Все будет хорошо…

Сквер. Вокруг деревья и кустарники. И тишина. Мне нужна была эта тишина. После прощания с друзьями, ком в горле не давал дышать полной грудью. Пятнадцать лет дружбы с Колей, восемнадцать лет дружбы с Матвеем и год дружбы с Машкой. С Матвеем мы почти с пеленок, наши родители дружат семьями, так что мы на полном серьезе считаем друг друга братьями. С Коляном познакомились позже, когда он с семьей переехал в соседний дом. Мы вместе пошли в школу. Вместе ее закончили. Вместе поступили в политех на программистов. Вместе строили планы по завоеванию мира! Хах! А потом в нашу компанию влилась Машка. Мелкая, рыжая бестия! По началу мы друг друга не переваривали. Я спокойный и рассудительный эмоциональный инфантил, как однажды она меня назвала. Коля серьезный и собранный при посторонних, но веселый с друзьями и в кругу семьи. А Матвей, или просто Мотя, распиздяй. Ему плевать на всё и на мнение окружающих. Но, за нас он порвет всех. Как в нашу компанию влилась Машка, я понятия не имею. Сначала между нами была холодная война. Потом, я случайно узнал ее секрет. Я не из болтливых, поэтому секрет остался секретом, даже от парней. А потом, Маша начала встречаться с Коляном. Вот так мы и подружились.

Сижу на лавочке, придаваясь воспоминаниям. В наушниках звучит Эпидемия "Час испытания". Начинаю подмерзать. Телефон пиликает о низком заряде батареи. Эх, ладно… Хорошо сижу, конечно, но завтра на самолет. Нью-Хейвен и Йельский университет ждет. Никогда не думал, что буду учиться в Америке. Не знаю как, но у меня получилось войти в тройку претендентов на обучение по обмену. Я рад, но расставаться с друзьями и с семьей грустно.

Смотрю на время, час сорок пять. Офигеть! От друзей уехал в полночь. Почти два часа сижу в сквере на окраине города. Встаю с лавочки, осматриваюсь вокруг. Ни души. Двадцать первое октября, снега еще нет, но по ощущениям уже минус. Шагаю по тропинке к парковке, где оставил мотоцикл. Изо рта валит пар. Сколько же градусов? Достаю телефон и смотрю погоду. О, как… минус два. Надеваю шлем и выезжаю с парковки. Еду медленно. Хоть и в перчатках, а руки мерзнут, да и кожанка со свитером не сильно спасают. В наушниках все та же группа.

Решаю проехать кружок по району и двинуть в сторону дома. Райончик бедноватый. Дорога… ну собственно, как и все дороги в России, вроде бы есть, и даже местами попадается асфальт, но большую скорость не разовьешь. А еще в туалет хочу дико. Пятый стакан кофе, явно был лишним. Замечаю кусты справа от дороги, а за кустами кусты повыше. Идеальное место. Паркуюсь у обочины, вприпрыжку бегу до кустов. Кайф…

Заканчивается песня. Слышу какие-то звуки. Снимаю шлем и прислушиваюсь. Ничего. Решаю обойти куст, похожий на сирень, с другой стороны. Нога? Блядь, чуть Богу душу не отдал! Начинаю вглядываться под куст. Ребенок? Что здесь делает ребенок среди ночи? Да еще и раздетый. Лезу под куст, ветка оцарапывает лицо, больно блин!

– Эй, шкет, ты че тут делаешь? – В ответ тишина.

Хватаю ребенка за руку и тяну на себя. Блин, он вообще живой? Рука ледяная. Паника начинает одолевать. Вытаскиваю ребенка полностью, включаю фонарик на телефоне и ужасаюсь! Девочка! Это девочка! На вид ей лет десять-двенадцать. Ночная сорочка местами разорвана, волосы облепили лицо, пытаюсь их убрать, но они прилипли. Свечу фонариком в лицо, нижняя губа разбита, на скулах царапины и синяки, на лбу кровь и шишка, глаза впалые, веки подрагивают. Уф! Жива! Блин! Надо звонить в скорую! Набираю номер, гудки идут, а трубку никто не берет, черт! Набираю еще раз, отвечают! Наконец-то! Только открываю рот, что бы сказать про находку, как телефон отключается! Твою мать!!! Сел!

Что же делать. Паника накатывает новой волной. Надо отвезти ее в больницу. Начинаю судорожно вспоминать в какой район заехал. Понимаю, что больница недалеко, через каких-то две улицы. Но что бы до нее добраться, придется вернуться на приличное расстояние. Можно, конечно, поискать проезд… а вдруг я заблужусь и девчонка совсем окочурится. Нет, времени терять нельзя. Опускаю взгляд на находку. Она даже не дрожит, хоть на улице и минус 2 градуса. Ноги босые и голые. На щиколотках синяки, колени разбиты. Возвращаю взгляд на лицо, губы синие. Снимаю кожанку, заматываю девчонку и беру на руки, пушинка. Какая она маленькая, худая, похожа на анорексичку.

