Я снова вздыхаю и издаю контрольное покашливание, но сеанс связи с участковым, похоже, был окончен. В ответ доносилось лишь мерное посапывание, сменившееся вскоре на богатырский храп. А я ещё долго лежал в раздумьях, спустить напряжение рукой или нарушить обещание и залезть к Ричарду под бок. В результате уснул и без того, и без другого.
А теперь вот, словив аритмию, отходил от ночных кошмаров и не мог понять почему вибрация, которую во сне я принял за рокот мотоцикла до сих пор не прошла. И только когда гул стих, а ставший за ночь родным диван перестал дрожать, как перепуганный, я услышал голоса, доносящиеся с улицы. Один из них принадлежал Ричарду, два других, тоже мужских, мне были незнакомы.
Наспех натянув мятую футболку и застегнув ремень на джинсах, я подошёл к окну. Отдернул в сторону тюль, сдвинул горшок с вонючей геранью, залез коленями на подоконник и, высунув голову в форточку, принялся изучать обстановку.
За забором стоял небольшой крытый грузовик-трёхтонник. Видимо, это он, как и полагается суровой сельхозтехнике, создавал колебания земной коры. А рядом с ним Рик беседовал с двумя в масть грузовику сельхоз-мужиками.
– А то я уж обрадовался, что на работу к нам, – с досадой сказал тот, что был выше Ричарда, но значительно уступал ему в комплекции. Обычно про таких говорят «три метра сухостоя». – Рук не хватает. Уборочная на носу. Опять интуристов нанимать. А с ними работать, только нервы мотать. По-русски не бельмес.
– Не гунди, Саня. Работу делают и ладно, – осадил его второй. Невысокого роста, в очках с толстой тёмно-коричневой оправой и в широкой клетчатой кепке. – Ну, показывай, кого вы тут поймали, – обратился он к Рику, и все трое направились к дому.
Спрыгнув с подоконника, я выскочил на веранду и встретил их у дверцы чулана.
– Привет, – я протянул руку сухостою. – Роман. Можно Рома.
– Саня, – представился он и жмякнул кисть так, что я еле сдержался, чтоб не ойкнуть.
– Глеб, – произнес второй и, пропустив рукопожатие, принялся отпирать «изолятор временного содержания». – Фи-и-има? – удивленно воскликнул он, заглянув за дверь, потом обернулся на приятеля, зашёл в чулан и сел на корточки перед щурящимся на яркий свет дедом. – Фима, ты чего тут?
– Это дурачок из местной церкви. Из Старой Романовки, – пояснил долговязый Саня и добавил, – Он немой. Слышать вроде слышит, но говорить не может. Мычит только.
Мы с Риком переглянулись, вспоминая, как этот немой нам библию цитировал, и посмеиваясь воззрились на блюстителя законов божиих. Дед потупился и поджал губы, будто пытаясь доказать свою немоту.
– Фимка, ты как сюда попал? Тебя там обыскались. Вся Романовка на ушах. Думали, помер где-то.
– Да, чё ты его спрашиваешь? Так он тебе и рассказал, – прогудел сухостой и снова повернулся к Рику. – Это ж он неделю назад пропал. То есть сюда на перекладных как-то добрался и несколько дней выжидал, пока мы уедем. Ну, даёт. – он восхищенно помотал головой. – А чего, говоришь, стащить хотел?
– Икону вроде. Он так и не показал. При нём где-то. В чёрном пакете, – не сводя с шельмоватого деда глаз, ответил Ричард.
– А сами откуда? – вставая с корточек, недоверчиво поинтересовался Глеб.
– Заплутали маленько. В вашу эту Романовку собирались. Токмо на развилке свернули не туда. А я гляжу, вы с романовскими жителями в ладу. Может знаете такого… – Рик залез в карман, вынул телефон, нашёл сообщение и зачитал, – Рахаддулаев Эльдар Джабал-Оглы.
– Ну, есть там такой, – чуть склонив голову, пожал плечами Глеб. – Мы не особо общаемся. Он в нашу церковь не ходит. Мусульманин вроде. Но мирный. Как говорится, он нам не мешает, мы ему.
– Так может проводите? Всё одно чудика этого повезёте, – Рик кивнул в сторону деда. – Али нет?
– Повезём. Куда деваться, – вздохнул Саня. – Пожрать только надо. С вечера нежрамши. В дороге не стали кусочничать. А теперь кишка кишке бьёт по башке. Да и вы, наверное, на голодном пайке. В холодильник-то заглянуть догадались?
– Мы ж не Фима, – усмехнулся я и не удержался от того, чтобы не поддеть лженемого, – воровством не промышляем.
