И старик куда-то ушёл ничего больше не сказав, оставив двоих гостей сидеть. Смит был даже рад такому раскладу, он чувствовал себя неуместным в такой обстановке. А так они никому не мешали, постепенно люди стали рассаживаться. Чтобы занять время Эрвин спросил у Кивы.

— Пивоварня возле Утопии?

Девушка чуть повернулась к нему, удивлённая тем, что мужчина пытается начать с ней разговор, но ответила, видимо пребывая в хорошем расположении духа.

— Да, если я хочу выпить чего-то такого, то всегда еду туда. Там заправляет одна девушка Кармела, я её давненько знаю. Хоть для неё это было новым ремеслом, но у неё чертовски хорошо получается.

— Чем она тогда занималась раньше? — Эрвину стало любопытно.

Обычно на пивоварнях, как и почти везде, была наследственная приемлемость. Получить такую профессию не имея родства было очень сложно. Учеников брали редко, да и какая в них надобность, когда есть дети, которых учат и воспитывают унаследовать дело.

— В Подземном Городе у женщин не такой большой выбор, так что она занималась двумя самыми древними способами добыть денег, — криво и хищно усмехнулась Кива, — можно сказать, она честно заработала свой шанс выбраться из нищеты.

Продажа своего тела и воровство, дела и правда невеселые. Киву не особо смущала тема разговора.

— Чтобы купить своё заведение, да ещё и возле Утопии, нужно много денег, — заметил Эрвин.

— Да, золота потребовалось не мало, да и без хитростей не обошлось, — она помолчала, давая время подумать о каких хитростях говорит, — но посмотри на итог: северный округ теперь считает её пивоварню одним из самых примечательных мест. И я их понимаю, чего стоит её вишневое пиво или темная медовуха.

— Надеюсь, что успею попробовать, тут так много людей.

Девушка кивнула, разделявшая его некий дискомфорт по поводу окружающей их обстановки. Они огляделись, казалось, что народу стало ещё больше. Половина стульев уже обрела своих владельцев, а люди всё продолжали ходить туда сюда. Кто-то встречал гостей у ворот, радушно пожимал руки пришедшим и отводил их к свободным местам. Некоторые болтали и смеялись, какой-то из музыкантов подошел к пожилому мужчине и начал что-то пояснять, указывая сначала на одну группу, а потом на вторую музыкантов. «Один из организаторов», сразу подумал Эрвин, наблюдая за тем, как эта парочка отправилась что-то проверить.

— Совет наверняка всё продумал, всего хватит всем.

— Не похоже, что праздник скоро начнётся.

— Мы будем отмечать эту свадьбу несколько дней, можно немного и подождать-вмешался вынырнувший из толпы Вилберт.

Он положил руки на спинки их стульев.

— Кива, надеюсь ты не развлекаешь Смита своими байками о Подземном Городе или о своей работе? Мы затеяли этот праздник таким, чтобы все отдохнули от недавних событий и пришли в себя.

— О нет, Вилберт, такой день не для моих историй, — она выглядела весьма убедительно.

Прежде чем она сказала ещё что-либо, старик обратился к Эрвину.

— Она вас не донимает?

— Нет, мы обсуждали масштаб организации этой свадьбы.

И эта маленькая ложь убедила Кинмаера в том, что всё в порядке. Он снова куда-то ушёл. Смит посмотрел на собеседницу с интересом, только в этот раз нескрываемым, раз он стал неким соучастником, то мог рассчитывать на большую открытость с её стороны.

— Ты не хочешь его расстраивать? Не думал, что такой человек как ты будет опекать чьи-то нервы.

Девушка не обиделась, подперла подбородок рукой, задумчиво глядя на всю эту суету.

— Все они, гражданские, не могут нас понять до конца, не могу понять вещи, которые нам приходится делать, чтобы они могли жить мирно. А мы в свою очередь не можем понять их. Именно поэтому нам, военным, нужны такие вот напоминания, — она указала рукой на толпу людей, — нельзя забывать, почему мы всё это делаем, почему мы совершаем нечеловечные поступки, и ради блага одних обрекаем других на страдания.

