– Ты невыносимый зануда! – возмутилась девочка. – Тебе вообще что-нибудь здесь интересно?

– Что-нибудь – конечно интересно. Вот например…

– Да, знаю, фарфоровые пудреницы!

– И они тоже… Но посмотри сюда! – Тимоха замер в восхищении перед очередным прилавком.

– И что? Ну, сладости! Ну, много сладостей! Всяких разных! Наверное, нереально вкусных! Слушай, а давай тут где-нибудь спрячемся, а ночью вылезем и всё сожрём! Или хотя бы попробуем. А пудреницу завтра поищем. Я сейчас слюной захлебнусь!

– Не ты одна, пойдём скорее дальше. Это точно не наш отдел, по крайней мере, по двум причинам. Во-первых, это не отдел косметики, а, во-вторых, у нас совершенно нет денег.

Следующий отдел был книжным. Конечно, из соображений экономии времени целесообразно было пройти его мимо, но ребята задержались. На витринах было представлено огромное количество книг, в том числе и для детей, с пёстрыми обложками и очень красочными рисунками.

– Интересуетесь книгами, молодые люди? – стройный продавец приятной внешности вежливо улыбнулся и склонил голову на бок. – Какой жанр вам нужен? Есть публицистика, повести, романы известных писателей, как отечественных, так и зарубежных. А, быть может, барышню интересует любовная лирика? – понизил голос продавец. Девочка мгновенно покраснела, но взяла себя в руки.

– А научной фантастики у Вас нет, случайно? – тут же нашлась она. Теперь настала очередь замешкаться молодого продавца. Он явно не ожидал такого ответа от юной и романтичной с виду особы.

– О, приятно иметь дело с образованными людьми. Скажите, барышня, Вы что-нибудь слышали о Жюле Верне? Очень популярный писатель в Европе. Могу Вам предложить одно из его произведений «Двадцать тысяч лье под водой». Уверяю, Вы не будете разочарованы.

– Боюсь, что разочарованы будете Вы, сударь – ответила девочка. – Но я уже давно прочитала и «Двадцать тысяч…», и пятнадцатилетнего капитана, и про Немо я тоже читала. А вот скажите, есть у Вас Рэй Брэдбери? Нет? А Братья Стругацкие? Тоже нет? И Стивена Кинга нет? Очень жаль, наверное, они ещё где-нибудь в пути. Но я к Вам на днях обязательно зайду ещё раз, вдруг подвезут! – с этими словами Есения мило улыбнулась растерявшемуся продавцу, взяла своего спутника под руку и решительно отправилась дальше на поиски заветного экспоната.

– А он ничего такой, правда? – обратилась она к Тимохе, немного отойдя от прилавка. – Приятный молодой человек.

– Эй! – возмутился Тимоха. – Тебе сколько лет? Он для тебя взрослый мужик. И вообще – все эти улыбочки и галантность – просто маркетинговый ход, поняла?

– Да ладно, успокойся! Не собираюсь я на него западать. И вообще, ему больше ста лет, если уж на то пошло. Но всегда приятно чувствовать себя настоящей леди. Ты слышал, как он меня называл? Барышня!

– Да в этом времени всех девочек и девушек барышнями называют, так что не обольщайся! Пойдём, барышня, посмотрим, что у них тут ещё продают!

В отделе хрусталя изящные бокалы, вазочки, конфетницы, сахарницы, розетки сверкали, словно бриллианты. В мебельном отделе приятно пахло настоящим деревом и мебельным лаком. Отдел парфюмерии опьянял восхитительными ароматами. Всё в этом Торговом Доме радовало глаз, не радовало одно: отсутствие одной-единственной вещицы. Ребята вышли на улицу, слегка приуныв, но тут же взбодрились, увидев на следующем двухэтажном здании, известном как «Здание с башенкой», таком знаком и родном в этом чужом селе, надпись: «Кунстъ и Альберсъ». Тимоха пару раз слышал эти немецкие фамилии и знал, что жили здесь когда-то такие купцы. А значит, перед ними ещё один торговый дом. Школьники решили снова попытать счастья и зашли внутрь.

