Под покровом теплой июньской ночи два обнаженных тела предавались древнему, как сама жизнь, танцу. Мужская спина, частично покрытая татуировками, уходящими на грудь и руки, бугрилась от мышц и заслоняла собой стройную, но фигуристую девушку.

Ее ноги были широко разведены, а упругая большая грудь аппетитно подпрыгивала в такт толчкам.

Они оба громко постанывали, дыхание сбивалось, но внезапно пришедший оргазм не принес облегчения ни ему, ни ей.

– Черт, – неразборчиво выдохнул мужчина, – Я по-прежнему хочу тебя так, что аж зубы сводит.

– Только не останавливайся, – заплетающимся языком взмолилась девушка, – Я умру от желания, если ты прекратишь сейчас.

– Я тоже близок к этому. Иди сюда, красотка, – парень откатился на спину и одним движением усадил на себя ее миниатюрное грациозное тело.

Сильные накаченные руки, покрытые татуировками, помогли ей удобно усесться на нем, приподняли за разведенные бедра и с тихим шипением опустили на свой член. Красивая темноволосая девушка извивалась на нем, опускаясь и приподнимаясь. Все быстрее и быстрее, пока ноги не начало сводить от напряжения.

– Деткааа, – он взял ладонями ее грудь, играясь с сосками, – Мне этого мало. Хочу вколачиваться в тебя без остановки всю ночь.

– Хочу, чтобы ты не смел останавливаться всю ночь, – шептала она, обвивая руками его шею.

Это безумие длилось еще долго. На небосклоне успевали зажечься и погаснуть звезды, а двое людей никак не могли насытиться друг другом.

* * *

Я проснулась, словно от резкого щелчка и вздрогнула. Сонным взглядом обвела комнату и поняла, что нахожусь в чужом и незнакомом мне месте.

Богатая обстановка, дорогая светлая мебель и крутая техника. Это явно не моя съемная комнатка в квартире на Выхино. Мне на один только телевизор, почти во всю стену, придется работать от восхода и до заката несколько десятков лет.

Голова странно гудела, а в висках меленькими молоточками и зубилом мозг выбивал просьбу о помощи. Или хотя бы об обезболивающих таблетках. Как странно, я совсем не помнила, как здесь оказалась. Это ли не первые признаки старческого маразма? Хотя мне в мои двадцать три года еще рано о нем думать. Значит, причина в другом.

Я лежала под легким шелковым пледом и только собралась вылезти, как почувствовала на талии тяжелую руку. Она по-хозяйски меня облапила и требовательно притянула к горячему голому телу. Мужскому! Подтверждение того гордо упиралось мне в ягодицы и делало неудачные попытки поприветствовать с добрым утром.

– Мамочки! – рот открылся в немом крике, – Голый мужик! В постели! Со мной!

Даже не знаю, что меня удивило больше: то, что ничего не помнила, начиная со вчерашнего вечера или то, что проснулась в постели с каким-то незнакомым мне мужчиной.

Беря пример с котов, когда они становились жидкостью, если им нужно пролезть в самую маленькую щелку, я медленно «утекала» из мужского захвата, вовремя подложив тому под руку небольшую подушку.

В комнате было темновато, но я все-таки смогла рассмотреть спящего мужчину. Европейская внешность, лет тридцать на вид, густые темные волосы, красиво изогнутые губы. Верхнюю часть туловища украшали витиеватые татуировки. А ниже… о мой Бог! Я точно смотрю на живого человека, а не на постер с мужской обнаженкой из Playboy?

Даже в расслабленном виде красивый и большой мужской орган. При взгляде на него низ живота подозрительно заныл, а ноги намекали, что этой ночью успели перетрудиться.

– Машка, блин, во что ты вляпалась?! – тихо себе под нос пробубнила, – Где я могла подцепить такого красавчика? Хотя, скорее это он меня подцепил… не с моим везением кадрить таких мужчин.

Вот хоть убейте, не помню я, что было вчера. Чистый лист в голове, на котором куча вопросительных знаков.

– Такс, ладненько, – пока красавчик сладко посапывал и недвусмысленно щупал подушку вместо моей груди, я быстро пробежала по комнате, собирая свои вещи.

