Наиболее остро стояла проблема с НАЗами вертолетов Ми-8, Ми-24 и Ми-6, штатная комплектация которых не обеспечивала возможность противодействия противнику после вынужденного приземления в безлюдной местности, а размещение на борту не позволяло в условиях дефицита времени захватить их с собой при экстренной эвакуации из упавшего или горящего вертолета. Поэтому очень часто экипажи оставались без аптечки, пищи, воды и оружия на территории, занятой противником. Летный состав вынужден был прибегать к различным ухищрениям для самостоятельного решения проблемы выживания. Экипажи стали летать с автоматами с дополнительным магазином, перевязочным пакетом и кровоостанавливающим жгутом, который размещался на груди, что, естественно, затрудняло управление ЛА. По предложению летного состава был разработан НАЗ-И в виде жилета с карманами для аптечки, боеприпасов и других предметов, а также с кобурой для автомата. Опытная партия таких жилетов получила высокую оценку летчиков, однако наладить их серийный выпуск так и не удалось.

В экстренном порядке решалась проблема защиты экипажей от огнестрельного оружия. Индивидуальные средства защиты от вторичных осколков и пуль – серийные бронежилеты ЗЖТ-71 (защитный жилет титановый массой 18–19 кг) и бронекаски ЗШ-ЗБ (масса 2 кг) – оказались очень тяжелыми, громоздкими, плохо сочетались с оборудованием кабины, а в экстремальных условиях, например в процессе аварийного покидания ЛА, из-за легкого смещения были потенциально опасными из-за возможного нанесения дополнительной травмы. Разработка более эффективных средств броневой защиты на основе новых композиционных материалов затянулась, летный состав их так и не увидел.

У летного состава, находившегося в условиях Афганистана, их проявление носило определенный характер в силу обстоятельств и условий, влияющих на психику летчика, но не оказывающих на него прямого физического воздействия.

Летчик осознавал их потенциальную опасность, реальную возможность различных отрицательных последствий, включая ущерб здоровью, угрозу гибели, профессиональные неудачи и нравственные потери, социальный дискомфорт и семейные неурядицы. Воздействие психотравмирующих факторов на летчика в рассматриваемых условиях отмечалось по существу на всех этапах профессиональной деятельности и в организации быта. Характер боевых действий также служил источником появления психотравмирующих воздействий, среди которых:

• отсутствие четких границ дислокации своих войск и войск противника. При этом возможность, а тем более факты поражения своих войск авиацией служили для летчика чрезвычайным раздражителем с профессиональной, нравственной, юридической и других точек зрения;

• недостаточно четкое различие между воинскими формированиями оппозиции и мирным населением. В этих условиях на аэродроме после атаки наземных целей летчики нередко испытывали чувство выраженного психологического дискомфорта, сильного возбуждения, что вынуждало их к частым и поспешным обращениям к другим летчикам, принимавшим участие в операции, в надежде получить подтверждение о том, что они «отработали» точно по объектам, отмеченным на карте, и при этом не попали в окружающие строения и территории; проблема усугублялась использованием формированиями оппозиции изощренных приемов – переодевание в форму правительственных войск, провоцирование ударов по густонаселенным районам и т. п.;

• малая уязвимость целей, расположенных в естественных и искусственных укрытиях в горных породах;

• болезненно воспринимавшееся многими летчиками усиление ПВО противника. Вследствие этого все полеты, выполнявшиеся в Афганистане, включая транспортные и пассажирские, стали относиться к категориям боевых;

• необходимость летчика действовать с ориентацией не на технические ограничения ЛА, а на складывающуюся обстановку, что требовало к выходу на опасные режимы полета;

