- Интересно, насколько меня хватит?

  Солнце медленно скатывалась за крыши домов, когда я почувствовал, что рука уже сама тянется к сигаретам. Пришлось зажать её под коленным суставом. От долгой неподвижности все тело затекло и теперь невыносимо болело. Хотелось есть и пить, но условие на то и условие чтобы его выполнять. Было время, когда я сам придумывал условия для других, теперь другие придумывают их для меня. Символ жизни покоился в равновесии и поэтому, сейчас я был способен на многое.

  Вечером второго дня пришла Субхадра и принесла еду, но я отказался.

  - Упрямый! - с легкой улыбкой произнесла она пригладив ладонью мои взлохмаченные волосы.

  - Завтра я тебе скажу, где найти то, что ты ищешь!

  - Надеюсь! - на этой лирической ноте мы попрощались.

  Ночь медленно опустила свое мрачное покрывало на заброшенный город. В высоком небе загорелись тысячи звезд. Весенняя зябкость проникала в каждую клеточку неподвижного тела. Эта ночь была немного теплее, чем предыдущая. Я смотрел то на небо, то на объятый непроглядной черной пеленой город. В шумящих, многочисленных городах такого мрака не увидишь, там скорее сумрак щедро разбавленный уличными фонарями, жилыми многоэтажками и бесчисленными автомобилями, колесящими во всех направлениях.

  Наблюдая за медленно плывущей по небу полной луной я незаметно для себя уснул. Мне приснилось бескрайнее синее море к которому я шел по полю. Высокая зеленая трава плавными волнами колыхалась под порывами ветра. Море было спокойно. Шум прибоя равномерно перемешивался с шорохом травы и звучал божественной музыкой. Надо мной кружила синяя птица, но внезапно она пропала. Взамен улетевшему счастью пришел плеск воды.

  Бултых!

  И тут я почувствовал запах табачного дыма. Кто-то курил совсем недалеко от меня. Вдыхая полной грудью соленый ветер и впитывая частички дыма я направился на его источник.

  Это была Анжела. Стоя по пояс в морской воде она курила, немного насмешливо посматривая в мою сторону. От неожиданности я остановился. Одна долгая мысль, граничащая с желанием толкала вперед, к ней, но даже во сне я сопротивлялся этому. Кажущаяся простота всегда обманчива.

  - Подойди ко мне! - приказывали её глаза, а может я неверно трактовал сам для себя смысл этого взгляда. - Подойди и все будет хорошо! Как раньше! Мне плохо без тебя!

  Вот только я не припоминал ничего, что могло бы заставить меня сделать то о чем она просит. В реале я бы согласился, но только не во сне. Сон - это только мое достояние и делаю в нем то, что считаю нужным, ведь это мой сон.

  - Её еще тут не хватало! - и развернувшись пошел в противоположную сторону покидая пределы сновидения. - А, может она и есть синяя птица? Может быть! Жаль, что у неё для меня ничего нет, хотя можно было вырвать перо! На память! Да ладно, как нибудь в другой раз!

  Сон ушел бесследно, оставив вместо себя жестокий озноб, который заставлял тело безудержно дрожать от холода. Под дробный стук зубов я свернулся в клубок и попытался согреться, но все было напрасно.

  На востоке начало розоветь небо, начинался третий день выполнения поставленных условий. На целлофановой обертке, укрывающей под собой сигареты, собрались капельки росы. Судя по всему, день должен быть жарким и провести его мне предстояло на самом солнцепеке. Никотиновый голод переворачивал все внутри меня, дрожащие руки снова тянулись к пачке, но я снова и снова приказывал себе не делать этого. Что-то внутри скулило и жаловалось. Стальная плеть воли, загоняла эту скулящую тварь туда, откуда она без спросу выбралась. В самые темные закоулки души, где есть место абсолютно всему. Туда где ютится страх, малодушие, подлость, низость и другие совершенно неприятные вещи. Я не лишен всех этих талантов.

  В борьбе с самим собой пришлось провести еще один день, тварь все чаще и чаще выбиралась из своей норы. Все убедительнее жаловалась на невыносимые условия. Чувствуя, что скоро сломаюсь я начал думать об Анжеле. Волна злости смыла все, оставив дикое желание грызть зубами раскаленный мрамор ступеней. Тошнота противным, липким комом начала подниматься из желудка. Она выкручивала внутренности, выдавливая из них содержимое, которого не было. Сухой кашель проталкивал её вперед, но стиснутые до скрежета зубы гасили идущие изнутри позывы.

  - Терпеть!

  Полуденный зной вместе с жарким не по-весеннему солнцем неуклонно скатывались за тронутые разрушением крыши. Стало немного легче.

  Странно, но как бы я не обижался на Анжелу в моей душе становилось немного теплее, когда приходилось вспоминать о ней. И тогда в дело вступал разум. Он приводил сотни неопровержимых фактов, в следствии которых я должен был желать избавиться от воспоминаний.

  Многое было сделано за то долгое время, что мы пробовали быть рядом, но неизбежно или что-то, или кто-то вставал на нашем пути. Только вот эти кто-то и что-то были мы сами. Одинаковые по сути и совершенно разные в делах. Красивая игра, в которую мы играли со временем превратилась в долгую и жестокую войну.

   Игра велась без правил, война тоже. Мы сами одновременно были и победителями и побежденными. Однажды, я сказал ей, что больше не могу играть в эту игру и признал себя побежденным. Тогда я ушел от неё в первый раз. Именно, тогда я понял, насколько велик мир, которого не замечал прежде. В своих отношениях с Анжелой я дошел до того, что совершенно перестал видеть происходящее вокруг. Мои мысли были только о ней, мой взгляд всегда видел только её. Она знала это, знала, что является центром моей вселенной.

  Тогда, пребывая в совершенно растрепанном состоянии духа, я разрушил все, что попалось под руку и ушел. Затем, спустя немного времени отбелив собственные мысли и слова, сказал:

  Там звон стекла, расколотая рюмка

  Последний акт и полный бенефис

  Окончена игра, ломайте свои стулья

  Забудьте все и устремляйтесь вниз.

  Туда, где снег идет патронов не считая,

  Туда, где смерть и одинокий лес,