Гэвин просыпался, вспоминал свой позор и унижение, которым он покорно сдавался, и снова мечтал впасть в небытие. Время в этом месте измерялось только приходами Ричарда, который, получив очередной отказ в принятии пищи, от злости накачивал мужчину новой порцией наркотика и грубо вторгался в травмированное тело. Но сейчас от боли не спасала даже ядрёная смесь в крови, Рид вырывался, пытаясь уйти от разрывающих внутренности ощущений, а после ухода андроида постыдно сжимал зубами подушку, глуша рвущиеся наружу стоны. Мужчина не плакал, слёзы закончились после третьего изнасилования, он только хотел орать в голос от отчаяния, мечтая скорее сдохнуть и молясь лишь о том, чтобы Коннор никогда не узнал о том, что происходило в этих проклятых стенах. Рид не ел, почти не пил, теряя с каждым днём всё больше сил.

– Ты жалок, Гэвин, так быстро сдался. Ты не детектив, не мужчина, а тряпка, о которую даже ноги противно вытереть, – звучал в голове мерзкий голос.

Только этот голос напоминал о том, кем он был недавно, только этот голос придавал сил, чтобы вытерпеть очередную порцию побоев и сексуального насилия. С каждым разом выносить боль становилось тяжелее, Ричард от секса к сексу сокращал дозу, отчего уже невозможно было представлять перед собой чужое лицо, пытаясь в агрессивном лице увидеть заботливый взгляд карих глаз.

Гэвин знал, как бесит Ричарда чужое имя, срывающееся с потрескавшихся губ, с каждым разом андроид с трудом останавливал себя в последний момент, чудом не задушив детектива.

– Мразь, – выплюнул он последний свой приход, на что Гэвин лишь сипло рассмеялся, вложив в смех всё своё злорадство. А после был очередной укол, от которого мужчина терялся в ощущениях, надеясь, что в этот раз уже не проснётся. Послышавшийся вблизи грохот он уже не услышал.

***

Под мерный писк приборов Гэвин понемногу приходил в сознание. Боль больше не ощущалась, тело казалось совсем легким, мужчина было подумал, что наконец помер, но сильнейшая жажда ощущалась более чем реально. Приподняв опухшие веки, Рид поморщился от непривычно ярких, белых стен и, не успев оглядеться, снова закрыл глаза. Никакой больше темноты и сырости, никаких отходняков от очередной дозы дряни, которой пичкал Ричард его организм, никаких рвотных позывов, от которых пустой желудок каждый раз стремился вырваться наружу. Детектив с трудом верил, что всё закончилось, но мягкая, удобная кровать, в которой он лежал, и неприятный спиртовой запах антисептического средства указывали, что он находится в больнице.

– Детектив Рид, вы очнулись, – послышался радостный, но несколько напряжённый голос андроида.

Гэвин тихо застонал сквозь зубы. Коннор со своими щенячьими глазами был последним, кого сейчас хотелось видеть. Слишком стыдно было ощущать на себе этот наивный, как у ребёнка, взгляд, мужчина не мог набраться смелости, чтобы даже взглянуть на андроида, таким омерзительным он сейчас казался себе. В чистой палате, рядом с этим идеальным, прекрасным, хоть и искусственным созданием, Гэвин ощущал себя ещё более грязным. Хотя разве можно было стать ещё грязнее?

– Попейте воды, детектив, – Коннор ласково коснулся рукой чужой ладони, привлекая к себе внимание. Рид распахнул глаза, резко одёргивая руку и в последний момент замечая грусть в глубине карих глаз.

– Спасибо, – трясущейся рукой он протянул небольшой стаканчик обратно, где длинные, аккуратные пальцы забрали его и поставили на тумбочку. Этих пальцев хотелось коснуться, взять их в руку, несильно сжать в ладони, а потом переплести со своими, но Гэвин переборол в себе это желание, засовывая его как можно глубже.

– Что с ним, вы его взяли? – он не хотел произносить вслух имя, которое теперь будет преследовать его в кошмарах.

Мужчина заметил, как вздрогнул и напрягся Коннор, потупив взгляд. «Совсем как живой», – промелькнула в голове мысль.

