Было очень странно просто так идти со своим другом Ивви, вполуха слушая его болтовню. Погрузиться полностью в свои мысли, впрочем, у него не получалась, была у Ивви забавная привычка – он слегка в процессе разговора толкал ладонью собеседника, привлекая его внимание. Ивви пересказывал события двух прошедших дней – даже ни на секунду не задумавшись, что они, в общем-то то, все это пережили вместе. Хотя рассказывал он интересно – ловко применяя сравнительные обороты, сатиру и аллегории. Особенно стало интересно Хелдору, как друг описывал его. Рассказать он мог отлично – отметая прочь шелуху твоих сомнений, оплошностей и выставляя напоказ только твои достойные повествования деяния. Мало-помалу, Хелдор втянулся, и стал слушать внимательно – кое-где еще и поддакивая.

Да, это действительно были возделываемые поля. Начинало вечереть, посему никого они по дороге так и не встретили. Они прогулялись чуть дальше, дойдя почти до окраины деревни. Поднимался дымок из труб, слышался лай собак, детский смех, кричала на разный лад скотина, которую загоняли на ночь под крышу.

– Идиллия – выдохнул Хелдор.

– Хотел бы так жить? – поинтересовался Ивви

– Я не знаю… Или не помню. Хотел бы попробовать. Ты вот как в отряд попал, кажется я пропустил это… Уже кажется в отряде ты был всегда.

– Странно, ты был ведь уже чуть старше меня. А я в девять лет из дому сбежал. Вот как раз… От этого всего.

– Действительно?

– Знаешь, лучше манекены рубить, от зари до зари.

– Не забывай, что тут иногда приходилось и головой рисковать…

– А там нет? Либо с отец до полусмерти побьет, либо за хворостом пойдешь – а там волки. Корова лягнет. Коза боднет. Гуси…

– Гуси?!

– Ладно, с гусями я хватил. Но приятного мало, если какой гусак решит, что ты слишком пристально смотришь на его семейство.

– Дела-а-а… Ладно, с тем серебром, что у нас есть, я думаю, в деревне будет чуть проще жить. Да и от гусей отобьемся.

– Надо думать. Деревня эта, кстати, побогаче моей родной.

– Хотел бы вернуться домой?

– Для них я лет восемь как помер, Хелдор. Чего теперь бередить?

– И то дело… Ладно, идем – Молодой воин похлопал друга по плечу – нас уже, наверное, заждались.

Охота Норки увенчалась успехом – пару крупных птиц выпотрошили, ощипали и теперь жарили на костре.

– Я надеюсь, что это были не хозяйские птицы – осторожно сказал Хелдор – но, если что, мы никому не скажем.

– Хозяйские были бы жирнее – со вздохом сказала Норка.

– И так сойдет – возразила Фиона. У меня был сушеный чеснок и немного соли. Еще была корица, но я, полагаю, это лишнее.

– Мы вообще когда-нибудь ели что-то с корицей? – Вдруг задумался Данас.

– С ним можно подогреть вино и…

– Чего??? Нет уж!

– Я попробовал как-то погрызть палочку корицы. Довольно мерзко – признался Хелдор.

– Ну, с корицей пекут пироги. Но у нас не было печи. – Не без сожаления сказала Фиона.

– В деревне будет, можно попробовать. – согласился Ивви.

– Да, кстати, деревня… – направил Лекс разговор в нужное русло.

– Пошатались по околице. Довольно богатенькая деревенька. Ну, по крайней мере, не бедствует. – Рапортовал Хелдор – много дворов. У каждого почти либо сад, либо скотина, либо все вместе.

– Недурно. – согласился Лекс – у реки было место, скажем так, освоенное. Часто ловят рыбу.

– Ну… Задумчиво сказал Тиарх. – какие планы? Берем ее под свое …ммм.. Покровительство.

– За старое? – удивился Фальд.

– Не уж. Да и будь такое в планах – сказала Фиона – нас девять, а не двадцать девять.

– Тогда что?

– Отдохнем немного, встанем на постой, осмотримся. Приплатим, потому как работники из нас так себе.

– Не больно и хотелось там пахать – буркнул Ивви.

– Думаю, наше нагр… честно реквизированное позволит прожить месяцок в деревне, не пачкая рук. Не как князья, но вполне достойно.

