– Включи ноут и запусти программу.

– Да, капитан, – улыбнулась Лиза.

Ей нравилось помогать брату. После смерти мамы они остались совсем одни. Бабушка и дедушка – родители мамы, никак не могли переехать к ним в город. Продавать квартиру оказалось долго и муторно. Венька говорил, что это к лучшему. Ему было тяжело одному, она видела. Но почему-то и ей не хотелось, чтобы их мир менялся. Они сохраняли все традиции, заведённые мамой. Венька строго за ними следил и даже на какой-то сотый раз субботние утренние блинчики с шоколадом у него получились почти как у мамы. Он ужасно собой гордился, а Лиза и подавно. Бабушка же говорила, что блины – еда вредная и жирная. Уже одного этого достаточно было, чтобы бабушка и дедушка оставались там у себя в Саратове.

– Готово, ассистент? – крикнул Венька издалека.

– Да, – она помахала рукой брату.

– Что делаешь? – вдруг раздалось за спиной.

– А ты не видишь? – недовольно сказала Лиза.

Мишка тяжело вздохнул. Лизины мысли о маме мгновенно рассеялись и стало досадно ещё больше.

– Садись вот, – Венька поставил Мишке шаткую раскладную табуретку из брезента.

– Спасибо, – тихо сказал Мишка и едва не грохнулся, пытаясь сесть.

– Поможешь? – ещё раз спросил Венька, быстро щёлкая мышкой.

Когда он повернул голову, столкнулся с Лизиным испепеляющим взглядом. Один в один, как у мамы, когда она была очень недовольна.

– Что? – с ужасом спросил он, не подозревая, чем прогневал маленькую девочку.

– Ничего, – сквозь зубы прошипела она.

Он перевёл взгляд на пунцового Мишку. У Веньки в этом возрасте тоже не получалось нормально общаться с девчонками. Да и сейчас порой тоже. Венька решил не вмешиваться:

– Мишка пойдём-ка на минутку, поможешь. Лиз, а ты переключай, как я командовать буду, справишься?

Лиза одарила его ещё одним взглядом пренебрежения и уставилась в монитор.

Когда отошли на десяток метров, Венька похлопал Мишку по плечу:

– Не переживай, дружище, девчонки, они такие непонятные. Я их до сих пор боюсь.

Мишка не ответил, но улыбнулся и почесал макушку.

– Девчонки, идите сюда, свет настраивать буду, – позвал Веня Юлечку и Катюшу.

Венька постоянно ловил себя на мысли, что фотосессия выходит сказочная и завораживающая. Очень натурально смотрелась Юлечка в мрачных нарядах, изображающая какую-то лесную ведьму, а прекрасная русоволосая Катюшка в роли девицы, что плещется в речке на Купалу, пускает венки и, томно вздыхая, ждёт своего суженого. Буквально каждый кадр говорил – вот это то самое фото, что победит. Шедевр на шедевре. Он, конечно, знал, что в студии им завладеет скепсис и неуверенность в себе, он будет долго ходить по залу на работе или по кухне дома и курить ночью накануне отправки фото. Но сейчас всё складывалось как нельзя лучше. Казалось, сам воздух звенит от магии, что творится на съёмочной площадке.

Он иногда подмигивал то Мишке, то Лизе. Они тоже активно включились в процесс: бегали раскладывать длинные ленты чёрной вуали, изображавшие какую-то рванину на ведьме, то кидали цветы в воздух, чтобы запечатлеть их падение на переднем фоне. Монтаж на конкурсе не приветствовался. Дети бесились в клубах дымовой пушки и всё это под музыку, что автоматом транслировал комп из его любимого плейлиста. Всё подряд от рока до современной попсы, казалось, сегодня к месту. Адски хотелось есть, но прервать эту магию он не мог. Все подколки и взаимные претензии растворились в окружающей красоте. Никто ни на кого не дулся, никто не зыркал страшным глазом.

“Вот она – сила искусства”, – думал Венька, направляя свет на Катюшку, которая сидела в мокрой рубахе на каком-то огромном сером стволе в венке из травы и мелких луговых цветочков.

– Не холодно? – спросил он.

– Нет, в тени хорошо, а на солнце припекает. Аж голова кружится. Будем ещё снимать в воде?

– Да не, хватит. Слишком много солнца там уже. Да и я всё, что хотел, снял. Теперь тут и по домам. Вот так сиди.

– А шашлыки? – возмущённо спросил Женька.