– Тебя дома не кормят что ли? – Говорю в слух. Она приоткрывает один глаз, а меня как током прошибает. – Все будет хорошо… – Повторяю как мантру. – …Сейчас все будет хорошо…Бегу до байка. Блядь! Я же на мотоцикле. Как я ее повезу? Одной рукой управлять не смогу, а она в отключке. Вспоминаю, что в отсеке под сиденьем был автомобильный трос. Удерживаю девчонку на весу одной рукой. Достаю трос, усаживаю мелкую на байк и сам сажусь сзади. Протягиваю трос у девчонки подмышками и обвязываю вокруг себя. Вспоминаю, что шлем остался в кустах, да и пофиг. Отвезу ее и на обратной дороге заберу, если его кто-нибудь не спиздит.

Проверяю трос еще раз и рву с места. Так, здесь надо ехать прямо, за ларьком поворот налево, через перекресток еще раз налево… через минут десять-пятнадцать оказываюсь перед шлагбаумом больницы. Сторож не пропускает, прошу его сообщить на пост о девочке. Он кому-то звонит, а я в это время отвязываю ее от себя. Хватаю на руки и бегу. Сторож орет, что бы я бежал к красным дверям. Бегу, что есть сил бегу. Девчонка мычит и пытается шевелиться… Снова бормочу "Все будет хорошо…"

Влетаю в холл приемного отделения и ору во всю глотку:

– Врача! Девочка! Нашел на улице!

Подбегает молоденькая медсестра, охает, выпучивает глаза и стоит.

–Че стоишь? ГДЕ ВРАЧ? – Ору ей в лицо. Медсестра подскакивает и бежит на ходу бросив:

– За мной.

Бежим по коридору, девчонка на руках снова затихла.

– Только бы выжила, еще совсем малышка… только бы выжила… ты выживешь, слышишь? Выживешь… – Страх выкручивает меня наизнанку, я хочу верить, что все обойдется, но и в то же время боюсь, что нашел ее слишком поздно. А если я опоздал? Глаза начинает щипать. Нет, девчуля, ты не умрешь сегодня, не сегодня. Выживешь, вырастишь, выйдешь замуж, родишь детей, будешь лучшим родителем, чем те выродки которые растят тебя.

Впереди распахивается дверь, человек в белом халате выхватывает девчонку и бросает в меня мою кожанку. Зачем ее сняли? Ей же холодно.

– Ей же холодно… – Повторяю в слух, а перед глазами пелена.

Меня выпроваживают в коридор и просят подождать. Жду. Не уеду отсюда, пока не узнаю, что с девчонкой все в порядке. Проходит час. Второй. Ко мне подходит врач и говорит, что с ней все будет в порядке, а со мной хотят побеседовать. Надеюсь, что это не ее родители. Иначе я разобью их рожи в кровь и привяжу голыми к дереву. Пусть на своей шкуре ощутят то, через что прошла она.

– Можно перед беседой заглянуть к ней? – Просто спрашиваю, но думаю, что меня вряд ли пустят, я ей никто.

– Парень, как тебя зовут и кем ты ей приходишься?– Спрашивает врач.

– Денис. Я… нашел ее… я… никто. – Опускаю голову. Меня до сих пор трясет. Ну вот… а Машка говорила, что я эмоциональный инфантил.

– Денис, понимаешь, я не имею права тебя к ней пускать. – Затем глянув на меня, добавил – Только на минутку, пока я заполняю документы.

– Спасибо!

Захожу в палату, обстановка конечно так себе. Больница как-никак, не курортный отель. Подхожу к кушетке, из-под вороха одеял выглядывает левая рука. Беру ее за пальцы, тонкие, хрупкие, ладони поцарапаны, переворачиваю ручонку и замираю с открытым ртом. На тыльной стороне следы от ожогов. Много следов. Их так много, что сосчитать не могу, есть шрамы от старых, есть почти зажившие, а есть совсем свежие. Рисунок из ожогов напоминает смайлик "улыбку". Стискиваю зубы и вылетаю из палаты.

В коридоре уже ждет полицейский. Задает вопросы. Рассказываю как все было. Записывает мои данные. Сообщаю ему, что улетаю в Америку, оставляю адрес общежития, телефон и адрес электронной почты. В палате раздается писк. Подскакиваю, полицейский останавливает. По коридору бегут врач и медсестра и забегают в палату. Через пару секунд из лифта выбегают ещё двое и направляются туда же. Жду. Нервничаю. Снова потряхивает. Просят расписаться в протоколе, но пальцы не держат ручку. Из палаты выходит медсестра, та что встретила нас в приемном отделении и на которую я накричал. Смотрит на меня, потом на полицейского, опускает глаза в пол и качает головой из стороны в сторону.