– Il tempo è denaro10! – синьора недовольно всплеснула руками. – Проходите, мы уже заждались!

Когда гостьи вошли, Донателла что-то шепнула на ухо Кьяре. Та кивнула и рассмеялась. Они поднимались по спиральной лестнице. Маша представила, как по этим ступеням шагали знатные венецианские дамы и кавалеры. Повсюду чувствовался дух эпохи Возрождения или чинквеченто, как сегодня узнала Маша. Мраморное палаццо возведено в шестнадцатом веке, что ощущалось во всём облике здания. Зодчие задумали дворец трёхэтажным. Первый этаж – открытая лоджия с выходом на канал; верхние балконы украшали колонны. Строгий, лишённый ненужных деталей и даже величественный особняк видел расцвет Венецианской республики. Чуть позже фасад украсили мозаиками из муранского стекла.

Не зная, куда деться, Маша неуклюже переминалась на месте. Она разглядывала убранство комнаты. Бордовый цвет в отделке сочетался с бронзовым декором зеркал, которые занимали половину помещения. В углу прятался веронский каменный фонтан. Пол выложен терраццо из гранитной крошки и доломита. Окна величиной во всю высоту стен. Деревянный потолок парадной залы украшен фреской, восхищавшей эстетикой. Магией живописи художник рассказал очередной библейский мотив. Изобилие красок завораживало Машу, хотя со стороны казалось, что она считает ворон.

– Проходите, милая, – синьора Мальдини взяла Машу за руку и повела за собой.

Девочка различила приглушённые голоса, которые звучали подобно музыке. Зал наполнен людьми в ярких карнавальных костюмах разных периодов. Глаза радовались изысканности тканей и великолепию масок, скрывавших лица посетителей.

– Откуда вы меня знаете? – спросила Маша, и Донателла, фамильярно схватив её за локоть, увела прочь.

– Мне позвонила Кьяра и заочно представила тебя.

Маша оглянулась в поисках одноклассницы, но Кьяра исчезла. Они шли по длинному коридору, который освещали тусклые лампы. Красный свет плавно струился и размывал окружавшие вещи, делал их контуры мягкими. Когда Маша вошла в большую гостиную, озарённую мерцавшими свечами, то замерла в изумлении.

Мария появилась на вечеринке так, как была одета днём: школьная юбка, белая блузка и пиджак. Это странным образом выделяло её из толпы девушек в облегающих платьях. Девицы хотели выглядеть взрослее, чем были на самом деле. Преобладали оттенки чёрного, будто существовало негласное условие участия в празднике. Присутствовала и одноклассница девочек – Анна Томазини. Маше показалось необычным, что она не увидела ни одного юноши. Ей встречались только мужчины, облачённые в костюмы и маски, надёжно скрывавшие их личности и менявшие голоса. Маша ощутила себя незваной гостьей. Куда бы она ни пришла, всюду чувствовала себя чужой.

– Праздник в честь Марии Спиннели! – объявила хозяйка апартаментов и подняла фужер, наполненный алым вином.

Здесь подавали Amarone della Valpolicella, которое любил Эрнест Хемингуэй. Этот напиток производили из винограда, собранного в северной Вероне. Он ласкал горло и разливался внутри тёплой волной.

– Benvenuti! – хором приветствовали девушку гости.

Маше дали вина. Она ещё не пробовала спиртного и поэтому настороженно смотрела на свой бокал.

– Пейте вино, юная дева! – некто в маске «Коломбине» заставил пригубить бокал.

Маша сделала маленький глоток. Терпкий напиток непривычно обжог нёбо. Девочка закашлялась и робко улыбнулась. Окружающие были так приветливы и уделяли Маше столько внимания, что она была не в силах его выдержать.

Кьяра покраснела от стыда за одноклассницу. Как можно быть такой глупой? Она привела её в избранное общество, а Спинелли ведёт себя, как курица, которую только выпустили из курятника на свободу.

– Не будь дурой, выпей! – Кьяра ткнула Машу локтем в бок.

– Но я не хочу. Я никогда не пила, – сопротивлялась Спинелли.

– Ещё скажи, что ни разу не целовалась, – шепнула Кьяра.

– Целовалась, только очень давно, – зардевшись, ответила Маша.

