От мерного укачивания автомобиля голова клонится сама. Глаза медленно закрываются. Она упирается во что-то мягкое. Так не похожее на оконную раму, к которой должна была привалиться.

Лейле казалось, что она летит. Парит в невесомом пространстве, как пылинка в солнечном свете. Так мягко и нежно. Чувство уюта и покоя, забытое, но очень родное, окутывает со всех сторон пушистым коконом. Чувство как в маминых объятиях. Похоже она до сих пор скучает. А ведь столько лет прошло. Пора бы забыть и перестать тосковать.

В конце концов ее ситуация не так плоха. Ведь у нее остался отец. Богатый, здоровый мужчина, который безусловно ее любит, хоть и проявляет свою любовь по-своему. В мире бывают случаи гораздо хуже. Но думать о хуже не хочется. Ведь бывает и лучше. Почему не с ней? Разве она не заслужила? Разве она хуже остальных?

В распахнутые глаза ударяет свет, и она их снова закрывает. Пытается сосредоточиться на ощущениях внутри. Пытается окончательно проснуться и понять, что происходит, а когда наконец понимает, резко дергается, но ее лишь сильнее прижимают к себе.

– Ты охренел!

Злость девушки очень яркая. Ядовитая эмоция. Серной кислотой выжигающая все изнутри.

– Успокойся. Я просто отнесу тебя до комнаты.

Мужской голос по ощущениям напоминает кусок твердого минерала. Холодный. Безжизненный. Лишенный любых эмоций.

Он вообще человек или что? – мелькает в голове у девушки.

Она повторяет попытку вырваться. Безрезультатно конечно же.

– Отпусти. Меня. Немедленно. Это приказ!

В конце концов он должен ей подчиняться. Здесь она главная, а не какой-то, не пойми откуда вылезший, охранник без рода и племени.

– Или что?

На суровом лице проскальзывает усмешка и выглядит это… жутко. Девушка сглатывает. Продолжает ощущать на себе его пальцы. Поддерживающие. Приобнимающие руки. Одна по-собственнически расположилась на спине, вторая подхватила под колени.

Его широкую грудь, расположенную так близко, что, захоти она, и можно провести кончиками пальцев. Проверить: правда ли там четкий рельеф или же на ощупь она мягкая. Хотя, судя по остальным ощущениям мягкостью от мужчины и не пахнет. Ее словно к камню прижимают. Горячему такому. На солнце разогретому.

Его запах. Очень терпкий, мужской, не противный. От него не пахнет потом. Немного машинным маслом быть может из-за оружия, что он все время носит с собой. А может мужчине просто нравится капаться в автомобилях. Этого Лейла не знает. Она ничего о нем не знает. И не хочет знать. Но дурманящий запах забивает нос и проникает внутрь. Кажется прямо в голову.

Девушка сглатывает еще раз. Пытается прогнать странные образы, то и дело возникающие в голове. Когда это она стала так падка на мужчин. Раньше особого интереса они у нее не вызывали. Так что же изменилось?

Пока она размышляет, они уже добираются до комнаты. Ее аккуратно ставят на ноги, отступают и закрывают дверь. Девушка остается совершенно одна. Вернее нет. Она не одна. С нее остаются ее мысли. Странные, возбуждающие, сбивающие с толку.

Некоторое время она таращится на захлопнувшуюся дверь, а потом резко падает на кровать. Проводит рукой по спутанным волосам, пытается отвлечься, переключить эмоции, направить их в другое русло. Не такое… опасное. Не такое… позорное. Но ничего не выходит.

Похоже, она медленно сходит с ума. Иначе как объяснить ее внезапно возникшее желание. Ему нет объяснения. Как и нет продолжения. Она просто забудет все, что только что произошло. Затолкает это в дальние глубины своей памяти и больше никогда не пойдет на поводу у собственных желаний.

Мысли об этом приносят легкое облегчение. Лейла выдыхает, сбрасывает надоевшую за долгий вечер одежду и проходит в душ. Нет лучше места для того, чтобы снять стресс и усталость, чем теплые струи воды, касающиеся нежной кожи.

