Они шли по освещенному тротуару под звуки автомобильных гудков и лай собак.

— Да ты вообще людей не запоминаешь. А Панси имена путает.

— Вы с ней общаетесь?

— Они с Гермионой подружки, — скривился Рон. — И Джинни с ними много времени проводит. Мне хватало того, что Деми каждый день у нас сидела, а тут еще и слизеринцы в дом пробрались.

Гарри смутно помнил, что Деми — лучшая подруга Джинни, но они редко виделись, и Гарри забывал ее имя. При упоминании сестры Рона Гарри вспомнил ее летнее признание: он ведь до сих пор не ответил. Наверное, неправильно заставлять человека ждать так долго. Гарри решил, что когда появится свободное время, он договорится с ней о встрече.

— У вас с Гермионой все хорошо? — спросил Гарри.

Рон нежно улыбнулся и кивнул. Поттер нечасто видел такое выражение лица и порадовался за друга, у которого в жизни появился любимый человек.

— А твоя личная жизнь как? Или снова секреты?

Из-за последнего вопроса врать было стыдно.

— Я поцеловался кое с кем.

Рон остановился посреди пешеходного перехода. Зеленый мигал на светофоре последние секунды, поэтому Гарри взял пораженного друга под руку и вывел на тротуар перед закрытым магазином.

— Гарри… — сказал Рон и застыл с открытым ртом, а потом вдруг расплылся в улыбке и обнял друга за шею одной рукой. — И когда это произошло?

На этот вопрос Гарри не мог ответить даже себе: технически, это произошло с Каем, но целовались они не по обоюдному согласию и только ради шантажа тренера Брауна.

— На хэллоуин, — решил Гарри для себя.

— На спонсорском балу? С кем? К вам же не пускают женские команды, да?

Об этом Поттер не подумал, чувствуя, что придется врать и выкручиваться.

— Погоди. Вам тогда грим делала Панси. С ней?

Гарри раскрыл рот: такого он точно не ждал.

— Нет, — сказал он тут же, как пришел в себя. — Нет. Она же влюблена в Драко.

— Да? — удивился Рон. — Вот это новость.

— Ты не знал? Гермиона или Джинни наверняка болтают с Панси о парнях.

— Да, обо мне, — хмуро сказал Рон. — Гермиона любит мои косточки перемывать прямо при мне. До сих пор ежедневник припоминает, который в Рождество подарила. Я его потерял в летнем лагере, а она чуть голову мне не оторвала, когда узнала.

Гарри ему посочувствовал, и Рон снова вернулся к теме поцелуя.

— Тогда с кем?

— Она… не хочет, чтобы кто-то знал. Она из знатной семьи, — нашелся Гарри. Ведь это было правдой. В этот момент Гарри осознал, что не ровня Малфою. Пусть ему досталось большое наследство, высокого положения в обществе он не занимал. К тому же, они с Драко — парни, а в современном мире до сих пор гуляют предрассудки. Малфой-старший наверняка из консерваторов. Тогда что им остается? Поцелуи украдкой?

— Гарри.

В сознание пробрался голос друга, и Гарри мотнул головой. Они дошли до дома Рона.

— Останешься на ночь? — спросил друг с улыбкой. — Давно с тобой не болтали.

Гарри посмотрел на освещенные окна, как за окном на кухне мелькал женский силуэт — миссис Уизли. Он хотел согласиться, но вспомнил Джинни.

— Ладно, — Рон обиделся. — Спокойной ночи.

— Нет. Стой, — решился Поттер и улыбнулся. — Давай.

Друг обрадовался. Они пили чай, пока мама Рона разговаривала с тетей Петуньей. Гарри лег в спальне друга, как обычно. Пока Рон не выключил свет, Гарри смотрел на фото Гриффиндора и думал, как бы все обернулось, если бы он остался в команде. В его жизни точно не было бы нынешних друзей: он бы не познакомился с Гермионой; не узнал бы, что Карл боится крови и любит засыпать в неудачных местах; не стал бы лучше учиться, чтобы помочь сокоманднику с учебой; не узнал бы, что Томас любит историю; не разглядел бы за улыбкой Кевина скрытые чувства; не проникся бы доверием к Блейзу. Мир Слизерина оказался бы под замком, и Гарри никогда бы не раскрыл его тайную магию. И не узнал бы настоящего Драко Малфоя.

— Представь, Джинни недавно с кем-то подралась. Возможно, с Гермионой, — сказал Рон со смехом. — Хотя, они уже помирились.

