Когда же печать, наконец, стабилизировалась и предводительница вампиров получила возможность хотя бы просто выйти за невидимую, но хорошо ощутимую границу, один из её ближайших, как она полагала, соратников вынудил её отправиться не туда, куда хочется, а туда, куда надо. Неудивительно, что последний месяц госпожа пребывала в тихой ярости. Хорошо знавшие её восставшие не обманывались мнимым спокойствием, игнорировать состояние подруги осмеливалась только ко всему привычная Медея.

Не желая забивать красивую голову проблемами, верная наперсница перевела разговор на строительство будущего укрытия. Сейчас проблемы штаб-квартиры не существовало — запутанная сеть катакомб обеспечивала надежную защиту, на крайний случай вампиры планировали бежать через мертвую землю. Огромная сфера Проклятия Тайрана уничтожала любую жизнь, вторгнувшуюся в её пределы. Даже сами вампиры не могли находиться в ней более нескольких часов, чего, впрочем, обычно хватало. Исключение составляла Селеста, на которую Проклятье не действовало, тем самым добавляя лишнюю гирьку на чашу весов слухов о своей околобожественной сущности. Однако со временем Проклятье слабело, становилось менее агрессивным, к тому же маги на королевской службе и монахи некоторых орденов давно занимались его исследованием и даже получили некоторые практические результаты. Пока что люди не могли вторгаться внутрь сферы. Пока что?

Вампиры желали заранее подготовиться к тем временам, когда Проклятье исчезнет, вместе с ним пропадет надёжный путь для бегства и смертные получат возможность вторгнутся в их вотчину. Поэтому затеяли стройку. Конечно, Медея не могла не принять участие в обсуждении проекта, потому что кому же, как не ей?

— Хорошо, — спустя полчаса обсуждения выставила вперед ладонь Селеста. — Избавь меня от подробностей. Раз ты говоришь, что нужна черно-белая гамма с вкраплениями красного, пусть так и будет.

— Но я же объяснила! — воздела руки к нему Медея, призывая в свидетели высшие силы. Приземленность подруги её угнетала.

— Я просто не понимаю, почему после двух лет обсуждений мы вернулись к тому варианту, с которого начинали.

— Ну а вдруг бы нашлось что-то более подходящее?

— Сомневаюсь. Так, — госпожа соскочила с кресла, в котором сидела, с удовольствием болтая ногами. — Пойду прогуляюсь, а ты позови телохранителей поближе. Скоро начнется.

— Латам будет недоволен, — словно мимоходом заметила прекрасная старейшина.

— Латаму дай волю, и он обложит меня подушками, набитыми мягчайшим пухом.

Медея тихо рассмеялась вслед удаляющейся подруге, затем обернулась в сторону постоялого двора, где смутно маячили две фигуры, и тихо шепнула:

— Раль, Фанго, составьте мне компанию.

Она не сомневалась, что её услышали.

С возрастом вампиры менялись. Медленно, намного медленнее, чем смертные люди, и совершенно иначе. Их облик оставался прежним, зато росла мощь энергетики, в свою очередь отражавшаяся на крепости, ловкости, выносливости физического тела. Вдобавок у них появлялись способности, часто ошибочно принимаемые за магию, формирующиеся в зависимости от мировоззрения и Пути, по которому шел восставший. Развивать их или нет, каждый решал сам.

Считалось, что чем старше вампир, тем он сильнее. Это не совсем верно — те, кто не считал нужным учиться и работать над собой, застывали на одном уровне или вовсе скатывались в деградацию. В лучшем случае их рост замедлялся до совершенно незаметных величин. Но когда дело касалось элиты общества немертвых, правило соблюдалось железно.

Селеста находилась на вершине иерархической пирамиды. Она была стара, одной из старейших восставших ойкумены, массу времени у неё отнимала работа с донесениями, встречи с подданными, разбор докладов и прочие занятия, неизбежные в жизни (или после-жизни) любого правителя. Вместе с тем, у неё имелся доступ ко всем ресурсам и разработкам сообщества, а также желание учиться и твердое понимание необходимости большой личной силы. Время такое, раса такая. Иначе — никак. Кроме того, бонусом у неё имелась печать на Проклятии, крохами силы которой ночная хозяйка Талеи могла оперировать по собственному усмотрению. Этих крох хватало не только ей, но и ближайшим соратникам.