Мы и правда обошлись вечером собственными скудными припасами, выпотрошив всё съестное, оставшееся в кофрах.
Святоша запыхтел, но ничего не ответил, упорно придерживаясь избранной роли. Мы же с Ричардом, не сговариваясь, решили подыграть и не разглашать его тайну. Чем меньше дедуля болтает, тем лучше. Мало ли, как эти два добрых человека могут отреагировать на рассказ Фимы о наших эротическо-банных приключениях. А так, он молчит о нас, мы молчим о нём. Все вроде бы в выигрыше.
После завтрака мужики поделились с нами топливом, запихнули блаженного Ефима в кабину грузовика, и мы малой колонной выдвинулись в Старую Романовку.
Ожидание и реальность
На душе стало немного спокойнее. Да, конечно, наши провожатые на вид не бультерьеры, но всё ж таки местные жители и, как мне показалось, вполне авторитетные. К тому же из какой-то церковной братии. А они там все такие сплоченный. Против «неверных» могут и бунт поднять. В общем в компании с этими фермерами ехать на разборки было не так сцыкотно. Главное, чтобы немой Фима чудесным образом не исцелился.
К обеду наш кортеж миновал дорожный указатель с названием деревни и свернул с центральной трассы в направлении красно-кирпичной церкви с одним золоченным куполом и узкой пикообразной звонницей. Поп, вышедший нам на встречу, долго обнимал, крестил и целовал в макушку беглого Фиму, журил его за самовольное отлучение, искренне благодарил и нас, и фермеров за возврат церковной «уТвари». После перекрестил всех четверых и увел мычащего и угукающего лженемого в обитель. Пора было переходить к основной цели нашего визита в деревню.
– Ребят, – решил я сразу обрисовать ситуацию, – Саня, Глеб, в общем дело у нас такое. Моя девушка, – я глянул на Рика, но тот даже бровью не повёл, – моя, теперь уже бывшая, девушка после ссоры села в машину к каким-то мужикам и умотала в неизвестном направлении. На телефон не отвечает, родне не звонит. В общем, есть подозрение, что у нее большие проблемы. Единственное, что удалось выяснить – это номер и марку машины, на которой она уехала. Хозяин машины живёт здесь в деревне. Этот… как его…
– Эльдар? – подсказал Глеб.
– Да, Эльдар, – кивнул я.
– Да, ну… – Саня махнул рукой, – Чтоб Эльдар девчонку обидел. Ерунда какая. Что-то вы путаете, мужики.
– Может и путаем, – встрял в разговор Ричард, – да токмо других зацепок все одно нет. Надо машину посмотреть, с хозяином поговорить. Мож довёз куда да высадил. Там уж дальше разбираться будем.
– Ну, пошли, – кивнул в сторону Глеб и направился вдоль по проулку.
Так бодрым шагом в две шеренги мы довольно быстро добрались до усадьбы Эльдара. Именно усадьбы. Иначе не назовёшь. Высоченный кирпичный забор огораживал едва ли не четверть деревни. Утрирую, конечно. Но территория реально немаленькая. К тому же из-за забора выглядывал двухэтажный кирпичный коттедж, который своими габаритами вполне мог бы конкурировать с местной церковью. Что там ещё за забором, я даже не брался предположить. Подойдя к воротам, Глеб ткнул кнопку домофона, и из динамика запиликала классическая музыка. Что-то задорное, вроде Штрауса.
Мне представилось, что сейчас к нам выйдет злобный секьюрити и, в лучшем случае, отправит в лес по рыжики. Однако, вторая мысль была более позитивная. Что если Дашка наконец-то нашла своё счастье? Может уже охомутала этого ибн Хатаба и живёт тут в статусе любимой жены. Зачем мы вообще сюда припёрлись? Если он своему участковому ничего не рассказал, с какого перепуга чужому всё выложит?
Я посмотрел на Ричарда, но тот уже стоял в образе злого полицейского, а значит отказаться от идеи не получится. К тому же в этот момент хрюкнул динамик и послышалось вполне дружелюбное:
– Глеб! Саша! Саламэлэйкум!
Ворота щёлкнули и отъехали в сторону. Глеб приглашающе махнул рукой и первым зашёл во двор. А за забором и впрямь оказался Дашкин рай. Цветные мозаичные дорожки, клумбы похожие на добрую сотню огромных букетов, заросшая виноградной лозой арка со свисающими гроздьями довольно крупных виноградин… и фонтан! Я серьёзно. Справа от основной тропинки в тени огромного разлапистого дерева журчал хрустально-прозрачной водой самый настоящий фонтан.
