— Твой отец хочет встретиться. Поужинаем все вместе?

— Он нетерпелив.

— Ты тоже, Алекс. Сегодня в семь. Мы уже договорились.

Алекс хотел было возмутиться, почему она все решила за него, но Ран была мудрой женщиной, и он привык полагаться на нее. Некоторое время они молчали: Ран ждала ответа, а Алекс затягивался сигаретой.

— Хорошо, — выдохнул наконец, потерев пальцем бровь, и хмыкнул. — Раз отец того хочет, я согласен.

— Не опаздывай, я возьму Тома.

Что может быть прекраснее семейного ужина в теплой, дружеской обстановке? Да все, что угодно, если это касается семьи Сато.

***

Джон опаздывал. И Алексу это не нравилось. Но не потому, что Пес осмелился не повиноваться, а потому что он банально переживал, куда тот запропастился, так как Джон отличался редкой пунктуальностью и всегда предупреждал, если задерживался. Строчки романа, которым Алекс пытался отвлечься, расплывались перед глазами, и ему приходилось по несколько раз вчитываться, чтобы уловить смысл. Но сердце невольно забилось сильнее, когда на периферии послышался шум открывающейся двери, а потом и уверенные шаги.

— Простите за опоздание.

— Почему ты так опо… — но все гневные слова застряли на языке, стоило Алексу повернуться и, наконец, увидеть Джона. Что за…

— Я подготовил для вас машину, можем отправляться, — Джон произнес это настолько будничным тоном, словно его испачканный кровью костюм и сбитая на костяшках кожа были в порядке вещей.

— Ты… — голубые глаза распахнулись в изумлении, Алекс даже сразу не нашелся, что ответить, а потом раздраженно захлопнул книгу и поднялся. — Снимай пиджак и садись.

Джон замешкался, и Алекс увидел мелькнувшее на его лице сомнение, поэтому подошел ближе и потянул его за руку к дивану.

— Ну что ж, сегодня я позабочусь о тебе, — несмотря на стальную непоколебимость во взгляде, голос Алекса звучал мягко. Убедившись, что Пес выполнил его указание, он вышел за аптечкой, а вернувшись, присел рядом, огорченно хмуря брови. Во что Джон ввязался, если явился к нему в таком виде? Наплевать на испорченный пиджак или то, что они задержатся, а Алекс опоздает в офис. Сейчас все это было совсем не важно, перекрытое тревожными мыслями и волнением, которое Алекс даже не пытался скрыть. Тихо вздохнув, он аккуратно обработал ссадины и перевязал руку, мазнув по следам крови на белой рубашке. Надо будет переодеться…

Ладонь у его Пса была широкая и теплая, и Алекс не удержался: провел большим пальцем по тыльной стороне до того места, где начинался бинт. Внезапно вспомнился момент, когда Джон помог ему справиться с мигренью, они сидели на этом же диване, но тогда это ладонь Алекса была в чужой руке. Мог бы он в те минуты подумать, что они зайдут так далеко? Кто знает. Борясь с желанием прикоснуться к пораненной коже губами, Алекс шумно выдохнул и встал:

— Будь готов ехать в больницу.

— Все нормально, — спорить не было смысла. Алекс лишь покачал головой и, бегло взглянув на Джона, вышел, чтобы вернуть аптечку в ванную.

Ран написала, что заказала столик. По дороге обратно, Алекс начал печатать ответ, одновременно с этим все же задавая главный вопрос:

— Что, черт возьми, произо…

— Эта книга, о чем она?

— Что? — Алекс удивленно оторвался от экрана телефона и с недоумением посмотрел на роман в руках Джона.

— Вы… любите книги?

Алекс растерянно замер, застигнутый врасплох внезапным интересом Пса.

— Да. Это французский роман, — он вновь опустился на диван, опершись о подлокотник.

— Вот оно что.

— Почему ты спрашиваешь? — и почему именно этот такой, казалось бы простой и целомудренный вопрос, вдруг смутил Алекса. Словно Джону удалось приподнять жесткий занавес отчуждения, которым Алекс себя окружил, и заглянуть в самое нутро его души.

— Потому что вы всегда читаете книги. Мне просто было любопытно.

Повисшее между ними после этого молчание не было тяжелым или напряженным, каждый думал о чем-то своем, не ожидая ответной реакции.

