— «Курчен тар» тебя поймал. — Заявила она.

— Что это значит? — спросила Ника разочарованно.

— У тебя в сердце зло. Он нашёл его и достал. Поймал тебя.

— И что теперь будет?

Анка что-то зашептала, едва шевеля губами, прикрыла глаза. Затем она стала чертить в воздухе непонятные Нике символы.

— Духи не хотят, чтоб ты шла, — заключила Анка. — Если попробуешь ещё, можешь застрять в «курчен тар» навсегда.

— Что мне делать? — Слёзы непроизвольно лились из глаз. Ника никогда не чувствовала себя такой беспомощной. Она понятия не имела, о каком зле шла речь. Она сама ведь не считала себя злой, и не совершала никогда ничего плохого.

— Можно рискнуть. Но это опасно. — Предупредила Анка. — Точно хочешь пробовать? Можем вернуться назад.

Вернуться назад? После всего, что они пережили! После той жертвы, что совершила ради них Эльпис, после такой дальней дороги, холода, опасностей… что ей вообще делать в их прежней жизни без Эли? Как она может вернуться сейчас, в метре от цели?

— Я хочу на ту сторону, к моей подруге. — ответила Ника единственное, что знала точно. — Отведи меня туда.

— Ты же не знаешь пока, на что придётся пойти, чтобы открыть врата. — Сказала Анка строго. Её речь стала более плавной, даже акцент куда-то улетучился. — Ты можешь передумать, пока не стало поздно.

— Я пойду туда. К Эльпис. — Ника чувствовала, как слёзы засыхают на щеках. Страх сменялся целеустремлённым гневом. Какое право это девчонка имела решать за неё?

— Хорошо. Но знай, что в этом случае ты увидишь своё собственное отражение. И оно может не понравится тебе, может испугать. Не у всех хватает смелости посмотреть себе в лицо.

— Веди меня, — настаивала Ника.

Анка достала из кармана тонкую ниточку, связанную, судя по всему, из шерсти оленей. Она подошла к Нике и обвязала нить вокруг её горла. Второй конец она привязала к своему ботинку.

— Я поведу. Не отставай. И не пытайся закрывать глаза, иначе «курчен тар» не отпустит тебя.

Анка полезла первой, у Ники, которая теперь ощущала себя собакой на поводке, не было выбора, кроме как последовать за девочкой. Она ещё раз погрузилась во мрак туннеля. Считать секунды теперь не имело смысла, она ползла прямо за Анкой, стараясь делать так, чтобы нить не натягивалась. Анка что-то шептала впереди, может считала до пятнадцати на антропе, может, уговаривала духов, но звук её голоса очень скоро стих. Видно не было совершенно ничего, даже ног девочки, Ника опять оказалась в пугающем вакууме без звуков и без видений. Она просто ползла вперёд, чувствуя, как с каждой её заминкой натягивается нить, сдавливая горло.

Вдруг вместо холодной стены лаза под рукой, она ощутила пустоту. Нить натянулась сильнее, вынуждая Нику ползти дальше. Вторая рука тоже провалилась в воздух, девушка хотела окликнуть Анку, но не смогла. Она вдруг рухнула в пропасть, неспособная нащупать опору. Горло сдавило тонкой ниткой, подавив любые попытки заговорить или закричать. Ника падала вниз. Она не видела куда, не видела вообще ничего, кроме слепого мрака. Сердце заколотилось, как бешеное. Злое сердце. Почему-то оно оказалось злым.

Она вдруг почувствовала что-то за спиной. Сильное и лишнее. Крылья? Ника попыталась воспользоваться ими. Взмахнула раз, два. Ощущение небывалой лёгкости заполнило рассудок. Она летела в смолистой темноте, как вдруг что-то липкое начало падать на неё сверху. Это был не просто дождь, а какая-то тягучая смола, которая намочила её новые крылья, ошпарило кожу своим ядом. Жидкость попадала на лицо, в глаза, в рот и Ника почувствовала солоноватый привкус. Это же кровь! Она была в водопаде горячей крови. Крылья не могли спасти её в этом полёте, Ника вновь падала вниз. Нить сдавила горло так туго, что воздух больше не поступал в лёгкие. Ещё немного и тонкая верёвка просто перережет артерию, сухожилия, кости и… обезглавит меня.

