Всадник распрямился, шаря взглядом по комнате в поисках какого-нибудь мешка, ведь им нужно было нести порядка двадцати килограмм золота, а тащить всё в наглую награбленное в руках было не самым сподручным вариантом. В этот же момент снизу раздались несколько громких выстрелов. Напарники переглянулись, пытаясь сообразить, что происходит. Рыжий Катапульта воспользовался моментом и поднырнул под руку Бо, размашисто ударяя того кулаком в челюсть. Татуированный отшатнулся, моментально приходя в сознание. Однако, бандитскому главарю хватило мгновения, чтобы схватить со стола свой нож и встать в стойку, хищно смотря в лицо охраннику Трехпалого.

– Знаешь почему меня Катапультой прозвали? – главарь пружинисто стоял на ногах, перебрасывая из ладони в ладонь своё оружие, – Я головы у своих врагов отрезал и по городу с помощью катапульты запускал. И ваши бошки так же полетят! – рыжий рванулся вперёд, безумно хихикая.

Катапульта в мгновение ока оказался рядом с татуированным, уже празднуя свою победу над наглыми налетчиками, но Бо кувыркнулся вперёд, смазанным движением двигая своим ножом, который больше смахивал на топор. Рыжий закричал от боли, стараясь встать на ноги, но лишь беспомощно падая обратно в собственную лужу крови. Вытаскивая пеналы с монетами, всадник пригляделся и понял, что татуированный одним движением перерезал сухожилье на ногах Катапульты, навсегда оставив его калекой. Посмотрев на искорёженное болью и страданием лицо бандита, который раз за разом пытался встать. Сжалившись, шрамированный вытащил из кобуры револьвер и нажал на спуск. Оружие толкнулось в ладонь, громогласно отправив на тот свет бандита. Бо, судя по его лицу, был сильно разочарован в таком исходе. У всадника под плащом пробежала дрожь, когда он почувствовал исходящую от того энергию. Глаза, горящие огнем, волчий оскал острых зубов, напряжённое тело. Всё это возбудило воспоминание о войне, когда так же выглядел его командир, не первый час мучающий пленённого солдата противника. Стряхнув наваждение, он продолжил выгребать богатства ныне мертвого бандита, но его отвлекла разгорающаяся внизу перестрелка. Бо обтер клинок о одежду Катапульты и сорвал с окна полотно штор, после чего разложил его на полу, складывая золото внутрь.

Всадник подошёл к конторному окошку, глядя вниз. В здании цеха во всю шла перестрелка. Головорезы Катапульты отстреливались от непрошенных гостей, укрываясь за игровыми столами. Непрошенные гости были вооружены на порядок лучше, медленно, но верно тесня бандитов к лестнице на второй этаж. По черно-красной униформе, было понятно, что нагрянули треугольные и явно не для того, чтобы угостить бандитов пирожками.

– Треугольные нагрянули! – крикнул всадник, загибая рукав плаща на левой руке, – Твои либо мертвы, либо свалили, если хоть часть мозга у них есть.

– Я думал ты один из них! – взвалив на плечи тяжелый самодельный мешок, удивлённо крикнул Бо, перекрывая пальбу внизу.

– Если бы. – хмыкнул всадник, подходя ближе к напарнику. Короткий, подлый и молниеносный удар проскользнул перед лицом уроженца востока, сверкнув сталью кастетов. Татуированный не ожидал удара из-за чего даже рефлексы не помогли ему уклониться. Кастет врезался в его левый висок, мгновенно отправляя в глубокий нокаут. Вырубленный упал спиной на сгромыхавший золотыми монетами мешок.

Скинув тело с мешка, всадник покопался по карманам Бо и вытянул оттуда ножны со стилетом и подцепил их на свой пояс, а мешочек полный каменьев, бросил в карман плаща. Взвалив мешок на плечи и ухнув от его тяжести, мужчина пошёл к выходу, стараясь разместить свою поклажу на плече как можно лучше.

– А как же я? – проскулил из угла Глаз, подползая к идущему мужчине на корячках, – Дружище, я тут одну тайну знаю. В городе есть один мясник. Снеговик его зовут. Так у него такой товар есть, который тебе точно понравиться. Ну что? Спасёшь меня? – заискивающе спросил Глаз.