– Он мёртв, если можно так выразиться, – тихо прозвучало в ответ. Повисла пауза, Коннор понял, что от него ждут подробностей. – Я не сдержался, детектив. Я нашёл вас первым, а когда увидел, что он сделал с вами, то приоритет по захвату цели сменился стремлением уничтожить. Пока группа захвата приближалась, я успел нанести критические повреждения, элемент неожиданности сыграл свою роль, я получил минимальное количество повреждений. Модель RK900 больше не подлежит восстановлению, – Коннор сжал кулаки, сдерживая внезапный приступ ярости.

– Тебя отстранили? – спросил Гэвин, хотя ответ и без того был очевиден.

– Чудо, что капитан Фаулер меня не уволил, он рвал и метал, когда узнал, что я полностью уничтожил жёсткий диск с памятью. – Коннор аккуратно коснулся тёплой руки, которую в этот раз Рид не стал убирать, и едва ощутимо начал поглаживать мозолистую ладонь. – Я не мог позволить, чтобы кто-то ещё увидел, что он делал с вами, – тихо прошептал андроид, боясь увидеть реакцию человека.

– Но ты видел, – Гэвин нервно сжал простынь в руке.

– Да. Одна из причин, по которой я не жалею, что деактивировал ублюдка, – тихо ругнулся Коннор, пробуя на вкус непривычное слово, и сделал небольшую паузу.

– Как ты понял тогда, что это он? Как смог найти меня?

– На пальцах жертвы остались следы тириума, когда анализ показал, что кровь принадлежит модели RK900, я сначала подумал, что это ошибка, но голосовой анализ записи звонка той женщины, которая дала наводку, показал, что это подделка. Очень качественная подделка, он постарался на славу, но я смог восстановить исходный голос. Он направил запись прямо у нас под носом, когда осматривал своё же творение, а я не заметил, – расстроено произнёс Коннор. – В день похищения мы нашли твою машину, он спалил ее до основания, а в багажнике был обгоревший труп. Анализ пломб показал, что это ты, но я провёл реконструкцию лица и смог восстановить истинный облик. Ричард смог подделать данные твоей медицинской карты, но не учёл новые возможности наших моделей. Дальнейшие поиски заняли ещё три дня, с каждым часом я боялся, что мы не успеем вовремя. Он хорошо скрывался, видимо, спланировал заранее твоё похищение, пришлось подключать Иерихон к поискам. На второй день удалось отследить автомобиль, на котором он покинул город, а только к вечеру третьего дня я обнаружил на карте коммуникаций удалённый участок. Та часть канализации не использовалась уже более тридцати лет, а тринадцать лет назад её стёрли с основных планов, заделав всё проходы. Идеальное место, чтобы скрываться. Прости, Гэвин, если бы я сразу занялся осмотром того тела, ничего бы не произошло.

– Ты не виноват, Коннор, даже пластиковый уебан подтвердил, что нельзя предвидеть все исходы, – Гэвин ободряюще улыбнулся, расслабляясь от лёгких поглаживаний по руке.

– Зато сейчас я могу проводить больше времени здесь, с тобой, – тёплые пальцы аккуратно коснулись травмированной скулы, мягко, но настойчиво поворачивая чужое лицо. – Я буду рядом и больше не допущу, чтобы с тобой что-то случилось, – Коннор наклонился совсем близко, говорил негромко в приоткрытые, разбитые губы, полностью игнорируя личное пространство. Словно боясь, он взволнованно продолжил. – Я хотел сказать, что…

– Нет, не смей, – Гэвин с трудом поднял обессилившую руку и накрыл мягкие губы ладонью, не давая закончить. Он боялся того, что мог услышать. – Не произноси этого, – тихий, отчаянный шёпот.

Коннор мягко отстранил чужую ладонь, укладывая руку обратно на кровать. Перебирая слипшиеся от пота и засохшей крови волосы детектива, он нежно посмотрел в глаза напротив.

– Почему ты не даешь мне сказать? – невесомое касание к разбитым губам, отчего Рид не сдержался, легонько целуя подушечки пальцев. – Ты же чувствуешь то же самое. Разве люди не любят слушать признания от тех, кто им дорог?

От этого шёпота и прикосновений нежных, тёплых рук мужчина готов был сдаться, но боль в груди от осознания собственной мерзости не хотела отступать.

– Ты же сам видел, что он сделал со мной, видел, как я принимал его, как сам тянулся навстречу.