Мария вспомнила свой первый поцелуй. Памятное событие случилось во втором классе российской школы. С Митей, так звали её незадачливого ухажёра, Маша познакомилась в секции бальных танцев. Родители пытались развить у Машеньки любовь к движению, грациозность и чувство ритма, но, очевидно, природа наделила девочку другими талантами. Митю назначили Машиным партнёром по вальсу. Он был серьёзным и ответственным мальчиком, провожал Машку-плюшку до дома, носил её рюкзак. И вот однажды, вместо обычного неловкого прощания Митька поцеловал девочку в губы. Не ожидавшая подвоха Маша очень удивилась. Так и застыла с вытянутыми губами и поднятыми к верху бровями.

– Могла бы сразу сказать, что ты нецелованная, – недовольно вздохнув, проворчала Кьяра.

Она думала, что серая мышь окажется уступчивой, однако Спинелли – пустоголовая пигалица, которая может испортить вечер.

– Но ведь это мой выбор, – пробормотала по-русски Маша и попыталась тихо исчезнуть. Она нашла выход из переполненной гостиной. Лишь бы никому не попасться на глаза. Благо, ей удалось остаться незамеченной.

Любопытная Маша обследовала каждый закуток подозрительного особняка. Она забрела в оранжерею, слабо освещённую фонарём причудливой формы. Воздух был напоен волшебным ароматом нарциссов и лилий. Маша вдруг вообразила, что она очутилась в Зазеркалье. Здесь соседствовали благоухающие фрезии, благородные розы, душистый горошек, пальмы и прихотливые мимозы. Во множестве цветов попадались редкие сорта, названий, которых девочка не знала. Маша коснулась нежно-розового ещё не раскрывшегося бутона. Придёт время, и розу срежут. Сейчас она прекрасна.

Среди пышных цветущих кустарников прятались качели, подвешенные цепями к перекладинам. Маша нерешительно подошла к ним, словно опасалась, что от неловкого движения они растворятся, как мираж. Попробовав их на прочность, она села и стала качаться. В пустой оранжерее раздавался скрип. Несмотря на очарование и таинственность места, Маша вдруг ощутила себя оторванной от мира. Она спрыгнула с качелей и вернулась через галерею, соединявшую особняк и теплицу.

Наверху шумели. Слышался громкий девичий смех и звон бокалов. Празднество в самом разгаре. Вот только Маша чувствовала себя здесь лишней, не вписывавшейся в идеальную картину. Она миновала лестницу, стараясь держаться далеко от гостиной, откуда доносились возбуждённые голоса и хохот. Незамеченная, она прошмыгнула в дальнюю комнату, которая предназначалась для особых гостей. Мария осторожно открыла дверь и попала в приятный полумрак.

– Серая мышка, – произнёс кто-то в тёмном углу комнаты.

Маша вздрогнула от неожиданности. Она думала, что одна здесь. В лунном свете, падавшем из окна, она различила смутные очертания того, кому принадлежал голос.

– Милая мышка, а ведь ты бросаешь вызов! – проговорил голос и ступил в круг тусклого света. – Всегда интересно изучить, кто скрывается под невзрачной оболочкой.

В сумраке Маша пыталась разглядеть силуэт человека, представшего перед ней столь внезапно.

– Извините, я не думала, что тут кто-то есть, – промямлила она по-итальянски.

Маска глухо рассмеялась.

– Не тревожься, я даже рад, что ты составила мне компанию, – отвечал незнакомец. Увидев замешательство на её лице, он спросил: – Боишься?

Ещё чего! Никому и никогда не показывай своих страхов – это правило Маша усвоила в раннем детстве. Ведь страхи слишком личная вещь, ими легко манипулировать. Старшая сестра пользовалась тем, что Мария боится темноты. В качестве наказания за несговорчивость Алина запирала младшую сестрёнку в кладовке и выключала свет.

– Нет, – бравировала девочка.

– Тогда присядь. Хочу побеседовать с тобой, – предложил неизвестный, опускаясь на постель.

– Я не разговариваю с незнакомцами, – предупредила Маша.

Фраза прозвучала наивно и по-детски. После его тихого смеха девушка представила, насколько нелепо выглядит.

– Родители хорошо тебя воспитали. Ты права, сначала нужно познакомиться. Я – Баута, – сказал мужчина и сложил руки на груди.