А мне плевать!

Я смеюсь все громче, гляжу невидящими глазами в плачущее небо. Смотрит ли кто оттуда на меня? Смотрит ли Симон, что сотворил со мной?

Мне больно, но так было всегда. Лишь на миг я расслабился, почувствовал, что достиг конца своего пути. А в ответ получил своего верного товарища – боль.

Много болит…

Еще боли!..

Но все же я живой!

Не смотря ни на что!

Мне нравится! Мне нравится, черт возьми, жизнь! Её одну я и люблю! Её и себя!

Я смеюсь. Дождь заливает город. А через сорок минут город превратится в прах, когда я повстречаю обычную девушку в больнице.

Симон напрасно кинул меня в этот хрупкий человеческий мир.

Туц-туц-туц-туц…

Динамики надрывались, охватывая безумным воплем все пространство от стены до стены.

Туц-туц-туц-туц…

Тёмно-синие софиты неустанно двигались под потолком, раздирая танцпол на тёмные полосы.

Туц-туц-туц-туц…

Голосов не было слышно и танцы уже давно сошли на нет. Жадные поцелуи и пьяные обещания сгорели в минутах ночи.

Цок-цок-цок-цок…

Тонкие шпильки белых туфель звучали в замеревшем ночном клубе как приговор.

Цок-цок-цок-цок…

Среди гула музыки и шума в голове я слышал только их. Перед мутным взором стояли эти чёртовы туфли! Всегда белые. А каблук их острый, словно копьё судьбы, грозивший пронзить тебе сердце.

Цок-цок-цок-цок…

Пожалуйста, пройди мимо! Очень слабо вериться, но все же… Может ты пришла не за мной?..

Цокот растворился в спёртом воздухе.

– Боже, помоги! Пусть пройдёт мимо!

– Не поможет.

Я с трудом повернул голову, лёжа на мягком фиолетовом диване.

– Только мне или всем ныне живущим?

От белых туфлей по тонким стройным ногам мой взгляд прошёлся выше по телу высокой девушки в белом юбочном костюме. Остановился на лице с острыми углами и глазами разного цвета.

Девушка пожала плечами. Её светлые волосы чуть ниже плеч забавно колыхнулись.

– Ты же знаешь, помочь тебе могу лишь только я.

– Не лучшая альтернатива, – с трудом я сел, пытаясь дать опору охмелевшему сознанию и телу.

– Что есть.

– Зачем ты здесь? – я потянулся за стаканом.

Навалился на край стола. Рука соскользнула, и я чуть не треснулся челюстью об столешню.

– Выглядишь отвратно!

– А ты не завидуй.

Второй попытка дотянуться до, мать его, стакана. В этот раз успешно.

– Если только немного.

– Брейкмич! – писклявый голосок разбил мой слух в стеклянную крошку.

Я поморщился. Из-за стервы в белом выпрыгнула девушка ростом метр с кепкой, одетая как хиппи.

– Что она здесь делает?

Девушку не обидел мой недоброжелательный тон, она смущённо смотрела на меня, отчего тошнило еще больше.

– Тебя дома не оказалась, Соня была рядом, сказала, где тебя искать.

Я закатил глаза и пожалел. Со стоном опустился обратно на спинку дивана.

– Соня, детка, сбегай в бар, принеси мне минералки.

Соня просияла, словно я просил у неё не воду, а руку и сердце. Тут же убежала в сторону бара.

– Элизабет, радость и бревно в моих глазах, дорогая, что тебе не спится в такую рань?

Бети процокала к дивану. А казалось вбивала гвозди мне в голову. Присела рядом со мной.

– Я с удовольствием бы спала, дорогой, если бы не казусы. И если бы всё было здесь так прекрасно, то и я давно бы отсюда ушла. Вернулась домой. Что ты натворил такого, что все посетили и персонал уснули как одурманенные?

– Сама же ответила! Одурманил.

– Брейк…

– Мне стало скучно, Бети, такая тоска была в клубе, ну я чуток помог всем расслабиться.

Бети покачала головой.

– Что с тобой стало, Брейк?

Я усмехнулся.

Без смеха.

Со злостью

И обидой.

– Жизнь, милая. Жизнь. О, Сонечка, ты просто прелесть!

Девчушка улыбалась, краснела и с трудом отвела от меня глаза. Красивая, но такая глупенькая. И эти жуткие штаны меня выбешивали!

