When the pain cuts you deep

Когда боль поражает тебя в самое сердце,

When the night keeps you from sleeping

Когда ночь не даёт тебе уснуть,

Just look and you will see

Просто посмотри, и ты поймёшь,

That I will be your remedy

Что я буду твоим средством от боли.

When the world seems so cruel

Когда мир кажется таким жестоким,

And your heart makes you feel like a fool

А твоё сердце делает из тебя дурака,

I promise you will see

Я обещаю, ты увидишь,

That I will be, I will be your remedy

Что я избавлю, избавлю тебя от боли

Белль задумчиво проводила взглядом одну из искр, с шипением исчезнувшую в вечернем прохладном воздухе, и сильнее прижалась к боку мужа, обняв его за плечи.

Может, наведаемся к Гидеону на этой неделе? Узнаешь, как проходят его чародейские уроки, поругаешь. Только не слишком сильно. Ты обещал, — и Белль с притворной угрозой приподняла скрытый в красной перчатке палец, послав Румпелю угрожающий взгляд. Он не сдержался от легкого приступа смеха.

— Все для тебя, моя красавица, — улыбнулся он ей прежде, чем сократить расстояние между их лицами и поцеловать. Так чувственно и сладко, будто он наконец-то обрёл долгожданный покой.

И для этого вовсе не надо было умирать.

No river is too wide or too deep for me to swim to you

Нет реки, слишком широкой или глубокой, которую я бы не переплыла ради тебя.

Come whenever I’ll be the shelter that won’t let the rain come through

Приходи, что бы ни случилось, я буду твоим укрытием от дождя.

Your love, it is my truth

Твоя любовь — для меня истина,

And I will always love you

И я всегда буду любить тебя,

Love you, love you

Любить тебя, любить тебя

========== Улыбчивый подсолнух (Гарри Поттер; Гет; Сириус/Марлин; Аристократия) ==========

Комментарий к Улыбчивый подсолнух (Гарри Поттер; Гет; Сириус/Марлин; Аристократия)

Тема «Аристократия» (думаю, семья Блэк вполне подходит).

Написано также на фест Блэккинон по диалогу (вполне возможно, что я продолжу здесь выкладывать остальные драбблы по этому фесту, чтобы не плодить сборники):

— Как долго ты там стоишь?

— Дольше, чем тебе хотелось бы.

Изначально это была пропущенная сцена из канона с похоронами, честно-честно (и тема феста была другая), но потом у меня что-то переклинило, и вышло вот это. Ну, это же я😅. Понять и простить. Во времена Мародеров света и так днем с огнём не сыщешь, особенно под конец.

Сонгфик на песню Evanescence — Hello. Эванов я тоже люблю всей душой💞.

Марлин нет. Ее просто больше нет. И больше уже никогда не будет. Сириус с этой мыслью смириться пытается, устаканить в голове хоть как-то, слоняется вокруг в мгновение ока помрачневшего поместья Блэков — бесполезно. Она стучит и стучит, зудит и зудит, как будто на него накинулось сто дементоров разом. Да и почему «как будто»? Марлин — светлая девочка, его персональное солнце-одуванчик — исчезла, растворилась без следа, а это…

Сириусу все еще кажется — он в школе, в родном Хогвартсе, вот сейчас звонок зазвенит — и выбежит малышня в коридоры, поскачет по меняющим направление лестницам, и совсем-совсем рядом мелькнет родная светлая макушка.

Он руку ей протягивает.

«Разве тебе не сказали, что она не дышит?»

Playground schoolbell rings, again

Звонок на перемену, как всегда.

Rainclouds come to play again

Тучи снова собрались поиграть.

Has no one told you she’s not breathing?

Разве тебе не сказали, что она не дышит?..

Это еще хуже дементоров. Там, в Азкабане, когда твою душу когтями рвут изнутри, хоть физическую боль ощущаешь. Наверняка же ощущаешь, правда? Иначе как люди не сходят с ума раньше времени, когда у них забирают все хорошее, последние крохи света? Такие же, какие были в невозможно-голубых глазах у Марлин, а еще…

Еще в одном ритуале, который они условились с ней проводить каждый день, пока это еще возможно. Срывать подсолнухи, нюхать их, впитывать тончайший аромат один на двоих.

Потому что эти маленькие источники счастья и есть Марлин МакКинон. И она их уже больше никогда не увидит.

Несправедливо. Не осталось даже тела, Мерлин! Или осталось, просто Сириус впал в безумие отчаяния так быстро, что не смог различить реальность и игру больного воображения, когда увидел Марлс, сраженную Круцио? Потухшие светлые пряди — были ли? А стеклянный, несправедливо замерший навсегда взгляд? А кровь по всему хрупкому телу его девочки, которую он поклялся защищать?

«Привет, я твой разум, можешь со мной поговорить. Успокойся, успокойся, прекрати отрицать очевидное. Нет ее больше, твоей Марлс. Слышишь?»

Hello, I’m your mind giving you someone to talk to…

Hello…

Привет, я твой разум, можешь со мной поговорить…

Слышишь?..

Настоящая Марлин никогда не была такой — застывшей и безжизненной. Она ведь такая нежная, светлая, взбалмошная, сумасшедшая, самая-самая родная. Их совместные приключения только начинались и… Неужели все закончится вот так?

Сириус помнил. Помнил каждую улыбку. Каждую смешинку. Каждое соприкосновение рук и мягкость-податливость губ. Каждый блеск в глазах, когда он надевал на нее ободок из весёлых подсолнухов. Что ж… Их ритуал отныне должен был стать последним. Сириус в последний раз положит на ее могилу эти чудесные желтые цветы. И уйдет. Если не упадет у каменной плиты и не останется там верным псом, потерявшим хозяина, навсегда сторожить то, что у него отняли.

Или не отняли? Вот же Марлин — живая, улыбается, кружится и машет ему со школьного двора, напевает Dancing Queen, за собой зовет. Перед мысленным взором проносится воспоминание школьных времен, и Сириусу кажется на мгновение, будто и не было ничего. Ни войны, ни гибели, ни-че-го. Ему уже ведь снилась смерть Марлс однажды: окровавленная, со спутанными грязными волосами, она лежала в какой-то каморке, такая неестественно-безучастная и спокойная. Мертвая. А он не успел. Не успел каких-то пару минут до неизбежного заклинания, как и сейчас. Только тогда стоило проснуться — иллюзия разбилась и встретила его испуганный взгляд растерянная улыбка Марлин.

Может, он и сейчас спит? Да-да, конечно, спит, по-другому и быть не может. Они же с Марлс поклялись, что или вместе выживут, или вместе умрут, или так, или так, по-иному никак, как шутливо говорила Марлс.

If I smile and don’t believe

Я улыбнусь, я не поверю сперва,

Soon I know I’ll wake from this dream

Уверена, скоро эта иллюзия исчезнет.

Don’t try to fix me I’m not broken

Нет, не лечите меня, я в порядке!

Сириус курит, но это не помогает. Стоит у мрачного, будто серыми облаками покрытого поместья, на которое ему всегда было плевать, и не знает, что делать. Уговаривает себя. Говорит, что справится. Это ведь для Марлин в последний раз, неужели он струсит и позорно сбежит с похорон? Надо просто дождаться, подойти, положить цветы — и все. Ничего сложного, кроме того, что вдох сделать безумно трудно, воздух в легких мгновенно сгорает, когда Сириус неосознанно прокручивает в голове сцены пыток семьи МакКинон.