- И выдать на выходе разряд.

- Совершенно верно. Но если простой человек генерирует выходной уровень, достаточный для получения кардиограммы, то абэноши может спалить датчик, прилепленный на кожу. Просто за счет того, что у тебя каналы отдачи куда как больше.

- Каналы... Это лимфатическая система, нервная или что-то другое?

Допивая сок, профессор хмыкнул:

- Тэкеши-сан, только не говори мне, что ты в школе ходил в медицинский кружок. Надо же - лимфатическая система... Нет, у человека есть еще один орган, который располагается по всему телу. Фактически, он как кровеносная система, пронизывает нас с головы до пяток. Только оперирует не физическими носителями в виде клеток, а электро-магнитными полями. Как именно - это надо талмуды листать по биофизиологии абэноши. На шкафах справа в дальнем углу, с темно-коричневыми обложками. Но не забывай, что исследования идут каждый день и новые статьи публикуют ежемесячно в куче серьезных журналов... Для тебя важнее другое. Если у тебя есть талант увидеть эти каналы, то при должном старании сможешь заметить и движение энергии по ним. И в ходе долгих тренировок увеличить пропускную способность, что спасет от выгорания в случае стрессов. Ты теперь, как маленький котенок, исследующий мир. Твоя главная опасность - свалиться со стола и свернуть шею. Чем отличается маститый абэноши от начинающего? Только одним. Кто выживает, находит границы своего дара и старается за них не заходить. Достигается это лишь многолетней практикой.

- А если этот самый маститый надорвался и шагнул за грань? Спалил проводящую систему?

- Обычно после такого лезут в петлю, - устало ответил наставник. - Когда у тебя отрубают крылья, редко кто готов вернуться к остальным и ходить по земле. Шок после выгорания чудовищный. Начинающие еще не успели вкусить сладостных плодов успеха. Те, кто уже выстроил карьеру и сидит на вершине пирамиды, при падении обычно разбиваются в лепешку.

Да. Кто высоко поднялся, тому и далеко падать.

- Последний вопрос, Сакамото-сэнсей. Почему мне кажется, будто внутри меня есть точка, где энергия собирается в эдакий комок?

- Точка ки, средоточие души. Есть много старинных трактатов по этой теме. Солнечное сплетение. Чревная и верхняя брыжеечная артерия, конгломерат нервных клеток. Нервные клетки, кстати, наиболее чувствительны к проявлениям силы. Работают на сходных принципах - передача электрического сигнала. Но это лишь первый центр, на самом деле. Чем больше абэноши тренируется и учится накапливать энергию, тем больше таких точек образуется в организме. У монстров класса Киёси Такахаси центров может быть больше десяти.

- Совсем забыл... А как связаны все эти силы и умения с рангами?

- Глупость полная, - фыркает Сакамото. - Никто не может толком понять, каким образом классифицировать дар. Как его оценить комплексно. Поэтому придумали дурацкую систему. Ты садишься в специальной комнате и выдаешь максимум энергии, которую способен потратить без выгорания. Чем больше из тебя “вылилось” - тем ты сильнее. Еще по коэффициенту просчитывают, за какой промежуток времени это это сделал и как быстро восстановился. К университету большинство за счет муштры переваливают десять баллов. После окончания могут дотянуться до пятнадцати. Кто достиг пятидесятого, считается чуть ли не патриархом. Такахаси-сама вообще вне рангов. Его оценивали в последний раз в три сотни или четыре. Зависит от того, как подбирать коэффициенты. Но, Тэкеши-сан, повторю. Это важно для чиновников - как всех по ранжиру расставить. Вместе с тем, нужно смотреть на реальный талант человека. Например, исследовательский институт микроэлектроники Такахаси-сама получает больше половины патентов в стране. Плюс - его ученики работают во всех известных корпорациях по всему миру.

- Я понял, Сакамото-сэнсей.

- Как думаешь, какой у меня ранг? - хитро усмехается старик.

Вот же головоломку подкинул. А я знаю, как это оценивать? Ну, если поднапрячься, что-то там такое у него проступает. Два центра силы, если не померещилось. И множество тонких ниточек по всему организму.

