— Согласно тому, что я выяснил, всего погибло трое людей из клана Андо на днях, — он наглядно отсчитал и показал Джону три пальца на своей руке. — С двумя из них разобрались мы, но последний… Его убили не наши люди.

И тут действительно было над чем задуматься. Джон нахмурился и опустил взгляд на белую чашку из японского фарфора.

— Неужели… это Хиро Мидзуно? — Юске машинально поскрёб пальцем подбородок. —… ведь это действительно может оказаться он.

Джон не ответил. В своём молчании он был погружен в старые воспоминания, где образ Хиро, как и прежде, представал перед ним в виде скользкой ящерицы, сбросившей свой хвост, который внезапно стал для неё уязвимым местом.

«А может быть и нет».

Может ли быть такое, что Хиро не был этой ящерицей, а только играл свою роль, прописанную для него недрогнувшей и непоколебимой рукой всё того же Шина? Если это действительно так, то многое из того, что произошло в последние дни, становится понятным.

«Хиро…».

========== Часть 22 ==========

Джексон Ямато

В залитом солнечными лучами офисе Ямато Групп витал синтетический запах нагретого пластика и пролитого кофе, что вкупе с царящей напряженной тишиной, перебиваемой лишь нервным шуршанием бумаг, раскиданных по столу, создавало определенную атмосферу.

— Это все отчеты?

— Да.

Джексон лениво откинулся на спинку своего кресла и ослабил галстук, словно тот мешал ему дышать. Утро только началось, а он уже устал. Еще и спал от силы пару часов. Хотелось немедленно все бросить и уйти, чтобы утопить раздражение в бокала холодного пива, но внезапно его внимание привлекло знакомое название, мелькнувшее в шапке одного из документов. Нахмурившись, он потянул листок к себе и постучал пальцем по витиеватым буквам.

— Я вижу издержки на новое имя.

В глазах секретаря отразилось непонимание.

— Мой дядя заключает контракт с Нишидо Фармасьютикал?

— Да, — услышав ответ, Джексон удовлетворенно хмыкнул и задумался. Если это Нишидо, разве это не плохой повод для встречи с Алексом? Компания Сато не могла пройти мимо растущего влияния конкурентов, и в голове уже созрел план, а настроение стремительно скакнуло вверх.

— Проведи еще несколько исследований по этому делу.

— Да, сэр.

— Иди.

Любопытные вещи происходят вокруг. В последнее время, после того, как отец Джексона скончался, Андо стал часто появляться рядом, но совсем не воспринимал самого Джексона всерьез. Что ж, тот докажет, как дядя может ошибаться. В трубке зазвучали длинные гудки, принцесса не спешила отвечать, но когда Джексон, наконец, услышал знакомый, чуть раздраженный голос, его охватило сладкое предвкушение, что часто испытывают дети, зная, что скоро получат десерт.

— Александр, поужинаем?

Алекс

Размашисто шагая по коридору к своему кабинету, Алекс давал четкие и жесткие указания:

— Игнорируйте инвестиции Нишидо Фармасьютикал, потому что они определенно снова создадут проблемы.

— Да, сэр.

«Нишидо Фармасьютикал, акции этой компании так внезапно взлетели в своей цене. Темная лошадка, появившаяся из ниоткуда… Забавно».

В кармане брюк завибрировал телефон, и, взглянув на экран, Алекс подавил досадливый вздох. Он не хотел себе признаваться, но ждал звонка совсем от другого человека. В душе опять противно заскребло, заныло болезненно, и пришлось себе настойчиво напоминать, ради чего Алекс так старательно отказывается от чувств. А Джексон был подходящей кандидатурой, чтобы отвлечься. Поэтому Алекс ответил.

Ямато пригласил его на ужин к себе. Не трудно было догадаться, с какой именно целью, но Алекс с вежливым равнодушием принял приглашение и ничего не сказал, когда вместо названия ресторана услышал домашний адрес Джексона.

И вот они сидят за традиционным японским котацу, пьют чай и ведут невинную светскую беседу. Алекс мог бы даже получить своеобразное удовольствие от такого, казалось, тихого и спокойного вечера, если бы не сальные, полные пошлого желания взгляды Джексона, что тот украдкой бросал на него.

— Нишидо Фармасьютикал?