Легкое бежевое платье, бюстгалтер, босоножки. Так, а труселя где?!

Обыскав все не хуже полицейской ищейки, я вынуждена была натянуть платье без своих любимых трусов.

– Уж до дома как-нибудь потерплю, – шипела я, злобно бросая взгляды на невиновного мужика. Эх, удобные были.

У меня как-то не было желания остаться до пробуждения хозяина квартиры и заводить новое знакомство уже «постфактум». Почему? Вот уж не знаю, но слова стыд, девичья честь и гореть мне в аду за такое пренебрежение безопасностью где-то пульсировали в моем офигевшем мозгу и гнали прочь отсюда.

Во всем теле ощущалась приятная истома, которая явно намекала, что мы с этим мужчиной не чай ночью пили. И даже не занавески меняли. А что-то такое, от чего в моей груди приятно разливалось тепло.

Я на цыпочках прокралась к выходу из огромной квартиры и стала пробовать открыть спасительную дверь. Через двадцать минут магии, матерных проклятий и одного литра сошедшего пота я все-таки вывалилась на лестничную площадку. Хорошо, что обошлось без свидетелей со стороны соседей.

Выйдя из подъезда, я снова удивилась. Дом, где проживал мой незнакомец, находился в самом центре Арбата. Может, не надо было уходить? А, черт, обратно уже не вернешься – я дверь тихонько захлопнула, и там сработала какая-то задвижка изнутри.

– Ну его к черту такие приключения, – вздрогнула я и решительно направилась к метро.

Телефон показывал шесть утра, а я только и думала о том, что же произошло. Надо бы еще к врачу сходить и сдать все анализы. А то мало ли…

* * *

Артур просыпался долго и в несколько заходов. Сквозь сон ему казалось, что по квартире кто-то ходит и злобно шипит: «Трусыыы. Где мои трусыыы?». Но рука привычно обняла подушку, и он снова провалился в спасительный сон.

Пробуждение было внезапным. Мужчина бодро вскочил с постели и обнаружил, что сжимает в кулаке простенькие женские трусики в клубничку. Широкая задняя часть должна прикрывать всю попу, размер S, а на бирке гордая надпись «Ивановский трикотаж».

– Господи, – пробормотал он, – Откуда это здесь?

Что-то он не помнил, чтобы его пассии носили такое белье. Разве что в детстве. Какие дурацкие клубнички.

– С кого я мог содрать это чудо российского пошива?

Парень наморщил лоб, но как ни пытался вспомнить, что же произошло, так и не смог. В голове был чистый лист, а его дружок этажом ниже всячески сигнализировал, что он остался довольным этой ночью.

– Черт, что случилось? – он не выпускал из руки труселя незнакомки и тут зазвонил его телефон.

– Да, Волошин, – ответил он, – Готовь машину к восьми утра. Есть у меня подозрение, что вчера я не закончил начатое дело.

Артур неспешно стал собираться, принимать ванну, завтракать, но оставленный женский предмет гардероба носил с собой, то и дело бросая на него задумчивый взгляд.

В конце концов, может, водитель ему объяснит, что вчера случилось и какого ляда эти долбанные клубнички оказались у него дома.

* * *

– Артур Владимирович, вы совсем ничего не помните? – осторожно косясь на хозяина, спросил Дмитрий, – Вы вчера такое шоу устроили, хотя не пили ни грамма спиртного.

– Вот я и говорю, блядь, что было в моей воде?! – злился мужчина, – У кого хватило смелости и тупости опоить меня чем-то, да еще и на подписании договора о покупке их долбанной сети захиревающих ресторанов? Асланов совсем нюх потерял, раз решился на такое?

Черный Тойота джип лихо заехал на парковку бизнес-центра и замер возле крыльца.

– Вы вчера после того стакана воды были явно не в себе, – бубнил водитель, втянув голову в плечи, – Орали на всех, подкинули в воздух все бумаги, кого-то искали. А когда мы подошли к вам с охраной, то вы нас обматерили. Костики рожу начистили так, что он вечером поехал в травмпункт вправлять челюсть…

– Пусть скажет спасибо, что не к зубному – вставлять новую, – криво усмехнулся Артур, – Это я явно был не в форме. Что дальше было?