— Что случилось? — удивился Гарри. Он и не думал, что Джинни может проявлять агрессию.

— Это произошло на матче Слизерин — Гриффиндор. Ей кто-то разбил губу и потрепал за волосы, но она не хочет об этом говорить. Гермиона наверняка знает и тоже молчит.

Поттер снял очки, а Рон выключил свет и лег. Мысли о Джинни быстро сместились другими, более приятными. Гарри думал о пальцах Драко, гладящих его грудь и волосы, о губах, ловящих его стоны. Пришло неожиданно возбуждение, и Гарри заворочался. Он точно не собирался заниматься подобными вещами, пока друг рядом засыпал.

— Ты спишь? — спросил Рон, скрипя кроватью.

— Нет, — прошептал Гарри, чувствуя, будто его поймали с поличным. Но Рон же не умеет читать мысли. — А ты?

Друзья еле сдержали смех. Они болтали глупости и подкалывали друг друга, пока язык Рона окончательно не заплелся. По комнате разнесся храп. Гарри повернулся набок, радуясь, что возбуждение спало, и прикрыл глаза. Сон пришел мгновенно.

Утром Гарри проснулся от шороха и надел очки. На голове Рона сидела старая крыса и держала лапками его рыжие пряди, пожевывая. Друг спал с открытым ртом, свесившись одной рукой с кровати. Одеяло валялось на полу. Гарри спустился вниз и столкнулся с Джинни на кухне. Она засыпала заварку в чайник и улыбнулась ему, когда заметила. Поттер не ожидал скорой встречи, но решил не отступать. Он взял чашку и поставил на тумбу рядом с ней.

— Доброе утро, — сказал он, ероша волосы.

— Доброе, — ответила Джинни. — Надо подождать, пока заварится.

Поттер чувствовал себя дураком. Ему было неловко стоять рядом с девушкой, которая мечтала его поцеловать. Наверное, мечтала. Джинни вышла из кухни, а Гарри за ней. Он решил поговорить, пока столовая пустовала.

— Извини, что так долго не отвечал, — начал он. — Столько дел возникло.

— Рон мне рассказывал, — кивнула Джинни. — Но все нормально. Забудь о том, что было летом.

Гарри удивился. Он не думал, что Джинни заберет слова назад.

— Я только хочу разобраться окончательно.

Джинни коснулась его предплечья и посмотрела не с обычным смущением, а так, будто Гарри обратился к ней с просьбой. Он не понимал перемены.

— Гарри, все и правда хорошо. Все прошло. Мы можем быть друзьями безо всяких неловкостей.

— Без неловкостей? — тупо повторил Гарри. — Я что-то не понимаю…

— Скажу прямо: я тебя больше не люблю. И я говорю это не для твоего успокоения, — и тут она наконец смутилась и отвела глаза в сторону, думая о чем-то хорошем. — Я повзрослела и многое переосмыслила. Так что забудь.

Поттер кивнул и проводил девушку взглядом. Джинни поднялась по лестнице, касаясь рукой перил, но на ступеньке остановилась и обернулась.

— Знаешь, ты в последнее время изменился.

— То есть?

— Ты… будто стал счастливее. Много улыбаешься.

Гарри не знал, что сказать, но Джинни и не ждала ответа. Она улыбнулась Гарри и отвернулась.

В школе Гарри сидел с Кевином на химии и читал инструкцию, а Кевин смешивал препараты. Опыт оказался простым, но Поттер не мог перестать думать о парне, сидящем позади. Он обернулся к Драко и спросил:

— Драко, — позвал он. Малфой отвлекся от тетради соседа и посмотрел с вопросом. Когда он занимался учебой, то выглядел таким серьезным и сосредоточенным. — А тут в молях?

Гарри ткнул в строчку со словом моль, и Драко посмотрел на нее. Он усмехнулся и поднял глаза: Поттер понял, что его разоблачили.

— Если хочешь, позанимаюсь с тобой после урока и научу читать, — сказал он по-французски.

Поттер обернулся на Маттиаса, но он сидел слишком далеко, чтобы слышать. Гарри надеялся, что в классе остальные плохо знают французский.

— Можем позаниматься чем-то получше, — ответил Гарри на чужом языке, и Драко удивлено вскинул брови.

— Ты уже так хорошо изучил язык? — они продолжали говорить по-французски.

— Я бы рад изучить другой язык, — ответил Гарри и посмотрел на губы Драко: заигрывать оказалось приятным и одновременно смущающим. Малфой усмехнулся и опустил глаза.