На каменистой горной дороге Мартен придержал коня, и Арлин последовал его примеру. Никто не ждал их появления, и Мартен остановился около одной заставы, выговаривая пожилому командиру отряда за невнимательность. Пока еще ни один неприятель не нашел обходного пути, чтобы провести свои войска через горы, однако Мартен знал, что когда-нибудь все случается в первый раз.

— Привет, Марта! — донесся крик откуда-то сверху, и Мартен, задрав голову, помахал рукой знакомому стражнику, который смотрел на него сверху вниз с какого-то каменного уступа. Затем оба поехали дальше по тропе.

— Давай снова проберемся на ту же самую скалу, — предложил Арлин. —

Оттуда открывается потрясающий вид.

Мартен покачал в ответ головой:

— Нет, впереди есть одно местечко, которое послужит нам ничуть не хуже.

Может быть, оттуда открывается не такая красивая панорама, зато оно гораздо лучше защищено.

Достигнув дальнего конца узкого ущелья с крутыми скалистыми стенами, по дну которого шла дорога, они спешились и спрятали коней в зарослях колючих вечнозеленых кустарников, которым посчастливилось найти немного земли, чтобы пустить корни. Затем Мартен провел своего спутника по разрушенной непогодой тропе, которая огибала восточную стену, а затем спустился по крутому склону, оканчивающемуся каменистой площадкой. Там возвышалась целая груда крупных валунов. Укрывшись за ними, можно было наблюдать за дорогой, а заодно видеть почти всю равнину.

— Боги мои! — пробормотал Мартен, чье внимание немедленно было приковано раскинувшимся на равнине лагерем.

Далеко, насколько хватало глаз, по всему плато были расставлены палатки и шатры армии Роффо. Теперь их было гораздо больше, чем в первый раз, примерно месяц назад. Теперь палатки стояли много плотнее друг к другу — все, кроме аккуратных белых павильонов, которые появились на самых подступах к Морскому проходу. Повсюду между палатками суетились тысячи людей, которые с этого расстояния походили на муравьев.

Арлин пристально следил за движением солдат внизу.

— Как ты думаешь, — спросил он внезапно, — добьются ли чего-нибудь Керил и Ринн?

— Не хотелось бы чрезмерно на это рассчитывать, однако армию, которая страдает от нехватки воды, победить гораздо легче.

— Может быть, нам следовало поехать с ними?

Мартен пожал плечами.

— Кто знает? — в его голосе прозвучали сожаление и сомнение. — У нас были другие неотложные дела. К тому же, если им понадобится помощь, они вернутся.

— Только не эти два безрассудных храбреца.

Мартен обдумал слова Арлина, стараясь избавиться от чувства вины.

Четырнадцатый эрл Нижнего Вейлса родился, чтобы командовать. Это пришло к нему как дыхание, непринужденно и легко, однако он понимал, что унаследованный им титул не сделает его автоматически превосходным полководцем. Он был неопытен и молод, и только время могло окончательно определить, на что годен Мартен Пелсон.

С равнины внизу донесся протяжный, переливчатый свист, и Арлин неожиданно для самого себя поднялся во весь рост и ответил таким же свистком.

— Что ты делаешь? — переполошился Мартен, мертвой хваткой вцепившись в кисть руки друга и пытаясь заставить его снова присесть за валунами. — Немедленно укройся!

Темноволосый лорд-южанин высвободился из его захвата.

— Это мой брат! — объяснил он, возбужденно дыша и указывая на установленные внизу палатки.

Там, размахивая клочком белой ткани, привязанным к шесту, двигалась какая-то фигура.

— Маркайм! — крикнул Арлин и снова свистнул.

— Братишка! — заорал ксенарский солдат, быстрым шагом миновав белые палатки служителей бога Мезона. Теперь он стоял один у самого подножья скалы. — Спускайся вниз!

— Нет! — строго приказал Мартен, увидев, как Арлин оглядывает склон в поисках удобной для спуска тропы.

— Он мой брат.

— Он твой враг. Не будь глупцом!

— Тебе не причинят вреда! — крикнул снизу Маркайм. — Я обещаю тебе безопасность. Захвати с собой своего друга, если желаешь. У меня есть еда, добрый эль и тысяча новостей из дома. Давай мирно посидим напоследок — ты и я, — прежде чем сойтись в битве.

