Итак, давайте пока глаза не открывать, а постараемся понять, что было вчера. Критически важно понять, что же было вчера, чтобы решить, что делать сегодня.
Так, приоткроем завесу воспоминаний..
Завеса никак не хотела открываться. Так она была пыльна, тяжела и, пожалуй, ещё влажна от мокрого душного смога, накрывшего столицу в конце весны.
День рабочий помню. Рутина. Ага, кажется, собирались с Ксюхой после работы посидеть. Так, а где Ксюха?
Медленно, чтобы не вспугнуть головную боль, потянулся под одеялом и пощупал ниже пояса. Так-с, трусов нет. Значит, Ксюха была. И куда делась? А, главное, когда?
Или, может, она в ванной? Прислушался. Нет, ни плеска воды, ни характерных для помывки или макияжа шумов, ни музыки из вечной её дурацкой колонки. Только слышно плюханье и чавканье пьющей Марты. О, Марту и спросим.
Призвал мысленно Марту. Не потребовалось даже открывать глаза, чтобы почувствовать её приближение, затем она мягко прыгнула на кровать. Села чинно, с достоинством, на самом краешке. И смотрела на меня, как всегда, преданно и с невероятно гордым выражением морды.
Послал образ Ксюхи, получил в ответ картинку. Ага, ушла, вопрос- когда? Поискал в памяти кошки изображение часов, однако, на часы она не смотрела. Вот никак не научу при каждом событии в доме смотреть на часы. Специально повесил этот гламурный часовой китч против лежанки Марты, идиотские такие часы, почти метр в диаметре. Большего размера часов просто не нашлось, не вокзальные же брать…
Что-то рано свалила. Похоже, настал тот самый любимый мной момент. Спросил Марту. Да, что-то там, внутри у неё, есть. Обоняние и инстинкты кошки не подведут.
Ага, значит, радостная весть будет донесена до меня сегодня вечером. Надо быть готовым.
Как я люблю этот момент! Просто обожаю!
Отослав Марту, решил немного настроиться, прежде чем выходить в жестокий болезненный мир.
Помню, как ЭТО было в первый раз.
Как, бишь, её звали? Да ладно, конечно, помню. Галя, её мать. Да, именно, её мать, поскольку они с Галей предлагались в комплекте, как две палочки Твикс. Мать появилась буквально через несколько дней после нашего знакомства, и уже не исчезала, постоянно нависая своим грузным телом над всеми событиями, происшествиями и отношениями.
Где я её нашёл? В смысле, Галю? Скорее, она меня нашла, в каком-то клубе, буквально через месяц после гибели родителей, когда трезвость стала для меня диковинным явлением, а одиночество- невыносимым.
Что я в ней нашёл? Да уже и не помню. Сочувствие, внешность, вроде, секс, тоже вроде.
Полгода мы встречались. Да не просто встречались. Она вторглась в мою жизнь быстро, стремительно, с напором римской боевой фаланги, использовав впоследствии мать в качестве стенобитной машины.
Даже о замужестве заговорила! А мамаша какие песни пела! Заслушаешься. И какие пироги пекла! Я, конечно, по поводу замужества уверен не был. Ну, не моё это, совершенно не моё. Кстати, как и пироги…
А она ко мне со всем барахлом перебралась, чемоданов пять, и принялась мою квартиру драить да в порядок приводить. То занавески дурацкие повесит, то коврик купит, то полочки заставит вешать. Кошек моих всех перепугала и разогнала. А мне как-то совершенно не до этого было. Клиника только-только какие-то гроши приносить начала, да тут ещё проклятая родительская авария. И до трагедии было грустно, а после – вообще клин.
Ну, так вот, однажды, с утра, говорит она мне, мол, милый, у меня для тебя новость, давай, типа, вечером при свечах посидим.
Ладно, думаю, посидим, что ты там мне сказать хочешь, что вообще ты можешь мне сказать нового. Надоела она мне, по-честному, хуже горькой редьки. Всё-таки, братцы, если вы сами мозгом не обижены, не пойдёт у вас дело с глупой бабой, как ни крути.
И вот вечер, я не совсем пьяный, думаю, ладно, сейчас мы твоей кислой дряни выпьем, а потом настойкой догонюсь. Только говори скорее.
Тары-бары, туда-сюда, томная вся такая, платье в обтяжку нацепила, прямо кошка в охоте. А Кыса (в то время она у меня дежурила) на шкафу сидит и злобно так смотрит на наш пикник.
И начинает мне Галя заливать. Дорогой, это судьба, теперь, наверное, у нас точно будет повод пожениться. Бла-бла-бла…
И достаёт конвертик розовый, бля, и из него фоточку. Мне-то эти фоточки хорошо известны, в данной фазе беременности что у кошек, что у двуногих – одно и то же.
