Ребята дошли до гостиницы, где их уже ждал Иккиро. У порога топтались два нелюдя в облике летучих мышей и о чём-то спорили. Рядом же сидел Альгос, причём не связанный, просто сидел на крыльце и наблюдал за перепалкой Иккиро и двух братьев Ирхе. Подойдя ближе, Гин расслышал, о чём они спорили.
– Что у вас тут? – спросил демон, подходя ближе.
– О, господин Ха… – начал один из братьев, кажется Хараз, но нут же прокашлялся и поправился. – Господин Каара. Мы получили приказ из совета, что бывшего члена Старшего Аркана должны привести вы. Вас очень ждут в Берхенвале.
– Мы не можем сейчас вернуться, – возмутился Гин. – Мы почти добрались до Хаорокуночи.
– Хаорокуночи принял приглашение гильдии и скоро сам направится в штаб. Я был посредником между ним и гильдией.
Гин вздохнул. Такого поворота событий он не ожидал, но был в этом плюс – скоро они встретятся с Хаорокуночи.
– Ты ещё держишь с ним связь? – спросил Гин у Хараза.
– Да, господин.
– Тогда можешь передать ему письмо? Оно очень важное.
– Конечно, как вам будет угодно, господин.
– Тогда Лагун берёт наши отчёты, и несёт их в гильдию, а ты отправляйся к Хаорокуночи. Так и быть, нелюдя мы доведём сами.
С этими словами Гин вошёл в гостиницу, оставив друзей, Иккиро и нелюдей на крыльце. За столиком всё так же сидел Агир и листал газету. Гин прошёл к дивану, сел и согнулся, подперев лицо руками. Он надеялся Агир воспримет этот жест за усталость. Старик не обратил внимания на демона и тот спокойно вздохнул. Гин и в правду устал за день, но ещё больше он был зол. Зол на себя, на отца… Он даже не понимал, почему злится на него, ведь он хотел как лучше. Да, Каара Хакумори вспомнил про сына, только когда тому было семь лет. Гин прекрасно понимал, что старший Каара лишь хотел уберечь сына от роли «Сосуда» для себя.
– Если Полубог растёт рядом со своим отцом, то становится его точной копией, и когда Божеству будет угрожать смерть, то он против своей же воли переродится в своём сыне, – так сказал Каара восемь лет назад. – Я не хотел подвергать своих детей этой участи, поэтому и не мог участвовать в вашем воспитании. Но, тем не менее, я всё равно имею право на то, чтобы заселиться в теле своего ребёнка, если мне это понадобится. Просто это принесёт мне больше неудобств, а вам – безопасность.
Тогда Гин не предал этому большого значения, но недавно отец вселился в него, тогда, с Дэги. После этого, он стал бояться своего отца, ведь однажды, Гин может понадобиться ему в качестве сосуда, а тогда не известно, что станет с ближними, с его друзьями.
Гин нервно тёр подбородок, и вдруг почувствовал на себе взгляд. Он огляделся, и увидел Агира. Тот со скучающим видом наблюдал за демоном.
– Смотрю тебе нужен совет знающего? – осведомился старик.
– На сколько нужен, не знаю, – подумал Гин, – но услышать что-то мудрое не прочь.
– Что тебя беспокоит? – спросил Агир и голос его был мягким, дружелюбным.
– У меня проблемы с отцом, – начал Гин, думая, как объяснить ситуацию понятно, но не вдаваясь в подробности. – Я вырос в приёмной семье, а когда мне исполнилось семь лет, мой родной отец объявился в моей жизни. Он объяснял, что должен был избегать встреч со мной, что он сожалеет, но я не хочу его прощать. Я очень зол на него, сколько бы он не пытался извиниться или искупить вину. А ещё он постоянно пытается воспользоваться мной…
– Отцы и дети, самая тяжёлая ситуация. Я понимаю, почему ты не хочешь прощать его. Сначала бросил, а затем ворвался в твою жизнь, переворачивая всё с ног на голову?
– Именно так.
– Знаешь, возможно, у него были реально веские причины на то, чтобы бросить тебя, и он правда сожалеет. А все эти, как ты выразился, использования, лишь для того, чтобы привлечь к себе твоё внимание и сблизиться с тобой. Каара, сколько я его помню, всегда пытался вбиться в доверие, за счёт совместного труда.