– Ну ладно, шашлыки, я на самом деле голодный просто жуть.

– Я сам едва сдерживаюсь, чтобы не превратиться в волка и не откусить кому-нибудь бочок, – подмигнул он Лизе и картинно оскалился.

Лиза захохотала, а Мишка схватил какую-то палку и встал в позу защиты:

– Давай, серый, я с тобой сражусь! – широко улыбался розовощёкий мальчик.

– Ого, это я бы тоже поснимал, – Венька вытащил из кармана телефон и сделал пару кадров. – Потом тебе башку волчью нарисую, а тебе плащ красный, как в мультиках про богатырей. Всё, за работу, народ!

– Да иди ты к чёрту, – отмахнулся Женька.

Сворачивать оборудование Венька позвал Мишку, а Лиза примкнула к девчонкам, которые накрывали на скатерти импровизированное застолье. Женька же возглавлял, как всегда приготовление шашлыков.

После обеда Венька растянулся на туристическом коврике, закрыл лицо шляпой и просто отдыхал, перебирая в голове сделанные кадры и придумывая то фильтры, то названия к каждому кадру. В общем, смаковал будущую победу. Женька проверил дно реки и решил, что прыгать с моста – самая что ни на есть прекрасная идея. А вроде трезвый человек, за рулём. Девчонки загорали. Дети смотрели в машине мультики. Иногда Женька звал кого-нибудь попробовать нырять или плавать, но никто не шёл. Юлечка лениво ему что-то отвечала, так что плеск, шум и визг, которые оглашали окрестность, принадлежали исключительно Женьке.

Внезапно Веньку буквально подкинуло вверх, воздух огласил душераздирающий крик, скрежет и просто какой-то адский грохот. Он мгновенно вскочил и увидел, как взметнулась куда-то к небу вода, обломки деревьев и прочий мусор. Огляделся по сторонам: девчонки обе верещали, что было мочи. У машины стояли перепуганные дети.

– Где он? – выкрикнул Венька.

Девушки синхронно вскинули руки вперёд, показывая на воду. Между тем вода снова плюхнулась в реку и секунды спустя на песок выкинуло тело Женьки вместе с мусором и обломками досок. Все кинулись к нему. Тот пытался встань на колени, отплёвывался и чертыхался.

– Женька, Женечка? Живой? Что случилось? Брат, ты как? – сыпались вопросы.

– Что это было ребята? – в свою очередь спросил хрипло Женька.

– Девочки? – перевёл вопросы Венька, который ничего не видел вообще.

– Да фиг знает, – нервно ответила Юлечка. – Он просто прыгнул в воду очередной раз и за ним вдруг мост просел, а потом выгнулся дугой и развалился, плюхнулся в воду. Всё!

– Может, кто слышал взрыв? – отплёвываясь спросил Женька.

– Какой взрыв? – удивились все.

– Откуда я знаю! Мы по этому мосту прогнали два тяжёлых внедорожника с кучей народу и оборудования. А тут я от него оттолкнулся и он рухнул? Серьёзно?! Вы же не думает, что это я его сломал?

– Конечно, нет, – удивился его выводам Венька. – Взрыва я не слышал. Может, правда, опоры давно сгнили. Просто мы их расшатали и они рухнули. Две здоровые машины прошли, мало ли. Может, это была последняя капля.

– Капля… – мокрый Женька сел на песок лицом к реке. В ней медленно уплывали по течению куски бывшего моста. – И как мы теперь переберёмся назад?

– Ой, мамочки, – всплеснула руками Катюша. – Я обещала вернуться до темна и не таскать Мишку неизвестно где. А сейчас мы как раз неизвестно где.

– Да уж, – выдохнул Венька. – Серьёзно мы, кажется, влипли.

Лиза начала тихонько плакать, за ней Катюша, и даже суровый Мишка насупился.

– Ночь скоро, – вдруг обрела свой надменный стиль Юлечка.

– Будем искать дорогу. Мост куда-то вёл, на минуточку, – раздражённо ответил всем Венька. – Или вы думаете, такой вот здоровенный и длинный мост строили исключительно ради вот этого пляжа с кореньями? – он широким жестом указал на всё, окружавшее их.

– Точно! – Женька вскочил, окатив всех брызгами и засыпав песком.

– Фу ты господи, Евгений, – укорила его Юлечка и отошла подальше.

– Кароч, команда, слушай сюда: быстро, но аккуратно всё собираем и по машинам. Мусор по пакетам, костёр залить, сопли вытереть.