– Надеюсь, ты не хочешь есть, – деловито сказала она, открывая дверь. – Но если хочешь, мама приготовила суп. Родителей сейчас нет, они на корпоративе допоздна.

– Не хочу, – сказал Арти. И не соврал, хотя ел он в последний раз только утром, перед школой. Аппетита у него не было, по крайней мере, к еде – его почти трясло от желания снова открыть книгу и углубиться в тайные знания язычников.

Мари задорно улыбнулась и запрыгнула на кровать, оставляя для друга только стул на колесиках. Арти и не возражал – компьютерное кресло у Мари было дорогим и удобным, так что он расположился на нем как король.

– Ну что? – спросил он, поставив на колени рюкзак, чтобы достать из него книгу. – Что будем делать дальше?

Мари промолчала, наблюдая за тем, как книга ложится на стол. Та не выглядела старой, просто немного потрепанной, как будто ее слишком часто носили с собой и листали страницы. Корешок тоже поистрепался. Мари встала с кровати, подошла к столу, обогнув Арти, и принялась листать книгу.

– Помнишь парня Аниты? – внезапно спросила она, продолжая листать. – Майк. Тот еще мудила. Запрещает ей общаться с друзьями и гулять, еще немного – и под замок посадит. Он старше нас всех и явно хочет просто… воспользоваться ей, не знаю. Я сколько раз говорила ей бросать его – она каждый раз соглашается, а потом снова идет с ним гулять.

– К чему это ты? – спросил Арти, тоже склонившись над книгой. Мари бросила на него недовольный взгляд.

– К тому, что надо его проучить. Он ей недавно чуть руку не сломал, когда узнал, что она общается с Джейком. Это ненормально, Арти, когда человеку такое запрещают. Джейк наш одноклассник, как она вообще может перестать с ним общаться!

– Да, это ненормально, – пробормотал Арти, избегая встречаться с подругой взглядом.

Возможно, она была права, но мысль о том, чтобы использовать чудеса таким образом, казалась Арти не очень хорошей. Стоит ли вообще вмешиваться в чужие отношения, пускай и сомнительные? Может быть, лучше просто оставить все как есть, и пускай они сами разбираются?

– Я знаю, о чем ты думаешь, – заявила Мари, забирая книгу со стола и усаживаясь вместе с ней обратно на кровать. – Что я не права. Но если мы не вмешаемся, он может ее серьезно покалечить или даже убить! Арти, я не шутила, когда говорила, что он чуть не сломал ей руку, – я видела синяк, он выглядит очень страшно. И ты просто хочешь оставить ее на произвол судьбы? Никто ей не сможет помочь, кроме нас, сама себе она не поможет точно. Она уже погрязла в этом водовороте и самостоятельно выбраться не сможет. Слышал бы ты, как она говорит, что у них все на самом деле хорошо! В этом так и сквозит «я сама виновата».

Арти стало тошно. Не то чтобы он не слышал о таких историях, особенно сейчас, когда люди стали подавать голос и рассказывать о том, что с ними происходит, но одно дело – читать о таком в книге или в газете, и совсем другое – когда такое происходит совсем рядом. Он знал Аниту еще с начальной школы, когда она только перевелась к ним, не общался с ней близко, но с Мари они хорошо дружили.

– Еще немного, и он запретит ей общаться со мной. Это будет крах. Он ведь действует очень типично для таких людей: постепенно отрезает ее от друзей и близких, чтобы никто не смог ей помочь. Я все думала, могут ли языческие чудеса что-то с этим сделать, и теперь знаю, что могут, после вчерашнего-то успеха.

– И ты хочешь…

– Наказать его. – Мари подняла голову и посмотрела на Арти. – Сделать так, чтобы ему стало так же больно, как ей, и чтобы он понял, что Аниту надо ценить, а не издеваться над ней. Мы ведь можем это сделать, Арти, можем спасти ее.

– Ладно, – наконец, решился он. Не сказать, что Мари его убедила, но описанная ею картина пугала сильнее, чем возможные последствия чудес. Тем более, они удостоверились, что влияние на людей тем не вредит. Может быть, им действительно удастся что-то исправить и вытащить бедную Аниту из гнета токсичных отношений.

– Хорошо, – Мари тут же просияла. Арти, который согласился с большим трудом и не был уверен, что они поступают правильно, попытался улыбнуться в ответ. – Ну что, займемся уроками?

