– Да-да, именно его. У мисс аллергия на молоко, ― криво улыбнувшись, сообщил Эри.

Официант покосился в сторону Юи, в его взгляде так и читалось сомнение, но Юи, отлично понимая в какую непростую ситуацию они все только что попали, поспешила подтвердить слова Эри:

– К сожалению, это действительно так.

– Очень жаль, ― покачав головой, заметил официант, после чего набрал заказ на своём айпи и, поклонившись, отправился к другому столику.

– Это всё из-за тебя! ― процедил Эри, бросив на Юи злобный взгляд.

– Примите мои искренние извинения, Эри-сама, ― ответила она, но её слова никак не повлияли на него.

Он всё ещё пылал от гнева, и Вирджин, желая спасти их шаткое положение, впервые начала беседу:

– Эри-сама, вы любите мороженое?

От её вопроса Эри тут же ожил, мгновенно переключившись с неприятных мыслей.

– Ещё бы! Здесь подают самое лучшее! ― с восторгом ответил он. ― Тебе тоже понравится, оно очень вкусное!

– Охотно верю! ― с улыбкой, которая мгновением позже сползла с её лица, произнесла Вирджин. ― И всё же, прошу, Эри-сама, только не обижайтесь на меня, но вы напрасно заказали мне ваш любимый «Замок», боюсь, я не смогу его попробовать.

– По-почему? ― раздосадовано спросил Эри, и в его голосе чувствовалось напряжение, готовящееся перерасти в очередной гневный взрыв. ― Ты что, больна?

– Нет, Эри-сама, я совершенно здорова, ― призналась Вирджин, ― но мне необходимо беречь своё горло. У меня всего через неделю выступлением на фестивале.

– Фестивале? ― удивлённо переспросил Эри. ― Ты что, будешь петь во время «Айм»?

– Нет, Эри-сама, я буду играть на флейте, ― поправила Вирджин.

– Че-е-го-о?! ― растягивая гласные, воскликнул Эри и тут же расхохотался: ― Что за глупость! Какой ещё флейте?

Вирджин почувствовала себя глубоко уязвлённой: насмешка Эри сильно её задела. Поджав губы, она с трудом выдавила из себя нечто довольно любезное:

– Вы что-то имеете против?

– Против? Даже не знаю, ― иронично продолжил Эри. ― Это самое нелепое, что мне приходилось слышать! Разве омэйю можно покорить таким странным способом?

– А вы считаете, что только пение привлечет внимание?

– Ну, если ты хочешь, чтобы омэйю тебя не просто заметили, но и захотели взять к себе, разве не стоит ублажить его слух приятным голосом? ― снисходительно разъяснил Эри, чем ещё больше разозлил Вирджин:

– А у флейты, по-вашему, неприятный голос?

– Ну это ж просто дудка!

Такое оскорбление оказалось самым болезненным. Вирджин готова была вскочить с места, но от опрометчивого шага её удержало появление официанта, принесшего заказ. Две большие креманки с возвышающимися горками мороженого щедро политого кроваво-красным сиропом заняли почётное место во главе стола, и едва ощутимый холод, исходящий от них, вмиг остудил всю горячность. Вирджин посмотрела на появившееся перед ней лакомство, а затем перевела взгляд на самого Эри, уже облизывающегося при виде угощения, и пришла к неожиданному выводу, что хоть перед ней и омэйю, один из высших, но он всё ещё ребёнок. Всего лишь капризный малыш, для которого флейта и в самом деле может быть обычной дудкой. Утешившись этой мыслью, Вирджин заставила себя снова улыбнуться.

– Вам, видимо, не очень-то интересна музыка, Эри-сама, ― мягко заметила она.

Эри, уже придвинувший к себе мороженое и взявший в руки ложку, неохотно отвлёкся.

– Отчего же, я люблю послушать всякие там песенки и ничего не имею против высоких голосов, хотя мой отец называет пение всех женщин «визгом».

– Не самая лестная оценка от омэйю, ― покачала головой Вирджин. ― К счастью, не многие разделяют такое мнение.

– Что ты хочешь этим сказать?

Он, нахмурившись, воткнул ложку в быстро начавшую таять горку и щедро зачерпнул в неё мороженого.

– Лишь то, что есть омэйю, которые занимаются продвижением тех самых женских голосов, и не думаю, что они бы продолжали это делать, если бы не получали удовольствия! ― привела свой самый веский довод Вирджин.

