Но хозяин клуба превосходно владел собой, и секундное замешательство сменилось ленивой улыбкой.

– Над тобой, видимо, посмеялись, Феникс. Тот кто носил это имя – давно мёртв.

Глава 6

– Он тебя поцеловал? – Ника залезла на диван с ногами и уставилась на меня немигающим взглядом.

– Ты вообще слышала, что я рассказала тебе до этого?

Подруга выдохнула и прикусила губу.

– Всё это просто какое-то безумие.

В безумии я пребывала весь прошлый день, а сегодня, после единственной первой пары, направилась в дом на Набережной. Я бы осталась тут на все выходные, но вечером меня ждал очередной дополнительный урок с мэтром всё-могу-всё-знаю-но-ничего-не-скажу.

Я надеялась застать дома Романова, но Ника сообщила, что мэтр ушел рано утром и не предупредил когда вернётся. Что ж, может мне удастся нарыть что-то в библиотеке (ведь здесь нет запрещенных секций, как в академии) и поспрашивать Лича, если умертвие будет в добром расположении духа.

Я напоминала себе загнанную сумасшедшую, не способную усидеть на одном месте. Мне нужно было чем-то заниматься, разговаривать с окружающими, куда-то идти. Главное, не оставаться наедине с собой, один на один с вопросами без ответов, и мыслями о нём.

Пронзающий насквозь взор того мужчины… демона в круге, я видела его, стоило только на миг прикрыть глаза. И слышала его слова.

Мар…

Я боялась произнести полное имя своего лже-фамильяра даже мысленно.

Мар – это ведь не совсем его имя. Ну, то есть… не полное имя, а значит, если я так буду называть его про себя, то ничего непоправимого не случится.

Ведь не случится?

Мар…

Зажмурилась. Судорожно вздохнула и выдохнула, решительно поднялась с места.

– Пойдешь со мной в библиотеку? – взглянула на подругу сверху вниз.

Ника виновато потупилась.

– С минуты на минуту должна подойти мадам Альтаирская. Я обещала ей, что она будет блистать на юбилее своего супруга сегодня вечером.

– Тогда попрошу Лича составить мне компанию, – я ободряюще улыбнулась, прекрасно понимая, что заявилась без предупреждения и подруга не должна чувствовать себя обязанной и отменять все планы на день.

В доме, как и всегда, царили полумрак, тишина и прохлада. Здесь мне было очень комфортно, и спокойно. Впервые за последние два дня.

Может остаться тут и никуда не ходить? Закрыться в комнате, забраться под одеяло и притвориться больной? А лучше мертвой! Аш ведь не придёт проверять? А Романов и так мне поверит, ну или хотя бы не станет давить.

Тут Мар назвал бы меня трусихой, и я бы даже не стала с ним спорить.

Стоило подумать о фамильяре, как в груди защемило. За прошедшие дни я ощущала внутри только зияющую пустоту. Она прогрызла червоточину в самом сердце, вытесняя весь остальной мир, смыв с него краски затяжным дождём.

Единственное, что заставляло испытывать хоть какие-то эмоции, мысли о мэтре ректоре. Я его опасалась. А ещё мне было чертовски стыдно, за то, что я раз за разом думала о том нашем поцелуе. Я не знаю, что чувствовала. Могу только сказать, что мне совсем не хотелось тогда, чтобы эта внезапная близость прекращалась. Таким, наверное, первый поцелуй и должен быть?.. Сравнить было не с чем.

Нет. Я тряхнула головой. Оставаться одной мне было просто противопоказано.

В библиотеке, на удивление, никого не оказалось.

– Лич?

На разложенной шахматной доске громоздилась стопка книг. Я просмотрела корешки: ритуалистика, жертвоприношения, рукописный трактат о Лей-линиях. Интересный набор литературы для чтения на досуге. Но если дело касалось старого умертвия, удивляться не стоило.

Я потопталась на месте и, недолго думая, направилась на второй ярус библиотеки. Мне было известно, что мэтр Эст отвел всё левое крыло наверху под книги о демонологии. Только вот, с чего начинать поиски, я понятия не имела. Сомневаюсь, что существует справочник, в котором перечислены поименно все известные демоны.

Я обнаружила пропажу, ориентируясь на зелёное свечение между книжными стеллажами.

