Прижав к груди нож, Масаюки снова опускается на колени, принимает ту же самую позу и резкими, отрывистыми звуками выталкивает из себя слова:

- Прошу господина принять кисэмон! Я, Масаюки Хасэгава, обещаю верно служить моему оябуну! Отдать жизнь за него по первому слову! Всюду сопровождать и охранять, следуя заветам бусидо! Все сказанное господином умрет со мной! Все, что я увижу, никогда не покинет моих глаз!

Как все запущено. А мне ведь с этим жить теперь. До самой смерти. Мало того, я сам уже непроизвольно начинаю формировать собственный клан, опираясь на традиции, привычки и обычаи. Я ведь японец, с этим ничего не поделать. И я хочу стать местным темным властелином, одним из правителей ночи.

- Встань, Масаюки-сан. Я принимаю твою клятву и одобряю верное служение. Теперь ты - моя тень. От тебя не будет тайн. Я могу доверять тебе не только свою жизнь и честь, но и мою семью. Ты сам теперь - часть семьи.

Поднимается. Обнимаю телохранителя, заодно замечаю, что он явно замерз. Наверняка всю ночь тут простоял под окнами.

- Иди в дом, будем завтракать.

Подталкиваю его по направлению к двери, сам топаю к полицейской машине. Справа незнакомый мне о-мавари-сан, а вот слева человека я хорошо знаю.

- Охайо-гозаймас, офицер Накадзима. Прощу прощения за моего друга. У него сложная жизненная ситуация, а побеспокоить меня ночью постеснялся. Я надеюсь, больше подобного не повторится. Сумимасен.

В приоткрытое окно на меня смотрит усталый мужчина, которому явно не понравилось только что закончившееся представление.

- Я очень на это надеюсь, Тэкеши-сама. Ваши соседи были обеспокоены посторонним человеком на улице.

- Это мой водитель, Накадзима-сан. Он меня возит иногда в школу, когда много учебников нужно с собой принести или подарки одноклассникам.

Бегло осмотрев меня и убедившись, что никаких повреждений нет, полицейский чуть успокаивается.

- Ёй-итинити-о [хорошего дня], Тэкеши-сама. Если у вас случится какая-нибудь неприятность, вы можете позвонить в любое время.

Кстати, раз уж мы увиделись. Кланяюсь, спрашиваю:

- Накадзима-сан, а босодзоку больше никого не беспокоят? Мы хотим открыть свой клуб недалеко от школы Мейхо. Будем работать волонтерами в пожарной охране, помогать госпиталю. Если вы как-нибудь зайдете в гости, я буду очень рад.

- Клуб? По какому адресу?

- Справа от центра переработки. Старый ангар. Конечно, пока там еще ничего не готово, но я надеюсь закончить ремонт за месяц, максимум два.

- Хорошо, мы с напарником обязательно зайдем...

Возвращаюсь домой, вижу, что Масаюки стоит в дверном проеме и внимательно смотрит в мою сторону. Не шпионит, нет. Беспокоится. Вдруг полиция на меня за что-нибудь обижена и попытается забрать в участок.

- Проходи в дом, Масаюки-сан. Горячий душ и я тебе подберу что-нибудь. После отца осталась кое-какая одежда. Потом вернешь. И завтракать... Машину где оставил?

- У офиса Симидзу-сама. Если бы вы забрали мою жизнь, он бы перезвонил и отдал.

Вот ведь упертый. Ладно, сначала пожевать, с остальным потом разберемся. Главное - в школу не опоздать. Доскакать успею, а вот тренировку в зале я уже явно пропустил.

- Накадзима-сан, а почему вы с ним говорили как с равным? Он же школьник?

Напарник у офицера Накадзима совсем молодой, меньше двух недель на участке. Интересуется всем, что ему непонятно. И это хорошо - так быстрее войдет в курс дела.

- Потому что Тэкеши-сама одаренный. Единственный абэноши в нашем районе.

- Разве они не учатся в специальных лицеях?

- Отказался. Хотя на него и пытались давить. Сказал, что дома ему лучше. Будет заканчивать высшую школу и ходить на занятия в госпиталь.

- Разве можно отказаться от официального назначения?

