Император Франции Наполеон Бонапарт

После неудачной для Наполеона военной кампании 1813 г. войска противостоящей ему коалиции держав Европы перешли Рейн и в январе 1814 г. вторглись на территорию Франции. Силы страны были уже истощены, армия, которую она могла послать навстречу армиям противников, в пять раз уступала им по численности. Но и здесь полководческий гений Наполеона способен был уравновесить даже такое неравенство. Меньше чем за два месяца он провел девять битв и в восьми одержал победу над прусской, австрийской и русской армиями. 20 марта 30-тысячная армия Наполеона два дня сражалась с 90-тысячной австрийской армией у Арс-сюр-Об. Наполеон, представьте себе, вновь победил, но сил для преследования противника не было.

В этой ситуации император решил зайти в тыл союзников, дабы отрезать их от Рейна. Не желал он подпускать их даже близко к Парижу. Но союзники, перехватив курьера с письмом, в котором излагался план Наполеона, узнали о его намерениях и решили идти прямо на Париж. Они бы не решились на этот шаг, если бы не предательство Талейрана. Он написал письмо русскому царю: «Идите на Париж. Вас там ждут. Военное могущество императора по-прежнему велико, но политическое — ничтожно. Франция устала от него».

Но еще до Талейрана корсиканец Поццо-ди-Борго, давний и смертельный враг Наполеона и друг Александра I, после битвы при Арс-сюр-Об заявил союзникам: «Цель войны — в Париже. Пока вы будете думать о сражениях, вы рискуете быть разбитыми, потому что Наполеон всегда будет давать битвы лучше, чем вы, и потому что его армия, хотя и недовольная, но поддерживаемая чувством чести, даст себя перебить до последнего человека, пока Наполеон около нее. Как бы ни было потрясено его военное могущество, оно еще велико, очень велико, больше вашего могущества. Но его политическое могущество уничтожено. Времена изменились. Военный деспотизм был принят как благодеяние на другой день после революции, но погиб теперь в общественном мнении… Нужно стремиться кончить войну не военным способом, а политическим… Коснитесь Парижа только пальцем, и колосс Наполеона будет низвергнут, вы этим сломаете его меч, который вы не в состоянии вырвать у него».

Но в стане союзников не существовало единого мнения по этому вопросу, а было лишь одно соперничество. Князь А. Н. Голицын вспоминал, что во время последних совещаний перед занятием Парижа Александр Павлович делился с ним теми чувствами, которые овладели им в те минуты: «В глубине моего сердца затаилось какое-то смутное и неясное чувство ожидания, какое-то непреоборимое желание передать это дело в полную волю Божию. Совет продолжал заниматься, а я на время оставил заседание и поспешил в собственную комнату; там колени мои подогнулись сами собой, и я излил перед Господом все мое сердце». После этого Александр вернулся в салон, где шло заседание, и объявил о своем намерении идти немедленно на Париж. И союзники решили рискнуть: воспользоваться тем, что Наполеон был далеко, и идти на Париж, делая ставку на измену в Париже, которая отдаст им столицу раньше, чем император появится там.

Наполеон же узнал об этом лишь 28 марта, получив депешу от главного директора почт Лавалетта, и высоко оценил решение противника: «Это превосходный шахматный ход. Вот никогда бы не поверил, что какой-нибудь генерал у союзников способен это сделать». 29 марта Наполеон с армией пошел на Париж. Однако ее движение было настолько медленно, что он сдает команду начальнику штаба Бертье с приказом вести войска на Фонтенбло, и скачет один, без конвоя, на почтовых, в Париж.

Тем временем на северной окраине Парижа, у тогдашней деревни Ла-Вильет, между представителями союзных войск и защитниками Парижа было подписано перемирие. В это время император Александр находился в группе русских и австрийских военных на холме Шомон, что в северной части Парижа. Впрочем, предоставим слово Николаю Бестужеву, который находился рядом с императором в тот исторический день: «На горе Шомон, подле самого обрыва, обращенного к городу, стояли четыре человека… Один из четырех был высокого роста, плечист и чрезвычайно строен… Прекрасное белокурое лицо его было осенено шляпою с белым пером, на конногвардейском вицмундире была одна только звезда… это была душа союза и герой дня — император Александр…»

Бестужев рассказывает, что государь обратил «довольственный взор на Париж, как на приобретенную награду, как на залог спокойствия народов…». Узнав от флигель-адъютанта о том, что перемирие подписано, и французские войска будут выведены из Парижа до девяти часов завтрашнего дня, Александр сказал Барклаю: «Объявите моей гвардии, что завтра мы вступаем парадом в Париж, и что разница между нами и французами, входившими в Москву, та, что мы вносим мир, а не войну».

И все же неспокойно было на душе у Александра. Понимал он, что все еще зыбко и непредсказуемо. Знал он и силу Наполеона и дух его армии, находящейся на подступах к Фонтенбло, где уже находилась другая ее часть, знал он и о Мармоне, который со своей армией закрывает Париж от Фонтенбло и ждет приказов императора. Среди парижан тоже нет единогласия, и большинство видит в лице Александра I и его союзников врагов Франции. И в этой непростой ситуации Александр принимает единственное правильное решение: пытается привлечь парижан на свою сторону.

В то же самое время Наполеон, сломя голову, несется в Париж. В пути он узнает, что капитуляция подписана, и колонны союзных войск во главе с Александром I вступают в Париж. Город, охваченный паникой, быстро сменился восторженным приемом, оказанным русским войскам со стороны парижан. Это произошло после того, как российский император сообщил делегации парижского муниципалитета (которая прибыла в штаб-квартиру союзных войск, чтобы объявить о сдаче города), что он берет город под свое покровительство: «Передайте парижанам, что я не врагом вхожу в стены их города, а почитаю их только что за друзей. Я признаю среди них одного моего врага — Наполеона». После этого парижане бросились на улицы города, чтобы взглянуть на императора и его армию, которая с барабанным боем, музыкой и развернутыми знаменами входила в Париж. Их встречали толпы ликующих горожан, а русский император стал кумиром француженок. Александр сиял на своем серо-белом коне, когда-то подаренным ему Наполеоном, в ореоле блеска и славы. Он был великолепен по форме одежды и по той величавой осанке, которая ему была всегда присуща. Это был день свершения, это был его звездный час.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.