Хотя я была в теплом свитере, я поежилась, как от холода.

– Почему вы не могли просто сказать мне это по телефону?

– Потому что я не могу быть полностью уверен, что Марк не нашел способа перехватывать мои звонки и текстовые сообщения.

Вспомнив встречу с Марком в моем офисе, я бы не назвала опасения Энтони беспочвенными. Я начала рассказывать ему больше подробностей о визите Марка, как вдруг заметила позади него в беседке что-то похожее на черный дым.

– Там что-то горит?.. – начала я. Заметив вздымающееся темное облако, Джейн схватила меня за руку и остановила.

Я не почувствовала запаха гари, и, несмотря на сильный ветер, черная фигура не дрогнула, ее края, казалось, пульсировали от мерцающего тепла. Поняв, что мы смотрим на что-то позади него, Энтони обернулся – как раз в тот момент, когда клубы темного дыма начали принимать почти человеческие очертания, превращаясь в густую тень с отчетливыми руками, ногами и головой. Правда, кто это, мужчина или женщина, сказать было невозможно.

Энтони сделал шаг вверх по лестнице. Его руки были сжаты в кулаки, как будто он был готов к драке.

– Не надо! – крикнула я, но было поздно. Его голова дернулась назад, а следом чья-то невидимая рука врезала ему по животу, и он согнулся пополам. Он повернулся, чтобы сбежать вниз по лестнице, но что-то удержало его. Его ноги поскользнулись на верхней ступеньке беседки. Пытаясь сохранить вертикальное положение, он взмахнул руками. Я двинулась к нему, подняв руки, чтобы его оттолкнуть, а Джейн убрала с дороги коляску.

Мне показалось, будто я услышала приглушенный смех, похожий на далекий раскат грома. В следующий миг вес тела Энтони сбил меня с ног и повалил нас обоих на землю. Я больно ударилась головой. От удара из глаз посыпались искры, а из легких вылетел весь воздух. Отдышавшись, я открыла глаза и обнаружила всего в нескольких дюймах над собой лицо Энтони. Удивление в его глазах отражало мое собственное. Рядом с нами раздался истерический лай собак.

– Итак, – произнес над нами знакомый голос. – Неужели мое приглашение на вечеринку потерялось в почте?

Я моргнула и увидела, что Джек смотрит на нас сверху с лукавой улыбкой, а в воздухе над ним растворяются рваные клочья дымного облака, оставляя после себя лишь отвратительную вонь гниющей плоти.

После того, как я помогла Джейн уложить детей спать, я тихонько закрыла дверь детской и застыла на месте, прижавшись к ней ухом, на тот случай, если Джей-Джей лишь притворился, что спит. Амелия говорила, что в том же возрасте Джек всегда ждал, когда закроют дверь, после чего переворачивал спальню вверх дном. Однажды он даже умудрился вытащить из матраса всю набивку и, скатав ее в маленькие шарики, забил ими вентиляционные отверстия в полу.

– Он спит, Мелани, – прошептала Джейн. – Мы можем идти. Кроме того, у вас есть видеомонитор. Но тебе он не понадобится.

Я в упор посмотрела на нее.

– Он сын и Джека. – Я напоследок прижалась ухом к двери, но почувствовала, как сестра тянет меня за руку.

– Как твоя голова? – спросила она.

– Просто небольшая шишка. Миссис Хулихан дала мне аспирин. И печенье. Я уже чувствую себя гораздо лучше.

Я потерла голову. Джейн на миг умолкла, глядя на меня.

– Ты все рассказала Джеку?

– Почти все. Я рассказала ему, почему я была там, чтобы встретиться с Энтони, и о моем разговоре с Марком.

– А о фигуре в спальне Нолы?

Я перевела взгляд на пятно на обоях.

– Софи сказала, что все это нарисовано от руки. Ты в курсе?

– Мелани. – Голос Джейн был строг. – Ты должна рассказать ему все. А если нет, то это сделаю я. Мне не нравится энергия, которую я чувствую, когда прохожу мимо спальни Нолы. Мы должны немедленно этим заняться и поставить в известность Джека.

– Я знаю, я согласна, – сказала я, осознав, что ее рука все еще лежит на моей руке. – Я просто пытаюсь понять, с чего начать. И мне не хочется беспокоить Джека, пока я не узнаю все наверняка. Духи не показываются мне, они как будто не хотят со мной разговаривать.