С каждым годом, десятилетием, веком способности Селесты росли. Сейчас она воспринимала мир куда более полно, чем в начале своего пути, обладала возможностями, которые в прежней жизни показались бы ей чудом. Она подозревала, что в одиночку могла бы победить в предстоящем столкновении. Впрочем, бурное прошлое отучило её от ненужного риска, да и для чего ещё нужны слуги, как не для защиты повелительницы? Во всяком случае, Латам считал именно так, и госпожа не собиралась с ним спорить. Но послушно плестись на поводу его требований она тоже отказывалась.

Идти бесшумно оказалось неожиданно сложно. Вокруг Талеи не осталось по-настоящему густых лесов, люди облагородили места вокруг своей столицы и Селеста банально разучилась ходить по чаще. Ветки трещали под ногами, немногочисленная живность замирала, старательно прячась от высшей нежити. Маленькие звериные умишки источали страх и безнадегу. Госпожа ощущала всех в округе — разумных четче, их сознания светили ярко, звери и птицы сияли намного тусклее. У растений не было интеллекта, но какой-то фон они создавали, поэтому своеобразное «эхо» исходило и от них. Пылающим факелом позади разгоняла серый туман порывистая Медея, стальными отблесками верности ровно светил Латам, готовились к схватке иные вампиры, пришедшие вместе с ними.

Спереди, источая жажду крови, вседозволенности, желания разорвать слабого, надвигалась пахнущая звериными нотками черно-красная волна.

Численность нападающих раза в три превышала число тех, кто готовился встретить их на широкой лужайке неподалеку от постоялого двора. Могло бы показаться, что пришедшие с Селестой вампиры обречены, однако в подобных столкновениях качество важнее количества, поэтому страха они не испытывали. Гвардия состояла из опытных бойцов, посвятивших века постижению воинского искусства, приближающуюся стаю они ровней себе не считали. Их капитан думал так же, иначе не взял бы с собой всего лишь две пятерки. Десять гвардейцев, сам Латам, Медея, несмотря на внешность создания не от мира сего способная удивить в бою, двое подручных прекрасной старейшины — с такими силами можно выступить против любого противника.

Командир атакующих это понимал и недооценивать врага не собирался. Селеста видела, как от пышущей жаром охоты стаи отделились две группы, в пять и четыре сознания, и начали обходить приготовившихся к схватке гвардейцев с боков. Готовятся ударить сзади? У Латама достаточно сенсоров, но на всякий случай Селеста послала ему сообщение о замеченном маневре. В ответ пришло почтительное ощущение недовольства от самоуправства госпожи, которое она привычно игнорировала.

Вместо того, чтобы вернуться, она направилась к ближайшей из отколовшихся групп. Опыт и исходящие от сознаний нападающих отблески подсказывали, что из пятерых проблемы могут возникнуть лишь с двумя, остальные трое стоят на первой ступени. Они не то что какими-либо способностями на приличном уровне не владеют — им даже на солнце выходить нельзя! Один на один, шанс справиться с ними есть у обычного тренированного воина, в намечающейся схватке они будут не более чем мясом для клинков. Вот с них Селеста и начнет, чтобы под ногами не путались.

Шорохом листьев, светом луны, легким дуновением ветра сотканная госпожой иллюзия обернула пятерых сородичей. Невесомо легла на обнаженные, беззащитные разумы, мягко преодолела естественные барьеры, оставив мгновенно исчезнувшее чувство тревоги. Осела в подсознании, на глубине, исподтишка ослабляя бдительность, снижая критичность мышления, воздействуя на органы чувств.

Спустя минуту она могла сделать с ними всё, что угодно. Нет, вампиры не стали слабее, их тела по-прежнему точно повиновались им. Они просто не обращали внимания на действия Селесты, воспринимали её в качестве естественной части окружения, её поступки казались им нормальными. До определенной черты, конечно — инстинкты боролись с навязанными суждениями и в конечном итоге всегда побеждали.