— Моя младшая сестра… любит книги.

Алекс вздрогнул и прикусил мизинец: впервые Джон рассказал ему что-то о себе и это было неожиданно приятно.

— Но твоя сестра не сможет прочитать эту книгу, — Алекс задумчиво улыбнулся, — она для взрослых.

— Верно, — но от того, каким тоном это было сказано, показалось, что даже воздух между ними потеплел.

Алекс отправил Джона переодеваться и только загадочно усмехнулся, когда в темных глазах расплескалось удивление — почему в гардеробной хозяина висят чистые костюм и рубашка для Пса. Объяснять причину не хотелось, зато проявляющиеся все чаще эмоции на бесстрастном лице буквально сводили с ума и Алекс жадно ловил их, наслаждаясь, словно законченный наркоман.

— Что это? — на столе стоял большой бумажный пакет, а рядом Алекс, поправляющий галстук. Он склонил голову и опять растянул губы в той непривычной, легкой улыбке, которой прежде улыбался разве что только сыну и Ран.

— Твоя младшая сестра… Ты говорил, что она любит книги.

— Да.

— Возьми это. В детстве я читал их, но… теперь больше нет, — Алекс с каким-то затаенным, только ему понятным сожалением провел пальцем по верхней обложке и отвернулся к окну. Когда он был маленький, эти книги читала ему мать. Потом родился Том и Алекс читал их ему. Теперь пришла очередь передать их кому-то другому. Память, что они хранили для Алекса, так и осталась только памятью, а если Джону будет приятно от этого его жеста, то он рад.

— Спасибо, — как-то слишком сухо, и Алекс вздрогнул: что он ожидал от человека, которому предложил любить себя за деньги. Тогда Алекс и не думал, что это может задеть Джона, но теперь, кажется, понимал, как грязно выглядел его ультиматум.

— Забудь. Иди сюда, — он повернулся и сам сделал шаг навстречу. Видя в глазах напротив незнакомое доселе отражение самого себя, он смягчился, думая, что холодная благодарность была лишь словами, а настоящие эмоции так и остались тщательно скрыты. Но все же не до конца. Черты лица разгладились, в темных прежде зрачках плескался медовый блеск, и у Алекса перехватило дыхание — таким красивым в это мгновение был его Джон.

— Не нужно говорить спасибо. Просто поцелуй меня.

— Я могу это сделать? — горячая ладонь легла на его талию, обжигая кожу даже сквозь ткань рубашки. Алекс и не думал, насколько же волнительными могут быть такие простые прикосновения. С улыбкой он провел пальцем по чужим губам, что были так мучительно близко, и кивнул, не замечая, как глаза тронула грустная улыбка. И их поцелуй, пусть и недолгий, но такой блаженно яркий до исступления, заставил его ощутить сладкую истому во всём теле.

— Книги, если у тебя будет время, попробуй тоже их прочитать.

Такеши Андо

Тонкие, бледные пальцы крепко держали стакан с виски, пока Такеши Андо задумчивым прищуром карих глаз рассматривал плавающие в тёмной жидкости кусочки льда. Больше всего он не любил, когда его приказы не выполнялись в точности, как он сказал. Несостоятельность и нерасторопность всех этих временных ублюдков, которые недавно вступили в его клан, очень сильно его раздражала. Но по мнению стоящего перед ним подручного, лучше пожертвовать расходным материалом, отсутствие которого сильно не ударит по организации, чем пускать в ход старые кадры. Он убедил Андо в этом, а теперь стоял тут перед ним, словно обосранный щенок, и чуть ли не скулил жалобно от страха. Пёс был очень опасен, а теперь он знал, что Андо идёт за ним…

Мужчина сделал небольшой глоток из стакана и недовольным взглядом посмотрел на дрожащего и сутулившегося перед ним кё дая (старший брат* — звание в иерархии структуры якудза).

— Ты говоришь, что двое твоих парней не смогли убить Джонатана Такаяму?

Парень вздрогнул и склонил голову, пряча глаза.

— Да, прошу прощения.

Андо сжал челюсти от переполняющей его злости, но переходить на крик и показывать эмоции было не в его привычках, поэтому он лишь сухо продолжил:

— Позаботься об этих двоих.