– Лич?

Он стоял у дальних полок, напоминая воплощенное приведение. Высокий, обтянутый серой кожей скелет, с растрепанными седыми космами, и облаченный в балахон с капюшоном. Жуткое зрелище. Не для меня, конечно, но вот Ника холодела от ужаса, когда оказывалась рядом с ним.

– А, Лилита, ты вернулась? Что нового в академии? – Лич повернулся ко мне, сжимая в когтистых костлявых пальцах томик в черной кожаной обложке.

Я, сама того не желая, скривилась.

– Всё так плохо?

– Новый наставник, слишком… требовательный, – подобрать эпитет вышло не сразу.

– Может это пойдет тебе на пользу, – серьёзно кивнуло умертвие. – Впрочем, огненные недолюбливают таких как мы.

– Мы?

– Мы с тобой стоим на границе мира живых и мёртвых, Лилита, а существа, порожденные огненной стихией… – в тусклых глазах Лича вспыхнул ядовито-зелёный огонек, свидетельствующий о его крайней задумчивости. – Противостояние льда и пламени, понимаешь?

– Не совсем, – я поджала губы. – Мэтр Аш ведь не существо, он огненный маг, хоть и сильный.

– Заходил вчера этот твой мэтр, – старик направился к лестнице, ведущей вниз. – Он почти не изменился с тех пор, как был тут в последний раз. Полукровки фениксы, иной раз превосходят талантами своих чистокровных родственников.

– Феникс? – я едва не скатилась по ступенькам кубарем.

Ошизеть! Ну вот, словечки Викки, потихоньку перебирались и в мой лексикон.

– Можешь поверить, я вижу души насквозь – это и дар, и наказание.

Меня кольнуло внезапной догадкой, и я поспешила упрекнуть умертвие. Нужно было его разговорить, раз подвернулась такая возможность.

– Так ты, получается, знал, что Мар ни тот за кого себя выдает и всё это время молчал? Ты в курсе, что я лишилась фамильяра?

– Эст мне сказал, – проскрипела старая нежить. – А твой Мар, был именно тем, за кого себя выдавал – возрожденная душа накрепко связанная с твоей, Лилита. Искалеченная сущность, возвращенная из небытия силой кровной клятвы.

– Чьей клятвы?

С ответом умертвие не спешило. Он уселся в своё кресло, положил книгу в черной обложке на уже имеющуюся стопку, после чего принялся укутывать ноги пледом.

– Лич?

Он медленно поднял косматую голову. Зелень в глазах старика потухла.

– А, Лилита, ты вернулась? Что нового в академии?

Я возвела горе очи к потолку. Иногда у него случались приступы так называемой внезапной деменции. Умертвия, конечно же, никакой деменцией не страдают. Дедушка Лич превосходно умел заканчивать надоевшие или не удобные для него разговоры.

Я задумчиво пожевала губу и развернулась в сторону каталога.

Фениксы, значит. И клятвы.

Подходящих книг оказалось не то чтобы много. Уже имеющийся у меня учебник по анатомии существ (правда, в более ранней редакции), атлас, парочка бестиариев, сведений в которых было всего на страницу (ничего интересного, всё то же самое, что мы изучали ещё на начальных этапах обучения в академии). И томик в кожаной обложке красного цвета с золотым обрезом страниц. «Заговоры, обряды, клятвы. Испокон веков до наших дней». Я с интересом изучила оглавление, разочарованно скривилась и убрала книгу на место.

Заглянула в каталог ещё раз, но убедившись, что больше ничего интересного мне не отыскать, пошла обратно. Лич сидел, уткнувшись носом в один из старых фолиантов, и даже не посмотрел в мою сторону, когда я прошла мимо и попрощалась.

Вредная нечисть! Мэтр Эст предупреждал, что договориться с Личем сложно. Если умертвие не желало делиться знаниями, за обладание которыми когда-то продало душу, то заставить его говорить – занятие совершенно бессмысленное. Иногда только у Романова получалось с ним сладить. Быть может, тут играли роль родственные узы.

Ника уже была занята и хлопотала над прической, явившейся ко времени клиентки, и я, стараясь никого не отвлекать, вызвала такси и отправилась назад в академию.