Всадник покачал головой, поднимая руку с зажатым в ней револьвером. Нажав на спуск, мужчина выстрелил. Свинцовое тело тяжёлой револьверной пулей, вонзилось в ногу бывшего маркитанта. Глаз заверещал свиньёй, зажимая простреленное бедро, браня стрелявшего на чём свет лежит. Сам же шрамированный раскрыл дверь толчком ноги и просто вышел, поднимая руку, в которой он держал то самое письмо, что он показал охраннику Катапульты, который сейчас лежал мёртвый с простреленной в нескольких местах грудью.

– Прекратить стрельбу! – крикнул всадник, – Катапульта поделился средствами на благо революции!

Стрельба прекратилась практически в момент, и мужчина почувствовал, как на его фигуре сосредоточились несколько десятков изумлённых глаз. Командир треугольных сопровождал его взглядом, пока всадник тяжёлыми шагами бухал по железной лестнице. Оказавшись внизу, он подошёл к командиру нежданных налётчиков.

– Кто ты такой? – поправляя затянутой в кожаную перчатку рукой фуражку, спросил офицер, глядя на странный мешок за спиной мужчины, что лениво чесал шрам на щеке.

Всадник передал документ офицеру, снимая с плеч свою ношу и ставя его на бетонный пол. Один из бойцов революционеров развязал его и вытащив один из пеналов, присвистнул.

– Сколько тут? – возвращая бумагу, спросил офицер, рассматривая находящиеся внутри золотые монеты, на аверсе которых был отчеканен крадущийся барс.

– Две тысячи. Так что можете пока оставить этих достопочтенных господ. – мужчина похлопал офицера по плечу и вышел из цеха, ощущая холодные драгоценные камни в кармане плаща.

По лицу идущего мужчины гуляла брезгливая улыбка. Он удивлялся тому, как всё пришло в такой упадок всего за несколько жалких лет. Как великолепные города Империи смогли превратиться в сплошные трущобы. Как сильнейшая армия мира скатилась до странного альянса профессиональных остатков старых офицеров и нового, молодого ополчения в ряды которых стремятся не только за свои идеалы и принципы, но и за снятие налогов с своего семейства. В этом он мысленно аплодировал треугольным, ведь много кто был готов отдать свою жизнь за свою семью. Хотя, воюющих за «Народ! Равенство! Прогресс!» – идей, лежащих в основе триединской идеологии революционеров. Это было неудивительно, ведь их идеология и вправду основывалась на согласии простого народа между собой.

Всадник остановился, провожая взглядом проезжающую по дороге богатую карету, обложенную со всех сторон тюками, чемоданами и сундуками. Карета ехала быстро, стараясь как можно быстрее преодолеть улицы города во тьме. Судя по старательно стёртому гербу Империи, едва показавшемуся в свете одинокого уличного фонаря, это был один из бывших, но ещё живых чиновников павшего ныне государства.

Мужчина сжал челюсти, кладя руку на кобуру, желая опустошить барабан револьвера в чиновьчью карету, но вовремя остановился, увидев в окне лицо маленькой девочки, что смотрела на тёмную фигуру бывшего офицера, стоящего посреди дороги.

Опомнившись, всадник отщёлкнул барабан, сбрасывая на землю пустые латунные гильзы. Заменив их на новые патроны, мужчина побрёл обратно в харчевню. Усталость за этот, наполненный авантюрами, день резко навалилась на плечи, а потому он постарался как можно быстрее добраться до тёплой койки. Дойдя до харчевни, мужчина поднялся на свой этаж после чего просто рухнул на койку, засовывая мешочек под подушку, моментально отправляясь в сон.

Следующим утром, мужчина рывком проснулся, выхватывая из висящей на спинке кровати свой револьвер. Сделал он это быстрее, чем успел раскрыть глаза, но как только он это сделал, то увидел стоящую перед собой в испуге рыжую помощницу тавернщика. Она хлопала глазами, стараясь закрыть открытый от испуга рот, но не смея это делать, до смерти боясь странного постояльца.

– Что надо? – хмуро спросил мужчина, потирая лицо ладонью и возвращая свою оружие обратно в кобуру.

– Вас внизу какой-то мужчина ищет. – отойдя от испуга, девушка поправила сбившуюся чёлку и распрямила платье.