Вадим проснулся и обреченно посмотрел на часы. Шесть утра. Просыпаться утром можно по-разному: бодрым, веселым, совсем невеселым… после вчерашнего, например- но тогда плохое самочувствие компенсируется хорошими воспоминаниями. Или хотя бы их отрывками. А вот когда тебя, с хроническим недосыпом, вырывает из сна громкий выхлоп мотоцикла, проехавшего под окнами твоего многоквартирного дома, стоящего на дороге- поневоле начинаешь ненавидеть любой источник шума, будь то твоя жена или мотоцикл ее любовника. Сегодняшний звук не имел ничего общего ни с Мартой, ни с ее ухажером, но легче от этого не становилось.

Хронический недосып был теперь у многих. Ладно, кто-то просто читал новости- тут можно взять себя в руки и перестать их читать. Как в легенде о поведении страуса: голову в песок- проблемы нет. Многим помогло бы. Если бы они сами этого хотели и если бы проблемы существовали только на страницах желтой прессы и в информации от полулегальных интернет-изданий разной степени псевдолиберальности. Но когда и без всяких СМИ видно, что клиенты уходят, сдельная зарплата снижается, а будущее, еще недавно вполне стабильное, в связи с падением доходов и ростом цен приобретает очертания полной неопределенности- в этом случае техника страуса не помогает, к сожалению.

Все это влияло на нервы. Нервы приводили к ненужным рассуждениям и мыслям. И те не давали спать. Многим. Вадим был из их числа. Марта, его жена, явно отличалась от мужа силой характера. Сложно сказать, насколько- но такие мелочи, как шум машин под окном в любое время дня и ночи, ее не беспокоили. Как и еще многие и многие проблемы. Вот и сейчас Вадим, пытаясь сообразить, сколько у него еще есть времени, чтобы попробовать заснуть, пока будильник однозначно не прервет полусонные размышления, посмотрел на свою жену. Спит, захватив себе почти все двуспальное одеяло.

– Отдай,– почти зло прошептал Вадим, пытаясь перетянуть одеяло на себя.

На улице заметно потеплело. Ночи еще давали знать о не в меру холодной и только что ушедшей весне этого года, но окна на ночь уже никто не закрывал. Отсюда и слышимый шум с улицы. Окна в старых домах переделали на новые пластиковые почти все- сами или за счет государственного капремонта. А вот кондиционеры, несмотря на 21 век, до сих пор встречались в квартирах ох как не у всех. Отсюда- открытые летом окна и проникающий через них шум, шум постоянный, временами нарастающий и резкий, словно желающий отыграться за все упущенное зимнее время, когда окна открываются реже, и в квартирах если и проявляются посторонние звуки, то все больше от соседей при повсеместной плохой шумоизоляции.

– Отдай,– повторил Вадим, и Марта, слегка ослабив хватку, предоставила ему возможность все же перетянуть хотя бы треть одеяла на себя. – Спасибо!– буркнул Вадик себе под нос, накрываясь тем, что удалось отвоевать у жены. Мысли его были только об одном- о чем бы таком ненавязчивом сейчас подумать, чтобы побыстрее задремать, захватить еще хоть какую-то часть сна у бесследно уходящей ночи.

Он так и не заснул, ворочаясь с боку на бок. Если и присутствовал шанс поспать, реализовывать его следовало без лишних движений- без боев за одеяло и сопутствующих реплик. В одеяле, как и в репликах, реальной необходимости вообще не было. Вопрос существовал лишь на уровне доведенной до автоматизма упертой принципиальности: почему это у меня практически нет одеяла, а у нее оно почти все? Ну ок, теперь лежи принципиальным, победившим- и так и не заснувшим. Кадмейская победа.

– Вадь, купи сегодня яйца и молоко- завтра омлет не из чего будет утром делать,– Марта, вполне проснувшаяся и без кофе, с временно собранными в пучок волосами, в пижамных штанах и футболке хлопотала на кухне их съемной квартиры, не очень умело балансируя между вечно создаваемым при готовке бардаком и умением хорошо готовить. Готовить ей удавалось гораздо лучше. Вроде откуда взяться беспорядку, когда на маленькой кухне толком и не повернуться, а значит, можно просто протянуть руку и переставить использованную тарелку со стола в раковину, тут же вымыть ее (посудомоечной машины ведь в «бабушкином ремонте» съемной квартиры обычно не предусмотрено) и поставить на полку? Но- не всем дано тонкое искусство создания уюта и осуществления уборки между делом.