- Не знаю, нет понимания, как это все оценивать. Два клубка вижу, главные каналы толщиной с карандаш. И очень, очень много мелкой паутины, особенно ближе к ладоням.

Вздохнув, Сакамото тихо говорит:

- Так, моя оплошность. Значит, любое обсуждение твоих талантов, других людей и всего, что тебе показалось или померещилось - только в моем присутствии и в кабинете. Он оборудован от прослушивания. И еще, Тэкеши-сан. Хвалиться даром нежелательно. Это вызывает зависть и злобу у простых людей. Вплоть до проявления агрессии. Некоторые вообще считают, что нас надо запереть в клетках и показывать в цирке.

- Я понял, Сакамото-сэнсей.

- Отлично... У меня пятнадцать баллов и очень высокий коэффициент отдачи, я могу малыми порциями выдавать энергию больше получаса. Кроме того, отточенные мелкие манипуляции. У нас дома я единственный, кто достиг таких результатов в терапии выгоревших абэноши. Хотя есть врачи, у кого сила и ранг намного выше. Те же специалисты по раковым заболеваниям. Им нужно оперировать на пике большим количеством энергии.

Что же, мне жарить других не нужно. А вот научиться штопать себя в случае перегрузки, это важно. Потому что до профессора в случае проблем еще надо успеть добежать. И не факт, что он будет свободен.

***

Когда вернулись в кабинет, там уже было два ассистента: пожилой мужчина и женщина лет сорока. В строгих костюмах и халатах поверх. Раздав указания, Сакамото провел меня в кабинет, порылся на полках и достал ключ.

- Вот, Тэкеши-сан. Это тебе. В понедельник будет готов пропуск. Во вторник подходи к шести часам, оформим документы и начнем занятия. Напоследок, не можешь показать, чего ты достиг? Только очень прошу, не надо мне устраивать здесь огненное шоу. Палата свободная найдется, но все же давай без экстрима.

- Хай, Сакамото-сэнсей.

Зажигаю два шара размером с абрикос, подвесив их над ладонями. Плотно насыщенных энергией. Поверхность у них покрыта крохотными лучиками, будто шерстью. Тонкие молнии пляшут, соединяя с кожей, будто на ярко-белых ножках танцуют. Подождав секунд пять, втягиваю в себя энергию обратно. Потираю ладони, который чуть закололо.

Старик подходит, осматривает меня. Просит:

- Замри на минуту, я сейчас.

Из стола достает пластиковую пластинку, в толще которой сложная золотая паутина проводов. Положив мне на ладонь, накрывает сверху своей рукой. Я внутренним взором отмечаю, что на непонятный артефакт подали крупицы энергии и моя внутренняя энергетическая сеть отозвалась, засияла изумрудным неоном.

- Это диагност, я использую его для того, чтобы оперировать с тонкими материями абэноши... Удивительно, никаких ожогов или разрушенных каналов, даже на микроуровне... Скажи, ты часто практикуешься?

- С огнем? Каждое утро и вечер. Но зажигаю очень маленькие шары, размером с горошину. С большими стараюсь пока не тренироваться. Хотя они достаточно стабильны, я могу их удержать больше минуты. Но они активно излучают тепло и свет, потери энергии большие, выдыхаются.

- Садись, - старик взгромождается на стул, кладет сбоку табличку. - Что я могу сказать. Прошляпили в центре тестирования. Какая единичка-минус, у тебя как минимум пятерка формально. Просто ты сейчас словно мясник на бойне. Вместо того, чтобы сделать хирургический разрез и вылечить пациента, машешь мечом, расчленяя его на части. Сила в тебе есть, каналы прокачаны. Не каждый выпускник лицея может подобным похвастать.

- Я пытаюсь их аккуратно увеличивать. Буквально по чуть-чуть.

- Хорошо, что чуть-чуть. Надорваться очень легко.

- Если где-то болит, то латаю это место. Аккуратно. Я вообще стараюсь с непонятными для меня вещами не суетиться.

- Латаешь? Это как?

Показываю левую руку:

- Порезался. Ощутил это как багровую такую полосу пульсирующую. Окружил зеленой дымкой, представил, будто цвет меняется. За десять минут прошло. Даже шрама не осталось. Старые шрамы так не поддаются.