— Это и в самом деле слова не для такого дня, — посмеиваясь ответил Эрвин, хоть был согласен с девушкой, — лучше уж послушаю ещё какой-нибудь рассказ о Подземном Городе, чем сейчас буду рассуждать над тем, что движет нами. Как я понял ты часто там бываешь.

В его голове снова всплыл разговор с Закклаем, подумать было страшно о том, что им всё это время двигала не идея о общем благе, а своя корыстная мечта. Страшнее было признаться себе в этом, настолько силен был самообман. Кива, краем глаза следила за Эрвином, пожала плечами.

— Я родилась там, но не думаю, что мои истории про подземелья могут быть веселыми для многих.

— Тогда расскажи каким образом тебя занесло в полицию, это наверное произошло давно, раз ты застала предыдущих королей Райссов, — ему в самом деле стало интересно.

Кива запрокинула голову и рассмеялась, на её смех не обратили внимания, потому что он затерялся в голосах людей.

— Уж точно не как ты завербовал Леви в Разведкорпус, — выдавила она из себя отсмеиваясь.

Очевидно она смеялась над какой-то своей невысказанной вслух мыслью, потому что ничего очень смешного Эрвин не находил в сказанном. Он почувствовал, что девушка уходит от прямого ответа, но прежде чем задать очередной вопрос, высокий звук какого-то инструмента прорезал царивший шум, привлекая к себе внимание.

Смит заметил, что никто уже не ходит, а все сели на свои места, пустовали только два главных стула. Люди, привлеченные звуком, поворачивали головы в поисках его источника, стали замолкать. Очень скоро повисла тишина, прерываемая только треском костров, казавшаяся невероятной и невозможной ещё пару минут назад. Все почему-то уставились на проем ворот, ожидая чего-то, с предвкушением того что вот-вот произойдет. Вроде послышались шаги, волнение нарастало, это ощущалось даже кожей. Только это было не ужасное и бесконечное ожидание увидеть титана, а странная волна мурашек по телу как ожидание нечто удивительного. В воротах показалось двое людей, именно они были виновниками торжества и поводом устроить для всех праздник. Достаточно высокий для своего возраста юноша и девушка на голову ниже своего спутника. Оба в праздничной и красиво вышитой одежде и венцами на головах. На лицах читалась тихая радость, смущение и волнение от такого внимания к ним. Стоило им появиться, тишина исчезла, сидящие люди начали их шумно приветствовать, смутив этих двоих ещё больше. Жених и невеста, на щеках которой выступил румянец, прошли к главному столу, где их встретил старик Шмид, несущий роль некого градоначальника. Он обнял их, что-то сказал, никто кроме них не расслышал что именно, и повел к двум резным стульями, ожидавших своих владельцев.

Кто-то хлопал, кто-то выкрикивал поздравления, кто-то просто любовался этой парой, затаив дыхание, но все сошлись в едином порыве радости и восторга. Юноша со смоляными волосами вел свою невесту под руку. Он был одет в простые черные брюки, белую рубашку, а вот жилет был красиво вышит скорее всего в ручную. Венцы на их головах были бесспорно парными, выполненные из золота и вставками серебра. Девушка была одета в белое платье с боковыми корсетными шнуровками, подчеркивающими её стройный стан, и расшитое золотыми нитями. Венец на ней правда слегка сливался с рыжеватыми волосами, но всё равно отбрасывал отблески от фонарей и пламени костра. А на то как невеста робко сжимает ладонь парня, без умиления смотреть было невозможно. Шмид привел их к центру стола. Радостный шум толпы начал стихать, когда молодые встали перед столом, собираясь произнести свою речь всем собравшимся. Жених, взволнованный не меньше чем его возлюбленная, но державший это чувство под контролем, начал говорить:

— Мы очень тронуты тем, что вы все собрались сегодня. Нам очень хочется поблагодарить гильдию мастеров, без их участия сделать этот день таким особенным не получилось, и конечно же отблагодарить всех вас. Это были нелегкие несколько месяцев подготовки, но вы работали не покладая рук, чтобы этот день настал. И наконец мы сможем отдохнуть и повеселиться как следует.