– Или они не знают, что мертвы, – предположила Джейн.

– Или так. По крайней мере я знаю, что Луиза здесь. Она защищает детей, пока я пытаюсь во всем разобраться. Я обещаю рассказать Джеку все, когда мы будем готовы с этим разобраться, хорошо? Для него сейчас на первом месте его книга.

Я никак не отреагировала на ее косой взгляд. Крепко держа меня за локоть, Джейн повела меня вниз по лестнице в сторону гостиной.

– Думаю, он предпочел бы знать, чем быть застигнутым врасплох. Это все равно как если бы он обнаружил тебя перед беседкой в Бэттери-парке, лежащей на спине под другим мужчиной.

Я не смогла поспорить с ее логикой, но меня отвлек крепкий рывок за руку.

– Куда мы идем? – спросила я, внезапно поняв, что меня ведут явно по какой-то причине.

– Твои родители здесь, а Нола и Джек с ними в гостиной. Они хотели бы поговорить.

Хотя при упоминании компании, ожидавшей возможности поговорить со мной, я уперлась пятками в пол, она сумела-таки затолкнуть меня в дверь гостиной, где собрались все. Они пили кофе и чай, а на тарелке лежала, судя по всему, праздничная помадка миссис Хулихан. Каждый кусочек был украшен замороженными хлопьями, политыми зеленым зефиром, и усеян крошечными капельками корицы, чтобы получилось похоже на остролист. Это было моим любимым лакомством, но миссис Хулихан держала его под замком. Я направилась было в их сторону, но Джейн за шиворот вернула меня на место.

– Привет, Мелли. – Мама улыбнулась и встала, отец последовал ее примеру, а затем и Нола. Даже три собаки, спавшие перед камином, встали и повернулись ко мне.

Я подозрительно оглядела их всех, и мой взгляд остановился на Джеке, который тоже пришел сюда.

– Это вмешательство?

– Странно, что ты употребила это слово.

Джек остановился передо мной и улыбнулся. Увы, отнюдь не той своей замечательной улыбкой, к которой я привыкла. Это была улыбка человека, которому вот-вот вырвут зубы. Без анестезии.

– Почему это странно? – спросила я, выискивая глазами возможность урвать на пути к бегству кусок помадки.

– Потому что лишь тот, кто думает, что оно может ему понадобиться, способен счесть собрание близких людей вмешательством. – Джек как будто цедил слова сквозь стиснутые зубы.

– Никто не умер, поэтому я знаю, что это не похороны, – парировала я, скрестив на груди руки.

– Мелли, дорогая, – сказал он, обнимая меня за плечи и привлекая к себе.

Я попыталась сохранить в себе негодование, но его запах, его «джекство», которому я не могла дать точное определение, но всегда умела определить, заставили меня почти забыть, почему я должна злиться.

– М-м-м, – пробормотала я в мягкий кашемировый рукав его свитера, наслаждаясь его текстурой и запахом и чудом сумев при этом не растаять.

– Сколько тебе лет?

Я как ужаленная отпрянула назад.

– Прошу прощения? Ты собираешься покопаться и выяснить, на сколько ты моложе меня?

– Никогда бы не стал этого делать, – торжественно заявил он. – Просто пока ты была наверху, у нас состоялся разговор, и мы все согласились, что ты достаточно взрослый человек и знаешь, кому доверять. А это все, кто сейчас в этой комнате.

– Я понятия не имею, кто ты…

Он остановил меня крепким поцелуем в губы, в котором утонули мои следующие слова.

– Снимите себе комнату, – проворчала Нола.

Джек улыбнулся.

– Рад, что это все еще работает. Как я уже говорил, ты должна была рассказать мне и всем остальным о встрече с Марком и о решении встретиться с Энтони. Мы ведь все заодно, помнишь? Мы – семья. Мы тебя любим. Мы любим этот дом и всех, кто с ним связан. Ну, или почти всех. Твои проблемы – это наши проблемы. И мы решаем их вместе.

– Но у тебя на носу крайний срок, нужно заканчивать книгу, и тебе нельзя отвлекаться…

Он приложил палец к моим губам, не давая мне договорить.