Изнутри универсальный магазин двух Густавов – Кунста и Альберса как интерьером, так и ассортиментом товаров мало чем отличался от Торгового Дома Ивана Чурина. Вот снова отдел готовой одежды: те же платья, шляпки, мужские костюмы-тройки, детские матросские костюмчики. Вот обувь: сапоги, галоши, мужские и женские ботинки различных фасонов. Огромный выбор посуды – от фаянсовой и фарфоровой с ручной росписью и клеймом изготовителя до более простой керамики, рассчитанной на среднего покупателя. Были здесь и серебряные изделия, представлявшие собой настоящие произведения искусства – подносы с вычурными ручками и тонким, словно морозным, узором на поверхности, вилки с изящными зубьями и крохотные, как будто игрушечные ложечки, украшенные филигранью бокалы и кубки, ажурные подстаканники.

Комоды, буфеты, тумбочки, трюмо, бюро, платяные шкафы, секретеры, столы и столики из натурального дерева, покрытые темно-красным лаком, походили на ту мебель, которую Тимоха видел в музее, разве что здесь она была абсолютно новая. А вот стулья и диваны, в отличие от жёстких и ужасно неудобных, на которые несколько часов назад мальчик пытался сесть, были вполне комфортными, с мягкими спинками и сиденьями, обитыми ярким шелком и темным бархатом. Ребятам сразу вспомнился фильм «Двенадцать стульев».

Отдел музыкальных инструментов предлагал как пианино, которые каждый уважающий себя хозяин дома обязан был купить для своей жены или дочери, разумеется, если обладал хотя бы средним достатком, так и музыкальные инструменты для людей, не располагавших достаточными средствами, но имеющими тягу к музыке. Таковыми были гармони, баяны и аккордеоны, балалайки различных размеров, шести- и семиструнные гитары. Для тех же, кто не обладал нужными талантами и музыкальным слухом, в продаже имелись новомодные граммофоны.

Витрины с ювелирными изделиями Есения проскочила так быстро, что Тимоха еле успел её догнать.

– Ты чего так разогналась? – удивился он.

– Да ну его, это золото! – вздохнула девочка. – Всё равно денег нет, так чего ж время на разглядывание тратить? Нас тут вообще только галантерея и должна интересовать. А остальное – это так, для общего развития.

Тимоха согласно кивнул головой и направился в нужный им отдел. Здесь они, что называется, «зависли», поскольку в современном мире уже не было такого огромного выбора вещей, какие были здесь. Многие предметы уже давно исчезли из обихода, а потому были в диковинку современным детям. Иные же, не потерявшие своей значимости и в двадцать первом веке, были сделаны из натуральных материалов, украшенные причудливой резьбой, тиснением, полудрагоценными камнями и самоцветами. Мужские и женские перчатки, портмоне и кошельки приятно пахли кожей. Но внимание ребят привлекли предметы дамского туалета. Они буквально прилипли носами к стеклянной витрине. Рядом с зеркальцами в резных рамках, деревянными гребнями, щётками для волос с натуральной щетиной лежали пудреницы! Тимоха не запомнил, как именно выглядела та самая, разбитая в музее вещь, поэтому он внимательно следил за Есенией, которая сосредоточенно вглядывалась в разнообразные коробочки. Постепенно лицо девочки становилось всё напряжённее, а брови недовольно сходились на переносице.

– Её здесь нет, – горестно вздохнула она, оторвавшись, наконец, от стекла.

– Ты уверена? – в надежде переспросил Тимоха. – Посмотри повнимательней.

– И близко ничего похожего, – Сеня готова была расплакаться от досады.

– Не страшно, – поспешил успокоить свою новую знакомую мальчик. – Это не последний магазин, мы пойдём дальше. Мы обойдём их все, а потом перейдём на другие улицы и продолжим поиски. Мы будем искать до тех пор, пока не найдём то, что нам надо. И не вздумай реветь, слышишь? – сердито прикрикнул он. Девочка всхлипнула, но плакать, действительно, передумала. Ребята уже хотели было выйти на улицу, чтобы двинуться дальше, но внезапно Есения встала как вкопанная, слегка приподняв голову.

– Эй, ты чего? – окликнул её Тимоха. Пойдём скорее, время не ждёт.

– Погоди! Ты чувствуешь этот запах? Что это за божественный аромат?

Мальчик втянул в себя воздух. Из-за проблем со здоровьем он обладал слабым обонянием, но это не помешало ему уловить восхитительный запах колбасных изделий.

– Тимоха, я хочу туда, я хочу есть!