– Завтра и выступим? – уточнил Ивви.

– Да, я, честно говоря, уже хочу поспать на печке – ответил Лекс.

– И пирогов хочется – задумался Хелдор.

– И бадью с теплой водой… – вздохнул Фальд.

– Ого, а кабана с шафраном тебе не запечь? – поддела его Белка.

– Ну ладно, хотя бы баньку. И чтоб какая девка меня попарила. А потом и…

– Ого Фальд, держи себя в руках, потерпи чутка – сказал Данас. –на вот, выпей еще.

– Сколько у тебя… того добра? – усмехнулся Тиарх, который в это время проверял, не подгорает ли их ужин.

– Ну… Хватит до завтра. Потом еще возьму.

Вскоре дичь на костре была готова, и вышла она так изумительно, что действительно было бы преступлением не открыть еще пару бутылочек вина. Довольные, сытые и немного под хмельком бойцы Ордена легли спать. Под утро начали петь соловьи, это значило, что начался самый приятный месяц весны. Хелдор, разбуженный их пением, немного поворочался, немного погрустил, вспомнив Серого, после чего заснул снова.

Проснувшись, бойцы стали приводить себя в порядок. Воительницы не поленились расчесаться, даже Фиона, хотя ее огненного отлива шевелюра была довольно коротко подстрижена. Кое-кто из мужчин так и вовсе предпринял попытку побриться. Получалось у них не очень, а кое-кому пришлось даже обрабатывать серьезные порезы. Хелдор впервые в жизни порадовался, что у него почти не растет борода- раньше его это обстоятельство весьма огорчало.

Могло показаться, что они собираются на парад или на праздник – но как бы то ни было, необходимо было предстать перед деревенскими в лучшем виде… Ладно, или хотя бы их своими рожами не напугать. Было еще утро, когда девять бойцов Ордена выступили к деревне, однако, было очевидно, что в деревне уже давно все были на ногах.

Вскоре они приближались к полям. Крестьяне старательно возделывали общинное поле, перегонялась на молодую траву скотина и птица. Заметили их довольно скоро – первый же, ближайший к ним крестьянин разогнулся, отставив тяпку, и посмотрел на незнакомцев. Ему попытались как можно приветливей помахать рукой, но, кажется, это жест не оценили. Крестьяне замирали, переглядывались, провожали вооруженных людей взглядом, после чего шли следом, держа в руках свой инструмент.

Вот и околица. Напряжение стало нарастать, детей загоняли в дом, закрывались окна. Так они и шли по главной улице, а их шагам вторили хлопки закрывающихся ставен.

– Ладно, спокойно, не нервничаем – обратился вполголоса ко своим Лекс – посмотрите, например, как у них устлана главная улица, а? Любо дорого посмотреть.

Кроме всего прочего, у деревни была настоящая деревянная мостовая, чего они раньше не встречали. Таких нервных крестьян они не встречали, впрочем, тоже.

Староста деревни, отдыхая от праведных трудов, сидел на крыльце своей избы, не спеша покуривая свою старую, отполированную за многие годы трубку. Знать бы, что за растение для трубок сушат эти южане и продают втридорога. Все, что растет в округе явно не подходит – даже если форма листа отдаленно похожа – а жаль.

Так, что за шум и возня? Пожилой мужчина поднялся с крыльца, поглаживая седеющую бороду. Еще зоркие глаза увидели отблеск железа, так, если бы это было… Оружие и доспехи! Драку еще никто не затеял, но без него все равно не обойтись – не без сожаления он выбил недокуренную трубку, затушил носком сапога содержимое, после чего вошел в избу.

– Альда? – Девушка, которой с виду было весен семнадцать, оторвалась от чтения.

– Да? – Она убрала светлые, цвета одуванчиков, волосы с лица. Голубые глаза внимательно посмотрели на старосту деревни. Обычно плотно сжатые губы бледно-розового цвета приоткрылись.

– Там какие-то, кхэм… Гости, выглядят как воины, но вроде настроены дружелюбно.

Девушка захлопнула книгу, положив ее на стол, после чего уперла руку в подбородок, задумавшись. Руки выдавали в ней аристократку, которая совсем недавно стала заниматься домашними делами – тонкие длинные пальцы были сплошь в мозолях, которых ни у одной крестьянской девушки не увидишь.