• отсутствие полного взаимопонимания с общевойсковыми командирами. Это обусловлено недостаточными знаниями ими тактико-технических характеристик ЛА, законов и правил летной службы, предназначения и возможностей авиации. Поэтому перед авиацией ставились задачи, выполнение которых было связано с неоправданным риском поражения средствами ПВО противника, нарушением правил безопасности (вынужденное попадание в зону поражения собственными боеприпасами, вывод самолета в сторону препятствий и др.), с перегрузкой летательных аппаратов (размещение на борту вертолета Ми-8 большего количества десантников с полным вооружением, чем это позволяют условия горно-пустынной местности). Задачи по десантированию зачастую ставились без учета пригодности площадок к посадка вертолетов, в результате чего создавалась угроза жизни не только экипажа, но и десанта;

• значительный парк устаревшей, а иногда и выработавшей ресурс техники, к тому же легкоуязвимой.

Среди психологических проблем одна из главных – отрыв летчика от семьи. Его настроение наряду с успешностью выполнения боевых задач определялось письмами из дома. Поскольку летчики и их жены – лица молодого возраста, разлука с семьей приобретала нередко характер доминирующего обстоятельства. Летчик часто использовал любую возможность для свидания с семьей. Направляемые во внутрисоюзные профилактории летчики любыми путями уезжали оттуда домой. Об остроте этой проблемы свидетельствуют нередкие случаи разводов в семьях летчиков после возвращения из Афганистана. К причинам, снижавшим функциональную надежность летчиков, относятся недостатки в обеспечении питьевой водой, низкое качество и однообразие питания и неблагоприятные социально-бытовые условия для летного состава. Так, много нареканий вызывала организация питания, в частности отсутствие зелени в летных и технических столовых, тогда как регион непосредственно связан с республиками, производящими в достатке эти ценные продукты питания. Ввиду эпидемической опасности, с угрозой которой постоянно приходилось считаться личному составу, особое значение в условиях пустынной местности приобретало наличие достаточного количества консервированных соков, минеральной воды. Наблюдался и весьма неблагоприятный с психологической точки зрения разрыв между большим вниманием, которое уделялось воинскому контингенту в Афганистане со стороны печати и телевидения, и фактическим игнорированием их нужд.

Перечисленное далеко не исчерпывает перечень факторов, обладающих психотравмирующими свойствами, были отмечены лишь наиболее очевидные в условиях пребывания летного состава в Афганистане. Вследствие их воздействия отмечалось ухудшение показателей профессиональной деятельности и функциональной надежности летчиков. Это потребовало разработки мероприятий, направленных на оптимизацию функционального состояния летного состава и внесение существенных корректив в организацию медицинского обеспечения полетов.

2.2. Состояние здоровья летного состава[2]

Понятие «здоровье» предполагает полноценность выполнения человеком основных биосоциальных функций и возможность достижения им жизненных целей. Здоровье определяется как динамическое состояние (процесс) сохранения и развития биологических, физиологических и психических функций, оптимальной трудоспособности и социальной активности при максимальной продолжительности жизни (Казначеев В. П., Баевский Р. М., 1974). У летчика здоровье – это не отсутствие диагноза врачебно-летной комиссии, несовместимого с летной профессией, или временного заболевания, а, скорее, свойство организма сохранять необходимые защитно-приспособительные механизмы, обеспечивающие работоспособность во всех условиях профессиональной деятельности летчика (Газенко О. Г., Меерсон Ф. З., 1986).

Таким образом, речь идет о здоровье человека как составной части, характеризующей результативность труда, т. е. профессиональную надежность летчика.

Существующая система предполетного медицинского контроля в основном обеспечивает своевременное выявление и отстранение от полетов лиц, непригодных по состоянию здоровья к выполнению профессиональной деятельности. Однако даже в условиях Афганистана врач авиационной части при проведении предполетных осмотров довольно редко встречался с выраженными нарушениями функционального состояния организма у летного состава. Чаще он имел дело с так называемыми пограничными состояниями, когда приходилось решать вопросы определения нормы и патологии, причем патологии функциональной, именно ее начальных форм. Так, в среднем за год в каждой авиационной части в Афганистане было отстранено от полетов в среднем 25–35 человек летного состава.