– Ты совсем офонарела, курица. Никто тебя в твоей провинции не научил, что по коридорам, вообще-то, люди ходят?!

Насте следовало бы извиниться, ведь она действительно чуть не зашибла парня, просто идущего по коридору. Да беда в том, что этот парень был счастливым обладателем блестящих черных волос до плеч и красного спорткара, в этом девушка не сомневалась, потому что хорошо запомнила это наглое смазливое личико!

– А тебя никто в твоей Мааскве не учил притормаживать перед лужами, чтобы не обливать грязью пешеходов, говнюк! – сердито парировала девушка наглецу, еще и пальчиком пару раз тыкнула в его худющую грудь.

– Ты сошла с ума, чудачка? Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь? – гневно сверкнув карими глазами, уточнил парнишка.

– Не знаю и знать не желаю! – отрезала Настя. И решив, что на этом их разговор окончен, она легонько пихнула парня, понуждая его отступить и освободить проход. Парень отступил, но на его лице было такое вселенское недоумение, что Настя забеспокоилась. Она уверенно пошла по коридору, за ней мышкой юркнула обычно громкая Варя.

Когда девушки отошли на достаточное расстояние от опешившего парня, Варя тихонько спросила у Насти:

– Слушай, а может, не надо было так резко с ним. Мы же здесь никого не знаем. А вдруг он чей-нибудь сын!

Настя пожала плечами и резонно заметила:

– Варь, я уверена, что он точно чей-то сын, не дочь же.

Подружка ничего не ответила. Они уже подошли к огромному залу, над которым висел гул голосов. Было так шумно, что разговаривать было сложно. Но Варя все равно умудрилась в красках рассказать об истории у туалета Даше и Ларисе. Они заняли для подружек места, поэтому все четверо удобно устроились на третьем ряду у прохода.

После выступлений ректоров, деканов и прочих важных лиц студенты разошлись по аудиториям знакомиться с кураторами. Какого же было удивление Насти, когда, войдя в свой кабинет, первый, кого она увидела, был брюнетистый мажор с детским личиком. Он стоял, окруженный тремя девицами, которые смотрели на него, как на шедевр кулинарного искусства в подарочной упаковке. Глаза симпатичных юных студенток горели вожделением.

«Смазливый, конечно, чертяга», – с раздражением подумала Настя, разглядывая аккуратный нос пуговкой и чувственный крупный рот. Она направилась по проходу подальше от передних рядов. Но ее маневры заметили. Парень оторвался от группы обожательниц и направился в ее сторону. Стоило Насте занять кресло в самом углу кабинета, над ней навис брюнет.

– А вот и туалетная хамка собственной персоной! – усмехнулся он.

– От автомобильного хама слышу! – парировала девушка. Парень продолжал лыбиться и подавлять Настю своим немаленьким ростом.

– Может, сядешь уже? – не выдержала она его неприкрытых ничем разглядываний.

Парень тут же шлепнулся рядом. Не успела Настя возмутиться, как к их парте, усиленно покачивая худыми бедрами, подплыла стройная, если не сказать тощая, девица. Настя оценила ее элегантный бежевый костюм с зауженными укороченными брючками, прекрасно понимая, что он стоит больше, чем весь ее гардероб вместе взятый. Девица склонилась к парню, явно демонстрируя свои богатства в расстёгнутой на три пуговицы блузе. А там было что демонстрировать.

«Неужели свои?» – задалась вопросом Настя.

Зато парень никак не отреагировал на открывшийся обзор, даже не посмотрел на подошедшую однокашницу. Он, не отрываясь, наблюдал за Настей. Девица немного обиженно сообщила:

– Егорушка, я заняла нам места на первом ряду, тебе же нет смысла прятаться на задних рядах в отличие от этой… провинциалки.

«У меня на лбу написано, что я провинциалка? – удивилась Настя и тут же, задрав подбородок, решила, – Впрочем, я провинциалка, и нет тут ничего зазорного!»

Егорушка это заметил и расхохотался. Настя посмотрела на него, не скрывая гнева. Парень глаз не отвел, пренебрежительно бросив стоящей над душой девице:

– Анжел, отстань. Мне здесь нравится.