Дорогой, это первое фото нашего малыша, начало, мол, альбома, ты будешь отличным отцом, и всё такое. А Кыса мне маякует, типа, точно, есть у неё в кишках эта тема…Нюхом чую!
Ну что, думаю, ты первая начала.
И, пока она лепечет своё заветное, выпиваю вино залпом, встаю аккуратно (ибо покачивает уже), иду к письменному столу, достаю заветную бумажку.
Она недоумевает, продолжает говорить, глядя на меня, но уже понимает, сволочь, что что-то пошло не так.
Возвращаюсь, сажусь, смотрю на неё так ласково и бумажечку протягиваю.
Замолкает на полуслове, давясь своими приторными речами, бумажку берёт, читает. Читать умеет, сучка, а я и не подозревал.
Глазками захлопала, что это, мол, такое?
А я ей, это, милая, мой диагноз. Хочешь, поищи в телефончике, что это означает.
Верите ли, дрожащим пальчиком искать начала. Нашла, ещё больше задрожала, слёзки появились. Да ты что, да это ошибка, да не может быть.
Встаю, диагноз забираю.
Сама, мол, говорю, соберёшься или барахлище в окно бросать? Даю тебе час. Можешь мамашу вызвать, вещи таскать, а потом обе – бегом к биологическому отцу твоего зародыша.
Ох, засуетилась она! А я тёще несостоявшейся в телефон фотку бросил, справочки моей драгоценной.
Оказалось, что барахла у неё (у Гали, конечно) скопилось, в том числе, и с моей помощью и деньгами- как у Киркорова костюмов! Я потом ещё месяц остатки находил.
Мамаша пыталась побулькать да возмутиться, так я ей вообще полицией пригрозил по факту мошенничества, и отстала она. Пропала вместе с дочкой, видать следующего лоха под венец ведут. Несостоявшегося младенца, конечно, вырезали и выкинули. Дура она, что ли, «для себя» рожать, да невесть от кого. Хотя, конечно, она знает, кто настоящий папаша…
Пил я хорошо дня три. В клинике меня почти потеряли. Сначала пил от радости освобождения, потом от досады, что чуть не попал, как прохожий – в лапы шулеров. А после обида взяла, да только обида перегорела скоро, да в настойке растаяла.
Ага, думаю, вот вы, охотницы на мужиков, как действуете! Прямо пираньи…
Даже назвал я этот их метод «Маточный шантаж». Присматриваться стал, да решил я побольше их, сволочей, на чистую воду вывести. У меня-то козыри самые старшие, да джокер в кармане. Когда моё бесплодие возникло, не знаю, да и не интересовался. Главное, что штуковина необратимая и неизлечимая, вот и славненько. «Поручик, вы детей любите? Терпеть не могу, но вот процесс…»
Так вот, я тоже процесс обожаю, а вот его последствия… Нет уж, и так планета пухнет и скоро лопнет от размножающегося люда, совершенно бесполезного и ничего, кроме дерьма, не приносящего. Лучше разводить кошек.
И стал я сам охотником. Охотником на пираний.
Сколько же нормальных пацанов поймано вот такими вот зубастыми разбойницами… Сколько жизней, в итоге, загублено. Нормальные парни, которые могли бы чего-то в жизни добиться своими мозгами, кем- то стать, будучи «осчастливленными» с помощью младенцев, начинают тупо пахать на этот выводок, который постоянно грозит увеличиться в числе, и пашут, пока позволяют силы. А потом им становится на всё насрать, отсюда и возникают «кризисы среднего возраста». Когда, вроде, киндеры выросли, и ипотеку отдали, и вздохнули посвободнее, но возникает вопрос: а для чего это всё было? Детям подросшим ты уже по барабану. Жена за годы детоводства подурнела и поскучнела, ты сам уже- не мальчик. Далеко не мальчик, медицинская карта- как том Маркса толщиной. И ЧТО дальше? Внуки? Боже, какая тоска…
Ребят, я вам что скажу. Отцовского инстинкта нет и быть не может. (конечно, есть отдельные экземпляры, которые, типа, обожают отцовство, но это- исключения и извращения. Кое-кто и с животными любит, уж простите за откровенность). А вот материнский инстинкт, вернее, инстинкт размножения у женщин- штука реальная, настолько мощная и неодолимая, что страшно становится! И большинство их любой ценой стараются эту свою потребность реализовать. И пофиг ей всё. В окопах зачинали и рожали, в крови, грязи и кровавом поносе. В концлагерях сношались, вынашивали и даже иногда рожали. Жуткое дело! Мало-мальски подходящий мужик- и она уже на сносях. И ты, брат, попался… Ладно, это моя любимая тема, некогда, поговорим попозже….
