нашей предыдущей встрече Лизоньке знать не положено.

— Наталья Никаноровна я. — Божий одуванчик оттерла плечом блондиночку и по-мужски протянула мне руку для привествия.

— Насчёт ведьмы… это же было образно? В переносном смысле? — Я на автомате взял сухую, маленькую ладошку, но в ответ чуть не матернулся от того, как бабуля сжала мою. Аж кость хрустнула.

— Если тебе так проще, можешь думать, что образно. Лизка, сходи чаю сделай нашему новому коллеге. — Проскрипела старушка, направляясь к одному из диванов.

Я перевел взгляд на блондинку. Она явно злилась. Только что не пыхтела паром из ушей. Сложила руки на груди, а потом вообще демонстративно отвернулась в сторону.

— Хватит строить из себя Немезиду. Принеси чаю, говорю. Парень в наш отдел не за красивые глаза пришел. Сама что ли не знаешь? Его Тихонов несколько лет проверял, ещё с детского дома. Не действует на Ивана твоя краса.

— Сначала подействовала! — Девчонка фыркнула и топнула ногой.

— Он сначала просто на твои прелести засмотрелся. Все равно вырвался бы. Иди за чаем! Порадуй бабушку.

Блондинка кинула гневный взгляд в сторону мостящейся на диване бабули, а потом сорвалась с места, обдав меня запахом полевых трав и меда.

— Ну, вот и чу́дно… — Как только Лиза исчезла из поля зрения, а через мгновение вдали громко хлопнула дверь, я тут же подошёл к нескольким стульям, сгрудившимся неподалеку. Взял один, поставил перед бабулей, изображавшей на диванчике королеву в изгнании, и, развернув спинкой, уселся на него, как ковбой на лошадь.

— Вот теперь поговорим.

— Поговорим Иван Сергеевич. Непременно поговорим, — усмехнулась Наталья Никаноровна и расхохоталась низким хриплым басом.

— Кто Вы? — Я внимательно следил за каждым жестом старушки — одуванчика. Ложь при желании можно поймать даже в случайном движении головы или изменившемся взгляде. Ситуация слишком серьезная, чтоб оставить ее с недоговоренностями, прикрывающими двойное дно. Первый шок отступил и мозг более-менее включился в рабочий процесс.

— Сдается мне, этот вопрос звучит от тебя… какой раз? Пятый? Сотый? — Бабуля щёлкнула замочком ридикюля, достала оттуда пачку "Примы", коробо́к спичек, и буквально через минуту уже выпускала в потолок сизые дымные кольца, щурясь от удовольствия. — Эх… Пришлось аж в 1970 за ними идти… Но оно того сто́ит.

— Хватит! — Возникало устойчивое ощущение, все эти странные персонажи решили свести меня с ума. — Мало того, 41-й, от этого пока не отошёл, а Вы мне ещё очередную ерунду прививаете! Какой 1970-й? Издеваетесь?

— Да ты, Ванька, успокойся. С тебя хватит того, что есть сейчас. А вот я могу. Хоть в 70-й, хоть во времена Рюриковичей. Будущее закрыто в силу его отсутствия. А прошлое — сколько угодно. Видишь ли, мы, демоны, тоже связаны некоторыми условностями.

Смех накрыл меня сразу же после слов "одуванчика". Реально. Я просто, не стесняясь, расхохотался в голос. Остановиться не мог. Аж до коликов в животе, честное слово.

— Демоны… Отлично! И Вы считаете, что в это можно поверить? Ладно перемещение во времени. Ок. Готов согласиться. Может, учёные придумали какую-то фиговину, способную это провернуть. Допускаю даже то, что есть возможность вынуть человека из одного тела и сунуть в другое. Но! Давайте сразу договоримся, избавьте от чуши о потусторонних силах. К этому я не готов. Демоны… А чего не Сатана сразу?

— Во-первых, человека никто никуда не совал. Душу, да. Вот твоя душа сейчас здесь. А тело — там. — Наталья Никаноровна неопределенно махнула рукой. — Во-вторых, как же вы одолели своей необразованностью. Сатана… Не хватало ещё ему лично работой заниматься. Ты, Ванька, опять совершаешь ту же ошибку. Пытаешься спорить и доказывать, а надо слушать. Все вот у вас, у людишек, через одно место.

— То есть Вы, Наталья Никаноровна, хотите сказать, что являетесь демоном? Настоящим демоном? Типа, из ада? А где же рога и хвост? Ну, там, не знаю… огонь из пасти. — Я откровенно насмехался. Конечно, бабуля "заливает", это же ясно, как белый день. Судя по всему, они тут все из себя шутники. Или просто делают из меня идиота.

— Почему "хочу сказать"? Я конкретно об этом говорю. Рога… Вот оно тебе надо? Мне нет. С рогами можно и дома походить. Гораздо интереснее быть в теле человека. Это… как бы объяснить… вкусно. Вот, видишь? — "Одуванчик" вытянула вперёд руку с дымящейся "Примой". — Думаешь, у нас есть такие радости? Да черта-с два! Жарко, воняет серой и грешники орут, как не в себя. Сил нет, насколько бесит. К обеду головная боль и изжога. Мессир вечно раздражен. Нет уж, спасибо. Любая работа только в радость. Я совсем не планирую тратить отведенное время на то, чего и дома хватает. Хочешь рога? Надень, да ходи. Долго не протянешь, заметут, но это твое желание, кто ж запретит?

— Вы… — Я погрозил Наталье Никаноровне пальцем, — Вы это бросьте. Свои сказочки. Давайте говорить по существу.

— Давай. Кто ж против? Это вон ты время впустую теряешь. — Бабуля затушила папиросу о деревянную ручку дивана, потом закинула "бычок" себе в рот, задумчиво пожевала его и проглотила.

— Если это попытка доказать, что Вы не человек, то не особо впечатлило, если честно. Жрать всякое дерьмо и люди горазды.

— Больно ты мне нужен, доказывать. Я тебе фокусник, что ли? Вкус нравится просто. Так то перед тобой один из сильнейших представителей нашего рода. — Бабуля приосанилась, демонстрируя свою сомнительную значимость.