– Возможно и так но…– Гин вдруг похолодел. Он не сразу это заметил, погруженный в свои мысли. – Откуда вы…
– Малыш, ты хоть думай, прежде чем щеголять по гостинице голышом, – возмутился Агир, перебивая его. – Я хоть и стар, но не слеп. И многие знают, что это за метка у тебя на груди.
Гин отстранённо смотрел на старика, а потом накрыл голову руками.
– Какой же я болван… – протянул он и обругал себя, на чём свет стоит. – Так расслабился, что забыл метку спрятать…
– Не волнуйся, это твоё личное дело. Я не скажу ни твоим друзьям, ни кому-либо ещё, что ты дитя водоворота. Понимаю, тебе и так нелегко.
– В чём вам выгода? Сдали бы меня охотникам и жили бы припеваючи за те деньги, что отгребёте.
– Столько раз повторять, счастье не в деньгах. Мне приятно, что сын моего старого друга забрёл в мою гостиницу. Каара мне не раз спас жизнь. Он делает для людей больше, чем светлые боги. Пусть моего сына спасти он и не смог, зато он до этого не раз помогал мне и моей семье.
– Я почти ничего не знаю про своего отца, – вставил Гин. – Я знаю, что он тёмное божество, может превратиться в дракона. И что он бабник.
– Я тоже его не слишком хорошо знаю, но могу сказать, что он не такой плохой, как ты о нём думаешь, парень. Ладно, закругляемся, а то твои дружки идут.
И вправду. В холл гостиницы вошли Люк, Сандра и Рюджин и Гин сменил тему.
– Дядь, дай бумагу перо и чернила.
Старик кивнул и ушёл за свой столик. Оттуда он выудил чистый, идеально ровный лист бумаги, чернила и перо. Гин подошёл к столу и начал писать. Спустя несколько минут, демон сложил бумажку, вышел на улицу и вручил послание Харазу. Нелюдь тут же кивнул, взмахнул руками-крыльями и исчез в темнеющем небе. Лагун же забрал отчёты и улетел в противоположном направлении. Гин мечтал сам найти Хаорокуночи, но его планам было суждено не сбыться.
За ужином команда обсуждал планы на следующее утро. Альгос тоже сидел в трапезной, но за отдельным столом и что-то чертил на куске бересты угольной палочкой. Гин изредка поглядывал на нелюдя, но, кажется, тот сбегать не собирался. Агир же поглядывал на того с трудом скрываемой злостью. Альгос что-то начертил и подошёл к команде, демонстрируя схему силового круга.
– Я всё понимаю, ребят, вы мне не доверяете, поэтому я расскажу всё сразу, – начал Альгос. – С помощью этого силового круга, я должен снять нынешнее проклятие. Для этого мне нужна кровь человек пяти. Для этого я и заставил некоторых проклятых рисовать кресты.
Альгос обвёл на схеме пять крестов из десяти.
– Это уже готовые метки. Мне нужно закончить схему сегодня или завтра. Чем раньше покончим с этим, тем быстрее прервём планы Аркана.
– С чего мы должны тебе верить? – спросил Гин. – Может, ты наоборот хочешь закончить круг для этого вашего ритуала?
Альгос улыбнулся, кивнул, и достал из кармана плаща увесистую шкатулку. Нелюдь поставил её на стол и открыл крышку. Из нутра шкатулки повалил чёрный дым, приобретая форму чего-то длинного и извилистого, словно хвост ящерицы. Гин напрягся и мановением руки создал небольшую сияющую печать.
– Спокойно, – вдруг послышался женский голос из тумана. Гин явно его уже где-то слышал. – Без резких движений. Я вам не враг.
И из тумана соткалась чёрная, с золотыми жилками, змея. Она скользнула к центру стола и огляделась. Сандра, при виде змеи, слегка побледнела и Рюджин утешительно приобнял её за плечи. Агир так вовсе покрылся холодным потом.
– Кусура, – неверяще прошептал Иккиро.
– Ну, хоть кто-то меня узнал, – высокомерно бросила гадина. Рта она не открывала, звук доносился откуда-то из нутра змеи.
– Кусура? – Переспросил Рюджин.
– Богиня зависти, предательства и лжи, – пояснил Гин. – Одна из шести тёмных божеств.
– Как грубо, – возмутилась змея. – Между прочим, я долго считалась божеством мудрости, пока меня не осквернили. Жалкие людишки, посчитали, что раз я женщина, то не могу быть покровительницей мудрости.
– Мы с госпожой Кусурой, – вставил Альгос, – заключили договор. Сейчас она помогает мне снять это проклятие и остановить Аркан.