- Можно. Потому что он не на военной службе и не подлежит призыву в силы самообороны. Таким правом мало кто пользуется, но он выбрал свой путь... Поэтому подумай сам, насколько это самостоятельный молодой человек, с мнением которого считаются власти. И нас попросили из префектуры в случае необходимости ему помочь. Потому что с начинающим одаренным многие могут конфликтовать. Например, к нему уже приезжали с претензиями из банка, вели себя некорректно.

Напарник ведет машину обратно в кобан, внимательно слушая старшего наставника.

- И еще одно. Тэкеши-сама встречается с разными людьми. Он не считает ниже своего достоинства поддерживать отношения с друзьями из разных слоев. Но это не значит, что он плохой человек. Просто сироте трудно в этой жизни, вот он и старается заручиться поддержкой каждого, кто готов его поддержать.

- Как этот борекудан?

- Даже как этот господин, который работает водителем у Тэкеши-сама. Когда будешь писать отчет, не забудь отметить, что парень его простил. Хотя я собственными глазами видел, как водитель просил разрешение на сеппуку.

- У вас очень интересный район, Накадзима-сан. Надеюсь, я смогу хорошо проявить себя здесь и стану достойным членом полицейского управления!

Станешь, конечно станешь. А вот в том, что с Тэкеши все будет просто, Накадзима был уже не так уверен. Потому что человек, имеющий право забирать чужую жизнь, это совсем не уровень школьника старших классов. Это все куда как более серьезно.

***

На первый урок успеваю почти впритык. Но - даже помыться после пробежки успел. Только устроился за партой, выгреб тетради - и началось. К концу последнего урока ощущал себя Буратино - абсолютно деревянный и в башке звенит. Результаты будут известны в понедельник. Осталось еще завтра отмучаться и наконец-то выходные! Как много в этом слове. Первые относительно спокойные выходные с момента попадания в этот мир, если я правильно помню. Просто в голове все в кучу смешалось и хочется тупо воткнуться башкой в подушку и проспать весь день. Или валяться на диване и смотреть вместе с опекуном дурацкие шоу. Хотя, Аки-сан теперь просто нарасхват, пользуется популярностью. Думаю, через пару месяцев новизна “у нас в отделе в семье Исии одаренный” - пройдет, и все вернется на старые отлаженные рельсы.

Выползаем с одноклассниками в коридор, собираемся расходиться по домам. Все очумелые, а ведь это только начало “безумной недели”. Следующие пять дней тоже забиты под завязку.

Идущая рядом Эйко выглядывает в окно и спрашивает:

- А ты сегодня пешком?

- Ну да. Я машину беру, когда чего-нибудь привезти надо.

- Она разве не твоя?

Вот же любопытная коза, ей-то какая разница? Ведь вся школа знает, что я из семьи рыбаков и абсолютно бесперспективный человек в планах на обеспеченное будущее. И даже метка абэноши не так сильно должна ситуацию изменить.

- Мне ее на время дали вместе с водителем. Договориваюсь, потом еду куда нужно. Возвращаю назад целую и невредимую. Все довольны.

- А почему ты должен ее поломать?

- Потому что хозяин считает, что в ней живет ёкай. А я с любым ёкаем могу договориться. Любят они меня.

Машу на прощание и топаю в спортзал, переодеваться для пробежки домой. Кстати, очень хорошо, что еще один школьный костюм теперь в шкафу в комнате дожидается. В нем-то я и пойду бумажки собирать. Опекун вчера перезвонил всем нужным людям, у меня даже примерное время теперь расписано. Благо, что все квартируют в префектуре, не придется по всему городу мотаться.

Тяжело быть хозяином еще даже не родившегося бизнеса. Все сам. Рогом уперся и вперед, в темпе вальса. До момента, когда можно будет делегировать отлаженные полномочия еще пыхтеть и пыхтеть. Но собственная берлога недалеко от дома - это очень хорошо. Я ведь туда не только диван с телевизором приволоку. Я найду чем загашники забить. Если уж Кэйташи Симидзу по городу с пистолетом рассекает, то чем я хуже? Стремно было с китайцами методами каменного века разбираться. Надо идти в ногу со временем.

***