После водных процедур голова немного проясняется. Морок уходит и можно опять мыслить здраво. Это радует. Несмотря на то, что она успела подремать в машине, усталость накатывает новой волной. Дел сегодня у нее больше никаких нет, поэтому, поставив телефон на беззвучный режим, девушка ныряет под одеяло с одной единственной надеждой: уснуть и не видеть никаких снов. В последнее время реакции собственного тела начинают пугать, и что там подкинет в забытье ее подсознание – непонятно. Лучше ничего. Лучше не надо. Ей же будет лучше.

Лейла просыпается в кромешной темноте от странного непонятного чувства. Ей кажется в комнате кто-то есть. Этот кто-то очень громко и страшно дышит. Так, что по телу сразу же разливается ледяная волна, сковывающая и не дающая издать хоть звук, пошевелить хоть пальцем. Жуткий парализующий ужас пробирается до самых глубин.

Откуда-то тянет прохладой, словно открыто окно. И это тоже странно. Ведь она совершенно точно помнит, что окно перед сном закрывала. Как и дверь в свою комнату. Как обычно. На замок. Безопасность в их доме на первом месте. К этому с детства приучил отец. Поэтому все действия выверены до автоматизма.

Жуткие сопящие звуки продолжаются. Лейла лежит с закрытыми глазами и не шевелится. Так подсказывают включившиеся инстинкты. Впрочем, даже если бы она захотела, то вряд ли бы смогла. Тело до сих пор словно парализовано.

Но долго это продолжаться не может. Психика не выдерживает, и Лейла открывает глаза, спрашивая одновременно:

– Кто здесь?

Быть может, это кто-то из своих? Решил разыграть ее. Что, впрочем, на грани фантастики. Шутить с ней подобным образом, ни у кого глупости не хватит.

Жуткое дыхание учащается и приближается. Нужно закричать. Нужно вскочить с кровати. Нужно сделать хоть что-то. Но ужас мешает. Сердце в груди стучит как оголтелое и в какой-то момент его шум даже перекрывает противный, сопящий звук чужого дыхания.

В том что в комнате чужой, она больше не сомневается. Кто он? Вор? Грабитель? Убийца? Все варианты подходят. Их семья богата и у них полно врагов. Те же конкуренты отца. На вид милые люди, но что там прячется в их душе, поди разбери.

– Что вам надо? – делает Лейла очередную попытку своим шелестящим от ужаса голосом.

В этот момент в ее поле зрения вспыхивают глаза. Безумные, дикие, страшные. Девушка не выдерживает и кричит. Рот ей, конечно же, тут же затыкают, поэтому на то, что кто-то услышит, успевший вырваться писк, надежды мало. По щекам начинают катиться слезы.

Что-то липкое и противное мажет по щеке. Тянется скользкой дорожкой к виску и замирает на ее волосах. Слышится резкий вдох. Словно это, этот, ее нюхает. А потом блаженный выдох.

– Какая сладкая!

Голос сиплый чужой до отвратительного неприятный. Тошнота подкатывает к горлу.

– Хорошая девочка. Пойдем со мной.

Ее резко сграбастывают и начинают тащить за собой. Она упирается. Тело наконец-то размораживается. Но кричать по-прежнему не может. Пытается укусить незнакомца за палец и, кажется, ей даже это удается.

– Дрянь кусачая!

Шипит псих и щеку ее резко опаляет болью, она летит на пол и одновременно с этим дверь распахивается. Все остальное происходит как в тумане. Тот, кто пришел на ее спасение, действует быстро и без проволочек. Но другой опасный, дикий похоже не уступает в скорости и ловкости. Если не превосходит.

В кромешной тьме она различает лишь едва слышный шорох одежды и звук быстрых движений. Грохает оконная рама. Доносится звук падения о землю. Она видит, как второй силуэт тоже подбегает к окну, видимо, чтобы продолжить погоню. И психика снова не выдерживает. Остаться сейчас одна она просто не в состоянии.

– Стой! Не уходи!

Вместо крика – слабый шепот. Но он слышит. Замирает. Ударяет кулаком о оконную раму и разворачивается. Потом подходит к ней, присаживается на корточки и протягивает руку.

– Дай посмотрю. Больно? Тошнота есть? Головокружение?

Он обследует ее как заправский доктор. Ее личный охранник. Конечно, она сразу его узнала. Как только он появился в дверях. По силуэту ли? Движениям? Или просто знала, что придет. Верила. Почему? Непонятно.