— В последнее время она стала достаточно квалифицированной, — Джексон отпил из маленькой пиалы и усмехнулся, глядя на то, как отстраненно помешивает свой чай Алекс.

— Неудивительно.

— Ну, я тоже так думаю, потому что мой дядя связан с этим. Можно сказать, что это стало изрядно надоедать, — надо же, не настолько Алекс безучастен, раз упоминание Андо заставило его вскинуть брови и вцепиться колючим взглядом в Джексона.

— Вот как? — а голос звучит все так же ровно, ничем не выдавая заинтересованности. Алекс не должен показывать, как взволновала его информация Джексона, ведь он сам не собирался иметь никаких дел с Нишидо, но теперь… Андо имеет к этому отношение? Весьма неожиданно. Это все усложняет.

— Возможно для этого я… — но Джексон не успел договорить, он едва не пролил на себя давно остывший чай, потому что ступня Алекса вдруг оказалась на его бедрах, нагло надавливая на мгновенно затвердевший пах. Перемена в поведении принцессы могла бы насторожить, потому что откуда в нем вдруг взялась эта готовность лечь под Джексона добровольно, так как раньше, даже соглашаясь на секс, он всем своим видом демонстрировал, насколько он ему неприятен. А сейчас… Что же все-таки изменилось?

— Я рад, что тебе пришлось по душе. Пойдем, отдохнем?

— Давай.

Джексон был доволен тем, как все прошло. Застегивая рубашку, он улыбался, как сытый кот, и откровенно разглядывал все еще лежавшего на кровати Алекса. Красив, засранец. Хорошо сложен, с изящной фигурой и тонкими чертами лица, неудивительно, что он сразу завладел вниманием Джексона, превратившись в навязчивое желание сделать своим. И сейчас чужую самодовольную натуру особенно согревало созерцание алеющих на шее засосов и знание, что внутри Алекса осталось его семя. Даже злорадную усмешку не удалось сдержать, когда Алекс сердито отбросил телефон.

— Почему ты так резко отключился? Тебе сейчас стыдно?

Было ли Алексу стыдно? Возможно на какую-то сотую доли — да, но основной эмоцией, которая жгла душу, сейчас стала острая ненависть к себе. И казалось, что ничто в этом мире больше не способно ее заглушить. Пустым взглядом упершись в низкий потолок спальни, Алекс закурил. Наверное, он ошибся, решив, что секс с Джексоном поможет ему выкинуть из головы Джона, он сделал только хуже. Послушно раздвигая ноги и принимая в себя чужую плоть, Алекс не чувствовал ничего, кроме тошнотворного омерзения. И даже не к Джексону, а к самому себе. Он ведь намеренно буквально предавал своего Пса, и как бы ни прикрывался тем, что хозяин волен делать все, что угодно, не оглядываясь ни на кого, не мог избавиться от чувства, что пал слишком низко.

— Вы что, поссорились?

— Нет. Но я больше не буду спать с тобой, — ни к чему хорошему это все равно не приведет. Ненужная, лишняя связь, причиняющая боль и дискомфорт.

— Почему? — Джексона такой ответ не устроил, и он сел рядом, протягивая руку, чтобы коснуться обнаженной, матовой кожи Алекса. Но тот резко отодвинулся, взглядом показывая, что не готов к более близкому контакту.

— Что тебя так интересует? — сигарета закончилась слишком быстро, и Алекс достал новую, из-под густых ресниц следя за тем, как меняется лицо Джексона, теряя прежнюю самоуверенность.

— Тебе тяжело?

— Пёс, которого я воспитываю, очень ревнует. Он сильно кусается, поэтому меня, своего хозяина, делает совсем растерзанным, — но не только Пёс терзает Алекса, он сам рвет душу на клочки, втаптывая их чувства в грязь, и вряд ли выдержит еще.

— Но я тоже такой… — неужели в зеленых глазах Джексона мелькнуло что-то, похожее на сожаление? А впрочем, Алексу плевать.

— Тебя я не воспитываю.

Когда Алекс полностью оделся, Джексон вышел проводить его в коридор, все еще не теряя надежды заставить остаться рядом на всю ночь.

— Поспи и иди, — горькое чувство дежавю охватило Алекса, потому что ведь точно так же он когда-то уговаривал Джона.