Растянутая повсюду рабица, отнимала драгоценное время, торчащая из-под воды проволока цеплялась за одежду, за ноги, нанося незначительные, но довольно саднящие царапины. Я утешал себя, что охотники страдают от того же.

  - Жаль, что я разучился летать! - скорбная мысль посетила мое сознание - А, ведь умел, когда-то!

  Гиблое место. Островки, острой как бритва трава немного разбавлены скрюченными деревцами. Серое небо безрадостно взирает на происходящее внизу. Солнца я не видел уже несколько дней. Система крайностей, похоже, будет меня преследовать всю жизнь. То пустыня, то болото, то солнце, то вечный пасмур.

  Очередное препятствие в виде одного из многочисленных заборов, которое я пытался преодолеть на всем ходу, крепко схватило за штанину цепкими крючьями ржавой проволоки. Я повис вниз головой и не выпуская из рук нагана, левой рукой потянулся за ножом. Неподалеку зачавкала грязь, это были ОНИ. Трое, по количеству патронов в барабане, но я был обездвижен и времени на освобождение оставалось слишком мало.

  Хорошо экипированные, сытые, со SPASами в руках они шли прямо на меня. Мне, почему-то всегда представлялось, что именно так должны выглядеть боги вышедшие на охоту. Но ОНИ богами не были и я это знал лучше них самих. Десантный нож полоснул по мокрой ткани, джинсы затрещали, и мое тело упало в воду. Жидкая грязь залепила глаза и я вскочив, рванулся бежать, не разбирая дороги.

  - Интересно, почему они никогда не стреляют?

  Споткнувшись о спрятанный в грязи корень мертвого дерева, я упал. Они догнали и окружили меня. Медленно поднимаясь я смотрел в глаза ближайшего ко мне. Вроде бы человеческие, но в то же время в них жило, что-то совершенно чужое. Удар приклада свалил меня обратно в грязь.

  - Даже не боятся, что буду стрелять! Что ж, это вас и погубит! Режим бога не всех спасает!

  Вновь собравшись с силами, я резко вскочил на ноги, одновременно вскидывая руку и нажимая на курок, целя в лицо ударившему меня. Гулко бахнул выстрел, пуля вошла в правый глаз охотника, забрызгав меня и тех двоих кровью, перемешанной с остатками глаза. Время остановилось. Словно в замедленной съемке, я видел как один из них вскидывает автомат для очередного удара, но револьвер уже выдал его долю свинца. Другой дернулся в мою сторону, левая рука метнула в его сторону нож. Неудачно, зато я выиграл немного времени, чтобы развернуться. Выстрел, похоже, мое везение закончилось. Мимо.

  Его кулак летел мне прямо в лицо, разбитое мгновением раньше прикладом автомата. Я до сих пор ощущал вкус собственной крови с нотками воняющей железом воды болота. В этот момент я был как никогда быстр, не взирая на всеобщую заторможенность движений и вязкость ситуации, моя рука сама блокировала его удар при этом успев захватить запястье охотника. Нога сделала шаг вперед, а левая рука коротко рубанула ребром ладони по горлу противника. Похоже, он растерялся от неожиданности, рассеянно блокируя мой удар, но было уже слишком поздно. Правой рукой я уже схватил его за подбородок, а пальцы левой вцепились в волосы на затылке. Шаг в сторону и резкий рывок. Одна рука толкнула его голову вверх и немного вперед, а другая потянула чуть назад и вниз.

  Что-то коротко хрустнуло, охотник обмяк и начал оседать в густую болотную жижу. Ход времени вернулся обратно. Гулко застучало в грудной клетке сердце, предельно-допустимая концентрация адреналина в крови была значительно выше нормы. Я не просто дрожал, меня колотило.

   Я уселся на противника с поломанной шеей и пошарил трясущейся рукой в его карманах в поисках сигарет. Мои безнадежно промокли и я их выбросил. Не нашел, принялся за другого. У другого были. Я закурил, мысленно ругаясь, по поводу различия вкусов. Мой нож и наган где-то безвозвратно потерялись, и я принялся потрошить "разгрузки" охотников на предмет боеприпасов и прочих предметов выживания.

  Три автомата SPAS, четыре запасных магазина оставил себе. Гранаты выбросил сразу, они мне никогда не нравились. Нашлась даже аптечка, в которой, кроме набора пластырей "Мечта туриста" больше ничего не было. Я изучал содержимое их карманов, попутно задаваясь вопросом:

  - Что это, мародерство или боевые трофеи?

  Но этот вопрос отпал сразу же, как я обнаружил у одного серебряную шкатулку с изображением Сфинкса на крышке.

  Щелк!

  Подпружиненная крышка распахнулась, демонстрируя мне ГОЛУБУЮ ПЫЛЬ с барханов пророческого небытия. Для этого мне не нужна никакая экспертиза, её я узнаю всегда. Первая мысль была, что они добрались до Анжелы и это, та самая коробочка, которую отдал ей я. У двух других оказались точно такие же шкатулки, один в один и все мои страхи, относительно Анжелы, пропали.

  Я положил их перед собой, все три, пытаясь понять какое отношение они имеют к охотникам и ситуации, в целом. Но разум отказывался давать какие либо ответы, он слишком устал. Рука сама собрала коробочки и утопила их в болоте.

  Я нацепил на себя позаимствованную у охотников разгрузку, выкинув оттуда все лишнее и рассовав необходимое. Взвалил на плечо три автомата и пошел дальше. В леса, в которых обязательно доживу до конца этой бесконечной войны или до конца своей жизни.

  Шагов через двадцать, я выбросил первый автомат.

  - Во-первых, у меня две руки, а во-вторых, он тяжелый!

  Сделав еще несколько шагов, я тщательно все обдумал и уронил в воду второй SPAS.

  Впереди показалась далекая черная полоска, судя по всему, это был лес. Оставалось лишь никем не замеченным пересечь это огромное болотистое пространство, прячась среди мертвых кустарников и плывущего над топью рваным покрывалом, белого как молоко, тумана.

  Немного истории

  Грязи стало намного меньше, но вода по-прежнему хлюпала в ботинках. Острая трава через разрезанную штанину посекла кожу на ноге до самого колена, превратив её в одну неглубокую кровоточащую царапину. Автомат на плече, тяжело толкал в бок при каждом удобном случае. Невыносимо хотелось выкинуть и его, но осознание того, что все только начинается не давало этого сделать. Упрямое хмурое небо не желало показывать солнце. Непонятно, что за время года стоит на дворе, то ли ранняя весна, то ли поздняя осень. Лучше первое, а то зимовать в лесу как-то не особенно хотелось. Хотя, всё было уже совершенно неважно. Зима так зима, что не происходит, всё к лучшему.