Она уже успела проникнуться особой неприязнью к самому Эри и даже к его слишком принципиальному отцу. Ей была невыносима сама мысль, что кто-то может плохо отзываться о музыке. Любой музыке.

– Ну, за удовольствие могу поручиться, в конце концов, поют у нас только любовницы, ― хмыкнул Эри, после чего отправил себе в рот долгожданную ложку с мороженым и расплылся в улыбке от наслаждения вкусом. ― М-м-м… напрасно ты отказываешься, ― кидая взгляд на стоявшую перед ней креманку, добавил он. ― Это просто невероятно!

Вирджин в ответ только скривила губы. Поглощение сладкого интересовало её меньше всего, куда больше волнений вызывало ближайшее будущее. Вирджин просто не знала, как ей отделаться от мальчишки-омэйю, находиться рядом с которым с каждой минутой становилось всё труднее. Самого же Эри, судя по его весьма довольному виду, напротив, всё устраивало. Он с особым смаком, чуть ли не причмокивая, поглощал своё мороженое, пока Вирджин пыталась выдумать план для побега, а смирившаяся и немного печальная Юи молча ковырялась в лимонном льду.

– И всё же, ― вновь прорезался Эри, когда его порция «Замка» уменьшилась на треть. ― Мне даже интересно, кого ты собралась очаровывать игрой на дудке?

– Омэйю, занимающихся профессиональной музыкой, довольно много, ― уклончиво ответила Вирджин, не желая выдавать того, на кого она в действительности нацелилась.

– Лоу? Юджи? Фаул? ― принялся перечислять Эри.

Вирджин скептически посмотрела на него, но Эри, похоже, расценил этот взгляд, как небольшой вызов, и продолжил гадать:

– Нэй? Шии? А-а-а… знаю! Ву?!

Услышав последнее имя, Вирджин невольно вздрогнула, чем и выдала себя. Попавший в цель Эри не постеснялся вновь поглумиться:

– Ви, ты сёрьезно? Ву?! Ха-ха-ха! Даже не мечтай! Ты только посмотри на его певичек, они же все, ну это… ― и Эри прислонил к своей груди обе руки и покачал кистями в весьма неприличной манере. ― В общем, ты поняла ― с формами! Ну и посмазливей, конечно.

Это оказалось последней каплей: терпение Вирджин всё-таки лопнуло. Она резко поднялась из-за стола и, весьма сдержанно, но в то же время красноречиво высказала всё, что было у неё на уме:

– Вообще-то не все омэйю так зациклены на внешности, иначе бы вместо фестиваля проводили бы показ! «Айм» ― не рынок, а мы вам не лошади, чтобы нас выбирали по «формам», и омэйю Ву, в отличие от вас, ищет таланты, а не кукол для развлечений! Он… он никогда не назовёт флейту дудкой и не позволит себе так унижать женщину, как вы! ― выдала на одном дыхании Вирджин, после чего резко переключилась на Юи: ― Примите мои искренние соболезнования, мисс, вам действительно не повезло с господином. Возьмите моё мороженое, пусть оно хоть на миг скрасит вашу незавидную участь. Желаю вам добиться разрыва контракта, так как тратить свою молодость на омэйю, который не чтит кодекс высших воистину бессмысленно!

Сказав это, Вирджин придвинула свой десерт к ошеломлённой ханни, после чего в полной тишине, воцарившейся в кафе, на ватных ногах затрусила к выходу. В её голове был настоящий хаос. Вирджин хорошо понимала, что, вероятно, сделала сейчас нечто предосудительное. В конце концов, кто она такая, чтобы отчитывать высшего? С другой стороны, Вирджин имела право защищаться.

Она выскочила на улицу, смутно представляя, что теперь будет делать дальше, но, не успев пройти несколько шагов, врезалась в кого-то. Яркий, насыщенный запах и мягкость дорогой ткани подсказывали об ещё одной ужасающей ошибке. Вирджин несмело подняла глаза. В груди от страха замерло сердце. Омэйю… ещё один! Секундой позже Вирджин, к своему огромному удивлению, узнала этого высшего: всего каких-то полчаса назад она видела его у цветочной лавки в компании проклятого Эри.

– Простите меня, юная леди, ― сделав лёгкий поклон, извинился перед ней омэйю. ― Я был неосторожен, пытаясь отыскать вас. Позвольте загладить вину за этот инцидент и за недостойное поведение моего брата.