— Я иду! — крикнул в ответ молодой лорд.

Не обращая внимания на сердитые увещевания Мартена, он выступил из-за валунов.

— Ступай вдоль скалы справа от себя, Арлин! — подсказал снизу брат. —

Там есть тропа, по ней и спускайся. Это самый простой путь.

— Не смей, — отчетливо повторил Мартен.

Арлин заколебался было, даже оглянулся назад.

— Я должен поговорить с ним, но я вернусь. Дождись меня… я прошу тебя.

Мартен подумал о том, что, должно быть, горячий сухой воздух равнины, блестящее на далеком горизонте Внутреннее море и голос Маркайма сыграли с Арлином злую шутку, вызвав этот приступ тоски по дому, о существовании которой молодой лорд даже не подозревал. Он должен понять друга. Арлин как-то говорил ему, что внутри клана Д'Леланов всегда существовало соперничество, однако на этот раз доверие и любовь пересилили все остальные соображения. Арлин полагался на слово брата.

Тем временем младший Д'Лелан прошел вдоль края скалы и, следуя указанием Маркайма, стал спускаться по указанной ему тропе. В одном месте ему пришлось даже немного подниматься, он потерял брата из вида. В конце концов он, однако, оказался на тропе.

Дорога эта была высечена в сером камне и много петляла, спускаясь по склону — в противном случае ни одна конная упряжка ни за что не смогла бы поднять на крутизну груженые повозки и фургоны. То же самое, впрочем, относилось и к движению сверху вниз. Арлин быстро шагал по этой каменистой дороге, но на половине пути его стали одолевать сомнения. Для Ксенары Арлин Д'Лелан был навеки проклятым изменником, и он боялся, что если о его встрече с братом узнают, то у Маркайма могут быть большие неприятности.

— Арлин!

Маркайм появился из-за поворота дороги, слегка запыхавшись после пусть и не крутого, но быстрого подъема. Арлин увидел, что брат протягивает ему навстречу пустые руки. Даже на поясе у него болтались пустые ножны. При виде его радостной улыбки все сомнения покинули Арлина. Он бросился бегом, и братья крепко обнялись.

Физически они были совсем не похожи друг на друга. Маркайм был на десять лет старше Арлина и пошел в мать, в чьем роду мужчины были низкорослыми, с широкой, хорошо развитой грудью и крепкими руками, очень сильные и вспыльчивые. Несмотря на последнее обстоятельство, Арлин всегда любил своего брата и старался ему подражать.

— Мой маленький братишка! — пробормотал Маркайм и слегка отстранился. —

Клянусь Мезоном, я рад тебя видеть.

Арлин снял с головы шлем и улыбнулся:

— Я думал, мы никогда больше с тобой не встретимся. Во всяком, случае в этой жизни.

— Но жизнь полна сюрпризов. Нам необходимо скорее добраться до моей палатки и потолковать, — Маркайм развернулся и подтолкнул Арлина вниз по дороге. — И подкрепиться. У меня есть кунжутное печенье и сладкие свежие финики. Клянусь чем хочешь, ты в жизни не пробовал ничего подобного.

— За прошедшие восемь долгих лет — точно, — рассмеялся Арлин. Затем он вдруг помрачнел. — Отец умер?

Маркайм посмотрел на равнину, над которой ветер кружил столбы мелкой белой пыли.

— Да. Он умер, повторяя твое имя. Я хотел бы, чтобы ты знал это.

Последовало молчание, и Арлин ощутил боль потери, сожалея о том, что их расставание не было ни сердечным, ни даже дружеским. Понимая, что тут он бессилен что-либо поправить, Арлин переключил свое внимания на равнину, гладкую и плоскую, которая простиралась во всех направлениях почти до горизонта. Белые шатры жрецов Мезона трепетали и хлопали на ветру, однако никого из людей поблизости не было видно. Сразу за ними, однако, начинался лагерь ксенарцев. Там стояло несколько солдат, лениво наблюдая за приближением братьев.

Арлин непроизвольно прикоснулся к рукояти своего меча, чувствуя, как струйки пота побежали по спине под кирасой. Маркайм был одет в короткую солдатскую юбочку, камзол без рукавов и сандалии.