Мне надо жить, кормить себя и старшего сына. Хорошо, что бывшая хозяйка оставила десятка три молочных бутылок в кладовке. Каждая бутылка – тридцать копеек. Сдала, получила три рубля. До сих пор сын помнит, как я его кормила "богатырской кашей " с сахаром каждый день. Смешно вспоминать, вроде ерунда, но красноречива, как муха в молоке, видно было уже пакостника!

Мать Толика обожала, всё для него делала, но если он что захотел – не могла удержать, это – точно. Он даже в институте просыпал первые пары, мать поднимала его, обливая водой. В Луганске он даже практику толком не прошёл – любил поспать. Но, поскольку его действительно считали талантливым студентом, это как–то сходило ему с рук.

Потом его куратор, профессор (забыла фамилию), уехал в Киев и пригласил Толика работать с собой. Но случился конфликт, Толик говорил, что профессор украл его работы. Не верю! Что он там мог написать без практики? Да и прошло времени около месяца. Потом он сразу уехал в Канаду. Мы с Володей отдали ему на билет и дорогу всё, что у нас было – около полутора тысяч. Ещё и долги его выплатили в Луганске.

Потом мать вышла замуж и переехала к новому мужу – Василию Константиновичу Возникову в Станицу.

На таблетки Толик подсел ещё студентом. Мне кажется, он водил мать за нос – всё время жаловался на головные боли от переутомления от учебы, я помню – она переживала по этому поводу. Будучи фармацевтом, она всё хотела решить таблетками, но там что-то не то было, я не вникала особенно. Во всяком случае, улетел Толик в Канаду в первый раз с мешком лекарств, во второй – тоже, мы его провожали рано утром на автобус, дали денег, и мать всё спрашивала, как он провезет препараты в самолёте. Провез видимо как-то.

О начале эмиграции Толика я знаю только несколько фактов. Поскольку был нелегалом, ему трудно было найти работу. В то время он принимал таблетки от депрессии, которые привёз с собой – опять же мать его помогла, это были рецептурные лекарства, они ездили к Нине Никитичне в областной диспансер и по старой дружбе та выписала кучу таблеток "от головы ". Там пакет был – будь здоров!

Не знаю как провез, тогда наверное легче было. Вот он пристрастился – подсел на антидепрессанты и запивал это дело пивом. Потом – уж не знаю как – подсел и на наркотики, мешал их со спиртным. Писал матери, что были "интересные эксперименты" когда он выпадал из реальности на много дней. То есть, он реально был в сильнейшей депрессии. Выбирался, потом опять…

Первое время он жил в каком-то приюте синагоги – вспомнил о еврейских корнях со стороны отца. Свекровь рассказывала, что он жил с чёрными в Канаде, в очень плохом жилье, в маленькой комнате, несколько раз в письмах повторял: "Какие они вонючие, эти негры!", питался просроченными продуктами.

Когда Толик приехал обратно, выяснилось, что ему надо поменять фамилию, он что–то натворил в Канаде, вроде взял кредит и уехал. Возников долго сопротивлялся усыновлять Толика – у старика дочь была, боялся, что претендент на его имущество будет. Правильно боялся, кстати, но мать уломала, дал он Толику свою фамилию.

Сам Толик с отчимом никак не общался, погостил и уехал на второй день – Возников заставил его обрывать вишню, Толик чуть не лопнул от возмущения!

В это же время Толик замутил фирму по поиску женихов местным девушкам. Лёгкий хлеб для афериста – просто собрал с дурочек авансы, набрал денег и удрал. Его искали партнёры, какие–то бандиты. Время было мутное, могли и убить.

Поменяв фамилию Толик опять улетел в Канаду, оставив беременной свою девушку. Через годы вернулся и женился на ней. Жил у них, но недолго – они его выгнали после того, как он хлопнул малыша дверью по пальцам – тот интересовался им и заглядывал в дверь, мешал спать, у ребёнка получился кровоподтёк, бабушка не выдержала и выперла его. Там ему было труднее руки распускать, чем с канадской женой – он жил с Настей и её мамой и бабушкой.

Он всегда врал и притворялся. Например, он оговорил свою первую жену, Настю, что она наркоманка, хотя сам был такой. Сразу, как она его выгнала – стал её поливать. Мне лично он говорил, что ненавидит сына.

Толик оттуда перебрался к родителям своего товарища, оттуда тоже его быстро выставили. Никто его долго не терпел. Он вёл такой образ жизни, что обычная семья не выдерживала, люди обычно ночью спят, а днём работают, а он ночью уходил гулять, а днём спал и требовал тишины. Он и к нам заваливался пожить, играл всю ночь в компьютер, я с трудом всё это терпела – сон нарушается, он же ходил по квартире, то в туалет, то в холодильник.

Он дважды приезжал из Канады, вечно путал следы. Про брата он ничего не мог плохого сказать, потому что Володя его вырастил с пелёнок и вечно опекал, вытаскивал из разных передряг.

У меня была подруга – врач, её сестра уехала в Израиль, я попросила сдать её квартиру Толику. Она привыкла считать нас с мужем приличной семьёй, а тут на неё свалился этот квартирант с пьянством, проститутками и драками. Он устроил в квартире притон, затопил соседей. Когда она пришла разбираться по звонкам соседей – он агрессивный, чуть не придушил её.

Я не могла поверить, что он наркоман! Она мне говорит: "Я – врач. Поверь, я знаю как выглядит человек под дозой". Короче, Володя, как идиот, снова дал ему денег на билет и проч.

Мы провожали его чуть ли не тайком, на автобусе в Киев. А я чуть не поссорилась с подругой, защищала его. Боже! Как она была права, в два счета описала его суть ещё тогда!

Он приезжал, уезжал. Был период в восемь лет, когда о нём ни слуху, ни духу не было. Мы вообще не знали где он. Приехал и не сообщил нам, мы случайно узнали от знакомых, мать была просто оскорблена, надо было видеть её лицо, бедная женщина – такой плевок в душу.

После смерти матери я нашла его письма из Канады на многих страницах, Исписывал многие листы, пять – шесть листов А-4. Увы, оригиналов нет, я их спалила, а впечатления субъективны. Ощущение было, что на него обрушился Мир. Самое интересное, когда он приехал в очередной раз, то страшно удивлялся, что мы не хотим уехать из страны.

Главным образом в письмах было описание его трудностей в Канаде: как он бомжевал и ходил за едой в супермаркет – там бедным раздавали просроченную продукцию, как жил в комнате с "вонючими неграми ", как его избили в баре, дразнили на работе. Он ведь врачом представлялся, а вращался в низших кругах, "больно умных" там не любят.

Обычно он описывал свои проблемы, в том числе и эксперименты с наркотиками, душевные страдания и просил совета. Например, как поступать в ситуации, когда его не признают своим, насмехаются, как искать работу.

Рассказывал, что у него развивалась булимия, пьянство, что он вместе с наркотиками пил спиртное, как воровал еду и вещи в магазинах, какие подлые девки – сразу спрашивают почему у него нет жилья и прочего, что все меркантильные. По психическому состоянию – описывал свои комплексы. Он весь состоял из комплексов, его многое пугало.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.