Я залпом выдул бутылку воды.

– Ну, что идём?

– Я же ничего тебе не говорила? – отозвалась Элизабет, глядя как я неуклюже поднимаюсь на ноги.

– Ты просто так не приходишь, дорогая Бети. По дороге расскажешь.

Поковылял к выходу.

– Тебе бы протрезветь хотя бы! – донёсся из-за спины голос Бети.

Я не оборачиваясь, отмахнулся.

– Пошли, давай! В девять у меня свидание.

Рядом семенила Соня, вздрогнула при слове свидание. Позади послышался беспощадный цокот убийственной женщины.

Мы поехали на такси.

Я с Элизабет на одной машине, Соня на другой. Я просто был не в состоянии сейчас ехать на байке, да простит меня мой верный друг! Соня же слишком юна видеть то, что, в общем-то, никому видеть не нужно. Бетти отправила её домой. Девушка смущённо посмотрела на меня исподлобья, без конца теребя в пальцах шнурок от кофты. Я уже и не помню, откуда она взялась. Эта маленькая девушка в штанах-балахонах и безразмерных спортивных кофтах. Соня в этой одежде просто тонула и казалась ещё меньше, тоньше, чем было на самом деле. Тёмные волосы всегда распущенные, но она неустанно убирает их за уши, словно они ей мешают. Так почему их не прибрать в косу? На самом деле, Соня очень милая девушка. Красивые глаза и белая кожа. Она оттирается возле меня сколько себя помню, как приехал в этот город, обосновался в квартире, она уже была возле меня. Я ей чем-то нравлюсь. Но я не подавал ей никаких знака внимания, напротив, открыто говорил, что не принц на белом коне, не герой и очень плохой человек. На что она вновь смущённо смотрела исподлобья и отвечала:

– Возможно, но я отчего то знаю, что ты меня никогда не обидишь.

В общем-то это так и есть, но не значит, что она не попадёт в передрягу, таскаясь за мной по всем злачным местам, куда меня заносит задница, вечно ищущая приключений.

И в этой жизни – да!

Да, я искал приключения.

Да, добровольно нырял в самые ожесточённые драки.

Да, я вёл себя так, как мне хотелось.

Я жил!

Жил, потому что за мной не присматривали ангелы. Один в особенности забил на меня.

Конечно, все было наоборот. Симон никогда бы не спустил с меня взгляда. Потому что им нужен тот, кто сделает за Небеса всю черную работу. Кто не боится запачкать руки и души. Иначе пропуск в лучший мир закрыт. Закрыт для меня. И чтобы я не делал, как бы не пытался выслужиться и угодить, меня все равно бросали, забывали, не считали достойным. Потому я живу в свое удовольствие. Я всегда хотел попробовать многое. Я хотел попробовать всё! А вот принесёт ли мне это желаемого? Увидим.

Такси остановилось возле тёмного дома. Люди ещё не проснулись, не включили электрочайники, не воздали недовольства своей нелюбимой работе. Весь дом спал.

Я вывалился из салона. Пока Бети рассчитывалась с таксистом, я стял в ночной прохладе поздней осени. Надо сказать, мороз знатно прояснял сознание, но это не хороший способ взбодриться, да и вообще находиться полупьяным на улице в такую дрянную погоду. Плотнее закутался в короткое чёрное пальто. Пытал поджечь сигарету, когда Бети встала рядом со мной. Высокая, стройная, красивая, но слишком опасная, чтобы я решился с ней заигрывать.

– Куда идём? – вместе со словами в её острое лицо вырвался клуб сигаретного дыма.

Она поморщилась, разгоняя ладонью белые нити никотина.

– Эта гадость мне не в радость.

Я усмехнулся, глубоко затянувшись.

– Ты про себя?

– Ты грубиян, Брейк, и невежда. Как вообще с тобой девушки встречаются?

Я приобнял её за плечи, прижимая крепко к себе.

– Ты классная, детка! Но согласись, что мы с тобой гадкие людишки. Я ведь прав? А?

Потряс её за плечо. Она закатила свои разноцветные глаза – один зелёный, второй голубой – и скинула мою руку с плеча, отстранилась.

– Говори за себя, дорогой. Идём.

Бети процокала к подъезду.

– Мы прям как герои, спасаем мир и всё такое, – выкинул сигарету, поплелся следом.