Бардак, если он в меру, Марту устраивал. А вот чего она не переносила совершенно- это насекомых. Любых. Поэтому беспорядок в квартире сосуществовал с ежедневной уборкой мусора (раздельный сбор / сортировка), хранением продуктов строго в закрытых емкостях или в холодильнике, и с наличием в шкафу всевозможных средств, призванных убивать насекомых (а возможно, и кого покрупнее) всеми доступными легальными способами. Да, если продуктов в досягаемости для насекомых нет, а средства «Антимоль» в шкафу с вещами едва ли не больше, чем самих вещей- откуда насекомым взяться? Но не все подвластно человеку- на дворе природа и лето, за стеной не самые чистоплотные соседи, и эти два факта очень способствуют всему, что умеет летать, ползать и прыгать, реализовывать эти навыки, особо не выбирая направлений. Вот и лезут в их квартиру. И хотя при встрече с Мартой всех насекомых ждет неминуемая смерть- до определенного момента они не могут этого знать. А когда понимают- уже слишком поздно.

Таким насекомым себя чувствовал и Вадик. Когда он только познакомился в школе со своей будущей женой, вряд ли кто-то мог предположить, во что разовьются их отношения. Но они достаточно ровно прошли путь от взаимной симпатии, встреч под луной, здоровья, потраченного на местные дискотеки и общую компанию- до брака, совместного проживания и хозяйствования, когда и так не сильно пламенные чувства в их сердцах незаметно уступили место привычке находиться вместе. Впрочем, отношения друг к другу были не совсем равноценными, и не в пользу Вадика. Он это осознавал, но ничего поделать не мог- прикипел к жене слишком сильно. Ну а что вы хотите- 15 лет официально вместе. А знакомы еще дольше.

– Хорошо, куплю. Если не забуду,– стараясь никак не выдать свое отношение к просьбе жены, ответил насекомое Вадик. С какого-то момента, все ее слова и поступки его раздражали, но он крепился. Из последних, как ему казалось, сил. Хотя, что значит «с какого-то момента»? Момент был вполне себе известен. Когда всех, кого могли, закрыли на ковидный карантин наедине друг с другом- проблемы отношений стали видеться острее. Карантин закончился, проблемы личной жизни остались. – Может, еще что-то захватить?– зевая, переспросил муж, дотянувшийся до чашки кофе, который еще не успел подействовать после пары сделанных глотков.

– Хорошо бы еще вина бутылочку. Полусухого или сухого. Но это надо в том отдельном магазине покупать, который я тебе показывала. Позвони, когда у них будешь, скажи, что есть- я сама выберу. А то опять, как тогда…

– Мар, не начинай… уже столько времени прошло,– ну вот, опять с утра даже спокойно на работу не уйти. Впрочем, в который раз.

– Да, тебе хорошо говорить. Это же не тебя чуть в больницу с отравлением алкоголем не увезли. Где ты только этот суррогат тогда нашел?– начиная понемногу заводиться, нервно сказала Марта. Тема, уже много раз закрытая Вадимом навсегда, периодически открывалась его женой снова. Беспроигрышный, как оказалось, вариант, когда придраться больше не к чему. Старая история, когда действительно во вполне официальном дешевом магазине попался некачественный алкоголь, и одной бутылки на их семью хватило, чтобы муж на следующий день не вышел на работу, а жена восстанавливалась несколько дней под наблюдением врачей. – В общем, позвонишь мне, пришлешь фото, я посмотрю. Ну и тогда под это что-то красивое надо- виноград там, сыр, орехи,– перечисление женой продуктов не первой необходимости еще не пробивало ощутимой бреши в планируемом семейном бюджете Вадима, но он знал, что список покупок обычно возрастал к вечеру в геометрической прогрессии, и спорить было бесполезно. Вадим вздохнул.