Сильным рывком Анка вытащила её на воздух. Ника упала в белоснежный колючий снег. Верёвка ослабла, как утопающая, девушка неистово сильно вдыхала разряженный воздух, никак не могла насытиться им. Яркий белый свет ослепил её после мрака «курчен тара». Она принялась растирать снегом лицо, стараясь смыть с себя покрывавшую её кровь. Вместо дыхания изо рта рвался нечеловеческий хрип.

— Ника! — Эльпис припала к подруге на колени, пыталась поймать махавшие в воздухе руки, — Что с ней случилось?!

Голос Эли раздавался где-то бесконечно далеко. Ника чувствовала себя сумасшедшей, но не могла остановиться. Она всё ещё чувствовала вкус крови во рту, когда вдруг поняла, что не видит ни единой алой капли — ни на одежде, ни на снегу. Белые ледяные руки Эльпис поймали её лицо.

— Ники! — Эльпис выглядела такой перепуганной, что Нике стало стыдно за себя. Почему все пролезли нормально, кроме меня? Почему у меня злое сердце?! Что это вообще значит?

Она заплакала, не в силах бороться с эмоциями. Проверила рукой тяжёлые лопатки, но там не было ни единого намёка на крылья.

— Сейчас придёт в себя. — Пообещала Анка. — Не все могут «курчен тар» пройти. Кого-то ломает. — Её речь опять вернулась в привычный торопящийся и немного рваный слог.

Ника обняла Эльпис. Несколько минут девушки сидели, боясь расцепить руки. Эли ждала, пока Нику перестанет трясти. Постепенно, она пришла в себя.

Что за жуткое видение! Какое отношение оно вообще имеет ко мне?

Ника хотела бы расспросить Анку поподробнее, но как только истерика улеглась, и она смогла взять себя в руки, её взгляду предстало что-то удивительное.

— Это и есть древний храм? — спросила Торна Анку, указывая на величественное сооружение.

Огромные колонны целились прямо в небо. Крыша храма была повреждена, так что его сложно было назвать помещением, снег беспрепятственно проникал внутрь, засыпая глубокими сугробами высокий помост, служивший алтарём. На стенах можно было увидеть многочисленные письмена, вырезанные прямо в камне. Но больше всего поражало небо над храмом. Оно имело какой-то удивительный цвет — сочетания багряного, фиолетового, синего. Краски собирались в причудливую воронку, которая медленно кружила над храмом, переливаясь невозможными оттенками.

Под пристальным надзором деда, Фликшу занимался не менее занятным делом. Мальчик принялся собирать что-то в снегу и, подойдя к нему поближе, Ника увидела, что это были жемчужины и морские ракушки, которые лежали повсюду вокруг храма. Кто бы мог подумать, что они действительно доберутся сюда! До самой Океании. Там, далеко на западе, откуда они пришли, люди думали, что это лишь сказка. И вот они стоят на пороге волшебной страны.

Эльпис не могла оторвать глаз от неба с его разноцветными переливами. Воронка манила, тянула к себе. Создавалось ощущение, что ещё немного, и они заметят проплывающих в небе китов и дельфинов.

Ника побежала к храму, совершенно забыв о пережитом ужасе. Она больше не хотела обращать внимания на их провожатых, лишь бы поскорее открыть врата и попасть туда. Эльпис вскоре догнала её у самых столпов, ознаменовавших вход в храм.

На изрезанных стенах можно было различить замысловатые письмена, Ника зачарованно водила пальцами по незнакомым ей буквам, желая определить, на каком языке были написаны эти строки. Символы были ей совершенно незнакомы, они напоминали какие-то древние скрижали или руны, вперемешку со странными рисунками. Помимо животных и примитивных человечков, можно было разглядеть и летающих на крыльях ангелов. К чему бы это всё?

— Это Океания? Там, наверху? — услышала Ника голос Торны за спиной.

— Верно, — ответила ей Анка.

— Как войти туда? Как активировать портал? — потребовала Ника, оглянувшись. — Ты же знаешь? Теперь, когда мы здесь, ты можешь рассказать?

Анка выглядела так, словно скрывала что-то неприятное, что никак не хотела рассказывать. Девочка стояла с недовольным и серьёзным видом, надув тонкие бескровные губы.

— Анка, — обратилась к ней Торна, — мая просила помочь им. Если бы не они, я бы не попала домой. Им двоим, правда, очень нужно уйти. Расскажи, как это сделать.