– Не боишься провонять навозом? – ехидно спросила московская красавица. Настины щеки вспыхнули, она набрала уже было в легкие воздуха и собиралась высказать Анжеле все, что она думает о московском воспитании, но ее перебил Егор. Посмотрев, наконец, на собеседницу, он уверенно заявил:

– Не боюсь. Это лучше, чем нюхать наркотики и силикон на передних рядах!

Анжела поджала губы, сжала кулаки и, тряхнув гривой распущенных и профессионально уложенных блондинистых локонов, зашагала к передним рядам.

Настя с недоумением уставилась на Егора.

«Неужели он только что защитил меня?» – подумала девушка. И парень как будто прочитал ее мысли. Усмехнулся и сказал без ехидства:

– Слушай, ты извини, если я облил тебя из лужи. Правильно я понял суть твоих претензий?

Настя кивнула.

– Торопился. Не заметил. Готов исправиться. Если нужно что-то отправить в химчистку – за мой счет. И я отвезу тебя домой после занятий. Идет?

Девушка потеряла дар речи. Егор вел себя как нормальный человек. Был вежлив, не издевался. Не лез с глупостями. И явно ждал ответа.

– Ты тоже меня извини за то, что дверью тебя ударила. Я нервничала и тоже торопилась. Больно?

Егор опять улыбнулся в этот раз искренне, по-доброму.

– Ерунда. Мозги вроде на месте.

Тут их разговор прервал профессор Сидоренко, стремительно вошедший в аудиторию и объявивший о начале первой в их жизни лекции.

Егор, как и обещал, подвез Настю до общежития. К счастью, на плаще почти не осталось пятен, но застирать придется. От химчистки девушка отказалась. Приставать, как опасалась Настя, парень не стал, но на прощание протянул ей пригласительный билет на вечеринку со словами:

– Приходи, и подружек приводи, видишь, здесь «+4» стоит. Но только чтобы никаких парней. Не люблю конкуренцию!

Настя не смогла сдержать улыбки, какая конкуренция. У нее был парень в одиннадцатом классе – Игорь. Они мечтали вместе уехать в Москву, отучиться и пожениться. Он был спортсменом, легкоатлетом. У него была потрясающая фигура, небесно-голубые глаза и удивительно доброе лицо. Но даже он, ее первая и единственная на данный момент любовь, не выдерживал никаких сравнений со смазливым мажором в модном прикиде. Да, фигурой Игорь выигрывал, но грубо очерченную простецкую физиономию провинциала нельзя было и сравнивать с изящными скулами, высоким лбом и правильными пропорциями лица коренного москвича. Единственными недостатками Егора, по мнению Насти, были завышенное самомнение и возраст.

– Не обещаю, но если приду, то всех парней оставлю дома! – заверила Настя.

Егор усмехнулся и, поймав ее руку, настойчиво повторил приглашение:

– Приходи! Это лучший клуб Москвы. Вечеринка будет в честь первого сентября. Мы стали первокурсниками – это стоит отметить. Будет весело!

Он погладил большим пальцем ее ладонь, отчего Насте стало немного щекотно и тепло.

– Ладно, я подумаю, – почти согласилась девушка и попыталась освободить руку.

– Обещай! – настаивал Егор.

– Хорошо. Обещаю, что приду!

Руку Насти тут же отпустили, и она выскочила из красного автомобиля сама красная как рак.

Она терялась в сомнениях. Было ясно как день, Егор сынок богатеньких родителей и у него море поклонниц. Понятно, что ему нужно от Насти. Она потеряла девственность с Игорем, а наивность, когда он, уезжая в Москву и зная, что Настя остается с больной матерью, благородно сказал ей:

– Я понимаю, что неизвестно, когда мы с тобой увидимся, поэтому я освобождаю тебя от всех обязательств передо мной.

Девушка тогда усмехнулась и сказала:

– А я тебя.

Эта минута растоптанной любви стала одной из самых горьких в ее юной жизни. Ей не в чем было упрекнуть парня. Он уезжал в Москву, перед ним открывались невероятные возможности, в том числе и возможность удачно жениться на москвичке. А она оставалась в маленьком провинциальном городке без перспектив. Несмотря на разбитое сердце, девушка не держала обиды на Игоря и даже хотела, как устроится в Москве, написать ему в соцсетях, где он все еще был у нее в списке друзей. Возможно, они встретятся, и кто знает, может, их любовь не была обманом. Уж Настя точно вспоминала о бывшем с теплом, хоть и вперемежку с болью.