– Ага, – ответил он и дернул пальцами, заставляя книгу выскочить из рук Мари. Она возмущенно ойкнула и попыталась схватить висящую в воздухе книгу, но та под управлением Арти взлетела под потолок. Мари весело рассмеялась.

Перед уроком, стоя в коридоре у дверей кабинета, одноклассники были заняты одной животрепещущей темой: действительно ли Артур из параллельного класса подрабатывает курьером, если смог себе позволить дорогие кроссовки и кожаную куртку, о которой мечтали все старшеклассники? Большинство считало, что никакой он не курьер и наверняка занимается чем-то незаконным, возможно, даже прямо в школе. Но единого мнения не было.

– Может, он домашнее задание за деньги делает, – подала голос Силли, которая редко вступала в разговоры. Положение изгоя ее мало заботило, хотя несколько лет назад класс довольно жестоко обходился с ней.

– А что ты его выгораживаешь? Надеешься, что он тебе такую же модную курточку подарит? Тебя даже это не спасет, – высокомерно отозвалась Анита, окинув девушку презрительным взглядом. Арти закатил глаза, но ничего не сказал.

Обсуждение денежного вопроса не прекратилось со звонком: одноклассники продолжали перекидываться записками и шептаться, невзирая на начало урока. Петр недовольно окинул взглядом класс и похлопал ладонью по столу, привлекая внимание.

– Тема урока: первое появление кудесной энергостанции. Кто-нибудь может ответить, где и когда она была построена?

Джейк поднял руку. Арти удивленно посмотрел на Мари, сидящую рядом, но та, не замечая его взгляда, продолжала писать записку.

– Да?

– 3988 год от счета чудес, в Ангоре.

– Верно, – учитель кивнул, и Джейк сел обратно. – Как вы знаете, основоположницей математического анализа в кудесной сфере была Бранка Маркеш, выдающаяся кудесница. В 19 лет она вывела универсальную относительную формулу, которой мы в неизменном виде пользуемся до сих пор. Кто может сказать, что это за формула?

В классе воцарилось молчание. Петр недовольно покачал головой и начал писать формулу на доске. Ученики потянулись к ручкам, и какое-то время был слышен только шорох тетрадных листов.

– Хорошо. – Петр повернулся обратно к классу. – А кто может сказать мне, сколько энергии нужно для стандартного чуда левитации?

На этот раз руку подняла Анита. Арти внимательно посмотрел на нее – она выглядела так, же как и всегда. Ни следа страданий, о которых вчера говорила Мари. Красивая и, как всегда, идеально накрашенная, Анита казалась вполне довольной жизнью.

– 20-30 норреллов, в зависимости от веса.

– Правильно, спасибо. Формулу расчета нужной кудесной энергии для конкретного веса вы, надеюсь, помните? Посчитайте, сколько ее нужно для того, чтобы поднять трехтонный грузовик.

У Арти никогда не было проблем с математикой. С расчетами он справился быстрее остальных, хотя теперь все это казалось ему совершенно бессмысленным. Зачем считать, сколько энергии они тратят на подъем чего угодно, если можно просто не зависеть от проводов? И зачем эта Бранка Маркеш почти сто лет назад вообще полезла в исследование работы чудес?

Хотя, наверное, вопрос был задан неправильно: ученые всегда лезут в суть вещей – но зачем было заключать чудеса в такую жесткую оболочку и раздавать порционно? Неужели это казалось хорошей идеей тем, кто придумывал кудесные электростанции? Да, возможно, такие чудеса было проще учить и воспринимать, но насколько же однобокими и зависящими от цивилизации они были.

Хотя, может, именно в этом и было все дело. Может, кто-то просто решил, что кудесники больно уж на многое способны и ради безопасности мира лучше всего их как-то ограничить.

Арти не заметил, как в его руках сломалась ручка.

Однако это навело его на другие мысли: стандартные чудеса совершались при помощи энергии, поступающей от КЭС, в то время как языческие шли исключительно от самого кудесника. И если стандартные чудеса достаточно просто проанализировать, чтобы понять, какой уровень энергии для них требуется, то с языческими такого понимания не было. Пока дело касалось легких в исполнении вещей, об этом можно было не думать, но они собирались нырнуть дальше и коснуться судьбы человека. Арти не очень верил в судьбу, зато верил в то, что чудо такого уровня требует определенных сил. Есть ли они у двух школьников – тот еще вопрос.